Лидер «Свободы» 2 - Джон Голд

энергии стихии на 0,1 единицу). Всего: 14 шт. Награда автоматически перемещена в ваше личное хранилище.

Получен: камень навыка…

Сообщения мелькают перед глазами, а я тем временем отпрыгиваю в сторону от падающей на землю второй половинки червя. Песок под ногами предательски проваливается. Дыхание разрушение и его обратило в прах, вызвав обвал. Вся почва под ногами разом просела.

— Кристоф, тоннель рушится! — крик Пули тонет в рёве червя-воина, донёсшемся из-за бархана. — Трещина, большая. Я задержку песок.

Сержант повернулся к перепуганным атеистам.

— Собраться в шеренги и бегом за мной!

— Живо-живо, — Емеля едва ли пинками погнал оставшихся людей вниз. Заодно уцепившись за дальнозоркое чудо. — Мелкая, давай дуй первой.

На границе моего ментального обнаружения показалось нечто такое, отчего волосы встали дыбом. Нереально большая и жутко голодная тварь фонтанировала ментальной мощью! Она двигалась в нашу сторону в сопровождении кучи мелких. Но её же размеры мешали ей быстро двигаться сквозь толщу песка.

— Дорогу строителям! — обхожу Ходока и толпу, спускаясь по тоннелю вдоль стены.- В сторону! В сторону! В сторону!

Всё ясно. Мой удар дыханием разрушения и последующее обрушение песка, вызвали перелом в слабом месте тоннеля. Закрываю трещину заплаткой и бегу к кишке-проходу внизу. Навалившийся песок успел его забить, из-за чего очередь на спуск перестала двигаться. Усилием воли заставляю песок расступиться, заодно расширяя стенки прохода. Ещё и ещё. Народ теперь спускается вниз катясь по горке. Кто-то со стихией льда постарался. Молодец!

В проходе мелькнул Емеля, подталкивая мелкое чудо. Оба скользнули вниз. За ним идут последние два десятка. Червь-мамка уже внутри ближайшего бархана. От её ментальной мощи у людей ноги начали подкашиваться. Пуля заметив это, начал их силком отправлять по горке вглубь пещеры.

Шок… [специально такой шрифт]

Я даже не понял, что случилось. В ушах звенит, перед глазами всё двоится, тело не слушается. Сползаю вдоль стенки прохода. Вижу что последний десяток атеистов попадал там где стоял. Пуля с очередным телом застрял в проходе, неудачно за того схватившись.

Повторный шок…

Второй удар уже не был неожиданным. Я принял его уже на активированный доспех духа. Покров Агареса не смог сдержать ментальный удар червя-матки, но подавил его мощь на девять десятых. Энергия жизни у меня еще есть. Так что сразу активирую его снова.

Кое-как поднявшись на ноги, расцепляю Пулю и застрявшего атеиста, отправляя их обоих по горке вниз.

— Да, что же ты такой тяжелый! — сержант казалось весит пару центнеров. Его толстый кожаный плащ, изнутри покрыт металлическими пластинами.

Третий ментальный удар!

Даже несмотря на доспех духа, на десяток секунд меня вышибло из реальности. Перед глазами всё плывёт, звуки доносятся будто издалека. Тело вообще не слушается.

Подняться. Руки действуют на автомате. Разум девственно пуст. Тьма перекрывает проход сверху. Песок сыпется со всех сторон. Закрываю глаза, открываю «око бетоноеда». Отправляю энергию стихии через ногу — перекрывая путь наружу каменной стеной. Он нам больше не нужен. В темноте на ощупь нашариваю тела и отправляю их по горке вниз.

Два человека… у того что в моих руках, медленно затухает ментальный отклик.

Один человек… Темнота вокруг. Слышу шелест песка, разведчики кружат… а нет, это молодняк опередил червя-матку. Не могут пробиться сквозь камень и ждут, пока мамаша вскроет скорлупу.

Швыряю последнее тело на горку. Сам на ощупь забираюсь на неё, толком не чувствуя своё тело. Кажется был четвертый ментальный удар, но я его толком не почувствовал… До заторможенного ума доходит…весь ужас происходящего.

Почувствовал… тело то не слушается.

Шуршит песок. Темнота. Голодный молодняк кружит вокруг рукотворной пещеры, мешая мамке охотится. Большая голодная пасть в один приход съедает весь тоннель позади. Смыкает челюсти и открывает их снова. Собираясь в этот раз проглотить меня… Прикосновение чужого разума обжигает… оно голодно… оно чует…

Камень бьёт по голове, песок… качусь вместе с ним вниз. Чертова карма! Кишка тоннеля… полость от дыхания разрушения… сырость пещеры…

Проходят секунды, чьи-то руки выдергивают меня из под сыплющегося сверху песка. В лицо бьет свет от химического фонаря.

