Семь дней - Tatyana R

спросить, перед тем как мы войдем в эти двери и все расскажем родителям. Ты выйдешь за меня? Это точно? А то в твоем взгляде что-то изменилось… Не передумай, только…я прошу тебя…могу умолять, если хочешь…

— не нужно…

— я очень хочу, чтобы ты вышла за меня, Лен… ты станешь моей женой?

— да, Тём… — выдохнула я как-то обреченно, — давай свое кольцо…

«Посмотрим, разрешит ли твоя мама женится на мне, когда узнает всю правду»

Он снял кольцо с мизинца и надел его мне на безымянный палец.

— нормально себя чувствуешь?

— да. да-да — я положила свою ладонь себе на живот, — все хорошо…

— ну где вы? Заблудились что ли? — выбежала тетя Света к нам в прихожую и увидела, как я глажу свой живот, — Батюшки! Матушки! Родные мои! Дети мои, скажите, что это не сон!

— мам, спокойствие! — оставил Артем меня и подошел к маме, — мы сейчас всё всем объявим, хорошо? Успокойся, моя хорошая! — он поцеловал маму в щеку и отправил ее в комнату, затем обернулся ко мне и протянул руку, — пойдем?

— пойдем… — улыбнулась я и вложила свою ладонь в его.

Нас не было от силы несколько минут, но за это время, родители успели вынести стол на середину зала и поставить чайный сервиз на него.

Мы сели пить чай с вишневым вареньем.

Папа молчал, мама нервничала заметно, ёрзая на своем стуле, тетя Света хихикала в ладошку.

Артем начал говорить первым:

— дядя Сережа и тетя Света!

— что такое, Артемочка? — поинтересовалась мама,

— помолчи уже, Свет — тихо рявкнула на маму тетя Света,

— я люблю вашу дочь. и хочу на ней женится.

— дааа! — воскликнула тетя Света, — ой — закрыла она ладошками себе рот,

— я прошу у вас руки вашей дочери Елены!

— Ох… — охнул папа, — а она сама то не против, а? — посмотрел он на меня,

— дочка, ты чего молчишь? — с беспокойством обратилась ко мне мама, — и какая-то бледная ты…

— я согласилась… — показала я свою руку на которой было надето кольцо Артема, — но это еще не все новости… — я посмотрела на друга и проговорила одними лишь губами «прости», он кажется понял, что я хотела дальше сказать, или возможно нет, но как всегда и прежде он взял мою руку и сжал,

— я с тобой… — тихо сказал он мне,

— какие новости, Лен? — мама уже волновалась очень сильно,

— я беременна. Не от Артема. От Ильи.

— чтооо? Как так?? — воскликнула тетя Света и посмотрела на Артема непонимающим взглядом,

— я все знаю, мам. Сам предложил, сам настоял на женитьбе. Лена согласилась.

— а как же родной отец ребенка? — заговорил папа очень серьезным голосом, — он что отказался?

— это долгая история…я вам ее позже расскажу, но сути она не изменит, внутри меня есть жизнь и она моя.

— и будет моей тоже! — строго уточнил Артем,

— ты усыновишь ребенка Лены? — часто моргая, мама задала вопрос Тёме, — и тебя ничего не смущает?

— Свет, он любит ее с пеленок, о чем тут говорить… — угрюмо произнесла тетя Света,

— ну раз такое дело — начал папа свою речь, — я не против. Отец ведь не обязательно тот кто пустил семя, а тот кто воспитал.

— верно… — мама поддержала отца, — мы не против, дети. лишь бы вам жилось хорошо и спокойно с этим и не было ссор…

— спасибо! — с большой улыбкой благодарил Артем, а я думала: «неужели никто не видит, что между нами нет любви настоящей как между мужчиной и женщиной? Я люблю Илью, во мне часть его и я всегда буду это знать. А Артем любит Зину, только пока сам не понял этого».

«Что я делаю?» задала я сама себе вопрос, и сама же на него ответила: «Плыву по течению».

Мы посидели у родителей еще не долго и потом уехали домой.

На следующий день мы пошли в женскую консультацию и взяли справку о моей беременности. Затем навестили ЗАГС и подали заявление на наше бракосочетание.

Расписали нас буквально на следующий неделе. Свадьбу играть не стали, просто посидели в ресторане с родителями.

Девочкам с прошлого места работы мы сообщать ничего не стали, да и общение с ними в последнее время сошло на нет. Не было больше общих тем для разговоров, а перемалывать сплетни про жизнь моего бывшего начальника, мне было не интересно.

Артем расстался с Зиной, подробности мне не сообщал, и переехал ко мне в квартиру.

Первую нашу брачную ночь мы оба не спали. Лежали в темноте и тишине на одной кровати, но кажется в разных вселенных.

Всю беременность до самих родов я работала, мне нравилось это движение. Не было времени подумать о том, что я делаю или что я сделала, или не сделала. Артем был всегда рядом. Но в наших с ним взаимоотношениях что-то надломилось.

Я родила девочку в конце сентября. Назвала ее Любовь, Люба, Любочка.

Любу Тёма принял действительно как свою родную дочь. Вставал ночью даже чаще меня к ней, когда она капризничала.

Полгода я кормила ее грудью, а потом молока стало мало, плюс еще пошел прикорм, всякие вкусные пюрешки, она и вовсе перестала теперь брать грудь. Но молоко еще осталось и иногда я теку как корова, приходится прокладки в лиф вставлять.

После родов я пробыла дома в декрете лишь три месяца и с нового года вышла на работу. У меня был гибкий график, с Любой сидели все по очереди: я, мои родители или Артем. Артема кстати повысили, теперь он в агентстве начальник своего отдела в котором до этого работал, у него теперь тоже гибкий график.

Между нами с Артемом так ничего и не случилось, как между мужчиной и женщиной. Один раз он меня поцеловал, это было на Новый год, но я ничего не почувствовала, ни одной мурашки не пробежало, ничего. Он это понял и остался ночевать на диване.

Теперь мы живем как соседи в одной квартире и в разных комнатах, но с общим ребенком.

Я вижу, что он не счастлив, но я то тоже. И нужно что-то решать уже, что-то делать: либо расставаться, либо переступать через себя ради счастья хотя бы одного из нас.

И сейчас стоя под струями теплой воды, я приняла решение.

После душа вышла в зал к семье. Люба играла на коврике с зубодралками (у нее режутся зубки), а Артем сидел на диване и смотрел на нее. Я присела с ним рядом и забралась под его руку, обняла, приподняла не много голову и посмотрела