Если веришь - Кристин Ханна

Мария взбежала по ступеням крыльца и распахнула входную дверь. В темном холле она села на мягкую скамейку и, прислонившись к стене, перевела дух.

Она никак не могла унять дрожь. Закрыв ладонями лицо и чувствуя собственное влажное дыхание, она прошептала:

– О Боже...

Там у реки она на короткое время забыла обо всем: о своем прошлом, своей боли, своем будущем. Она хотела, чтобы он ее поцеловал, хотела так отчаянно, что стала слабой и беззащитной. Как же близко она стояла к гибели!

Но все же недостаточно близко. Она не поддалась, и так надо вести себя дальше – думать не об успехе, а о том, как близка она к поражению. Она почувствовала себя уязвимой, но не позволила себе стать уязвимой, что, слава Богу, не одно и то же.

Ее искушали, а она устояла.

Постепенно дыхание становилось нормальным, а страх пропал или затерялся в глубинах ее сознания. Медленно встав, она направилась на кухню.

На пороге она остановилась. За обеденным столом сидел Джейк – один. Упершись локтями в клеенку, он сидел, спрятав лицо в ладонях. Он выглядел печальным, потерянным и одиноким. Точно таким, какой чувствовала она себя.

Ее сердце сжалось и рванулось к нему. Где его родители? Кто ухаживал за ним, когда он болел, и целовал его в щеку, когда он в плохом настроении? Кто штопал ему носки и отвечал на его детские вопросы о жизни?

Мысли о мальчике помогли Марии забыть о собственных неприятностях. Она подошла к нему, а он, услышав скрип половиц, поднял голову.

– Мисс Трокмортон...

– Называй меня Мария, – улыбнулась она. Джейк спрятал руки под стол.

– Р-Расс сказал, что мы встретимся здесь до завтрака. – Мария налила две чашки крепкого кофе и села за стол рядом с Джейком.

– Ничего не надо объяснять, Джейк. Здесь тебе всегда рады.

Глаза мальчика округлились. Потом его плечи сникли, и он тяжело вздохнул.

– Спасибо.

Мария понимала, как много для мальчика значили ее слова. Может быть, подумала она, он вообще никогда не имел дома. И она опять вспомнила Томаса.

Джейк смотрел на Марию не мигая. Густая прядь грязных волос упала ему на глаза.

– Извините, – промямлил он, словно стыдясь, – мои волосы слишком отросли...

Мария тут же отреагировала. Надежда тоненькой, рвущейся, ниточкой промелькнула в душе Марии. Она облизнула пересохшие губы и предложила как можно непринужденнее:

– Я могла бы тебя постричь.

– Вы это сделаете... для меня? – удивился он.

– Конечно, но... – Она неожиданно запнулась, обуреваемая печальными воспоминаниями.

– Но что?

– Я никогда не стригла волосы молодого человек Должна была бы, но не...

– Я обычно стригу их бритвой.

– У меня есть ножницы, – встрепенулась она.

Он задумчиво улыбнулся, и его улыбка соответствовала ее собственным чувствам.

– Как здорово!

Мария посмотрела на Джейка и сразу же поняла, что для их отношений наступил важный момент. Начало хорошее, но она боялась в него поверить.

Она встала и налила теплой воды в ведро. Расплескав немного воды, она поставила ведро около стола.

– Сядь-ка сюда, – пододвинула она низкую табуретку. – Сейчас принесу расческу и ножницы.

Он посмотрел на нее с некоторым испугом.

– Ладно.

Мария бегом поднялась к себе в спальню и, схватив со своего туалетного столика ножницы и расческу, быстро вернулась на кухню.

Джейк сидел на табуретке посередине кухни.

Обмотав шею полотенцем, она намочила ему голову. Стоя за его спиной, она внимательно посмотрела на его грязные спутанные волосы.

– Какую длину тебе оставить?

– Мама обычно стригла их так, чтобы они доходили до воротника. Ей нравилось, когда у меня длинные волосы.

Дрожащими пальцами она провела по грязным, неровно постриженным волосам мальчика. «Что привело его сюда?» – снова подумала она. Когда-то он жил с матерью, которая любила его, стригла ему волосы, заботилась о нем. Любая мать хотела бы, чтобы волосы ее маленького мальчика выглядели ухоженными.

Мария взяла расческу и принялась осторожно распутывать колтуны. На какое-то мгновение она невольно вернулась в то время в прошлом, которого никогда не существовало, а должно было бы. Томас...

Джейк издал какой-то гортанный звук, и она спросила:

– Я сделала тебе больно?

– Нет. Мне нравится, как вы стрижете.

Она расчесала волосы и помассировала пальцами голову. Потом, закусив губу, начала стричь вдоль воротника.

Ей хотелось что-то сказать ему, но она так давно ни с кем по-настоящему не беседовала, тем более с подростком. Неожиданно ей захотелось ему понравиться. Но вдруг она скажет что-нибудь не то и все испортит?

Он так похож на нее. Одинокий и напуганный. Ей отчаянно захотелось подружиться с ним, но она не знала как. Она много лет не общалась с людьми и забыла, с чего начинается дружба.

– Джейк... – Она назвала его по имени так тихо, что даже сама не поняла, сказала она вслух или только пошевелила губами, но он ответил:

– А?

Она запнулась, не зная, что сказать.

– Я... э... заметила, что у тебя разорвана рубашка. Я могла бы ее зашить.

– Я был бы вам очень благодарен, мисс... Мария. Спасибо.

Она почувствовала облегчение. Начало положено.

– Хорошо.

Тело Джейка немного расслабилось, стало менее напряженным.

– Я не очень хорошо умею управляться иголкой с ниткой.

Ей показалось, что он улыбается.

«Да, – подумала она, – начало положено. Для нас обоих».

Помешивая густую овсяную кашу, Мария наблюдала в окно, как рассвет постепенно окрашивает сад в золотистые тона. Она пыталась уговорить себя, что не высматривает ничего – или никого в особенности. Но ее взгляд то и дело обращался в сторону реки.

– Так будет достаточно ветчины? – спросил Джейк, выжидающе посмотрев на Марию.

Мария улыбнулась. Джейк стоял рядом и старательно нарезал ветчину. Он выглядел совершенно другим мальчиком, чем полчаса назад. Он вымылся под душем, его короткие чистые волосы блестели, словно новый медный пятак.

Сердце Марии сжалось. Всего лишь на секунду она вообразила, будто именно здесь его дом, будто он даже захочет остаться. Она проглотила подступивший к горлу комок и кивнула:

– Пожалуй, хватит. Спасибо, Джейк.

– Хотите, чтобы я положил ее на сковородку?