— Самойлова нашёл! — радостно кричит Емеля, убирая свет. — Живой, бродяга!

Глава 12

Дальновидный чукча

14:10, мир Хорса, 27 июня 2030 года

Пещера атеистов, Южная пустыня

Ко всеобщей радости, песчаные черви не стали — или скорее не смогли пролезть — сквозь десять метров гранита в наше убежище. Толща камня уберегла мозги ребят от ментальных ударов червя-матки. Как итог, два десятка раненых средней тяжести.

Слава богу среди хипстеров оказалась парочка учеников из Школы Целителей «Боткина». Те самые дред-девочка и дред-мальчик — Оля и Коля Галыгины. Используя техники на основе энергии жизни, эта парочка потихоньку привела всех пострадавших в чувства.

Ещё один целитель-паразит нашелся среди тех, кого Система послала к нам в довесок. Этот крокодиловый чемодан без ручки — Филимон Петросович, 1975 года рождения — требовал деньги за спасение раненых. И это при условии, что мы его вообще-то спасли. Теперь лечит себе же сломанную челюсть.

— Наш Воронежский полкан Филимона бы расстрелял, — Пуля хотел было кивнуть на предателя, но передумал. Любое движение головой, сейчас походило на пытку. — Даже не верится, что я так легко отделался попав под навык А-ранга.

— Галыгиным, спасибо скажи! — Емеля обернулся к хипстерам и свистнул. — Эй, патлатные! Командир «Большой змей» вам свое спасибо передает. А если серьезно, то с меня по пять камней за этих двоих.

Целители радостно переглянулись, заулыбались и чего-то сказав своим друзьям пошли к нам. Я же поспешил подняться на ноги. Сделав вид, что засовываю руку в один из многочисленных карманов жилетки, сам вытащил малые камни жизни из личного хранилища. О том, что оно у меня есть, посторонним лучше не знать. Потому и оделся, как охотник третьего эшелона.

— Дедуль, тебе нельзя подниматься! — Подбежавшая Оля, попыталась меня усадить. — Ещё часов шесть тебя колбасить будет.

— Я не дедуль! И я в порядке, — качаю я головой, наплевав на легкую мигрень.

— Ага! Так мы и поверили. С тебя вообще-то песок сыпется, — Колька ржет указывая на кучку песка подо мной. Из кармана видать высыпался. — Садись, кому говорят. Тебя тем навыком четыре раза пригрело.

— Мелкие, я в порядке. У меня есть навык на регенерацию, — убираю с плеча руку хлопающей глазами Оли и кладу в её ладошку камни. — Это подарок лично от меня. Десять камней за жизнь от себя, и десять за жизнь сержанта Пули. По некоторым причинам, я всегда нахожусь в сознании. Так что, когда Филимон Петросович начал пальцы веером гнуть, я всё слышал. Если бы вы не подошли, Ходок не стал бы ему челюсть вправлять. Так что спасибо вам, ребятки.

Брат с сестрой переглянулись и протянули камни обратно.

— Дед, это же малые камни жизни! — Колян качает головой. — Ты цены на них видел? Мы же стипендиаты. Нас город и так малость таким добром подкармливает.

— Поверьте, жизнь дороже. Берите-берите! — отказываюсь я от кулачков с камнями. — Если что, я к вам ещё раз обращусь.

Ходок, довольно улыбаясь, свой подарок ребятам тоже отдал и отправил подальше от уголка нянек-командиров.

— Щедрый ты, Самойлов, — Емеля добавил мощности химическому фонарю.

— Скорее дальновидный, — Пуля снова попытался покачать головой и тут же поморщился от боли. — Не считая тебя Самойлов, и тебя Емеля, я тут больше никому не доверяю. Так что проваляйся мы в состоянии овоща ещё час и всё могло бы кончится плохо.

Емеля понимающе хмыкнул. Мы трое уже поняли, что Система потихоньку закручивает гайки. Относительно спокойных неисследованных зон для атеистов в мире Хорса не осталось. Поэтому тот факт, что мы оказались в Южной Пустыне и всё ещё живы — это маленькое рукотворное чудо. А тот факт, что до сих пор нет ни одного погибшего и вовсе нечто из ряда вон выходящее.

Однако, атака песчаных червей не прошла даром. Сразу десять человек из перепугавшихся атеистов помолившись переместились в Запретный Город. Среди них оказался и Филимон Петросович — толпа его освистала. Вещи недо-целителя зашвырнули в дальний угол пещеры и попросили не приближаться.

Я мельком глянул,