Гуров против Гурова - Алексей Макеев

– Духотища! Надо носить кобуру на голое тело, а сверху прикрывать ее футболкой. Какая квартира нам нужна, Лева?

– Девяносто вторая. Шестой этаж.

– Надеюсь, лифт тут работает, – скривился Крячко.

Они направились к подъезду. Мамаша с коляской чуть приподняла голову и проводила их безучастным взглядом. Станислав нажал кнопку вызова лифта и, услышав характерное гудение, облегченно выдохнул.

– Уже неплохо.

Сыщики поднялись на шестой этаж. Гуров, первым ступивший на лестничную площадку, резко остановился. Наметанный взгляд моментально определил, что дверь квартиры под номером «девяносто два» прикрыта неплотно. Он быстро выудил из кобуры табельное оружие. Крячко сделал то же самое. Шагнув вперед, Лев осторожно потянул на себя ручку, и дверь легко подалась. Сыщик прислушался. Из недр квартиры не доносилось ни звука. Гуров кивнул напарнику и зашел внутрь. Крячко, держась позади него, тут же взял на мушку проход в дальнюю комнату. Друг за другом они миновали длинную узкую прихожую и остановились у невысокого арочного проема, ведущего в кухню. Гуров осторожно выглянул из-за косяка и глухо обронил, опуская дуло пистолета:

– Вот черт!

– Что там?

– Догадайся с трех раз, Стас.

Но гадать Крячко не пришлось, через секунду он и сам увидел распростертое на полу тело девушки. Она лежала лицом вверх, и ее пустые широко распахнутые глаза были неподвижны. По левой щеке лениво ползла большая зеленая муха. Посиневший язык почти касался подбородка. На тонкой шее виднелся характерный красный след от удавки. На кончике кухонного крана повисла капля воды, сорвалась и с глухим стуком ударилась о дно металлической раковины. Из приоткрытой наполовину форточки доносились звуки улицы.

Гурову не нужно было подходить к телу и проверять, мертва ли девушка. Это было понятно и так.

– Она? – коротко спросил Крячко.

– Похожа, – кивнул Лев, извлекая из кармана мобильник. – Но на всякий случай надо будет пригласить Лужу на опознание. Проверь остальные комнаты, Стас, а я пока вызову бригаду.

– Убита тем же самым способом, что и наши одинокие старики.

– Я заметил.

– Ну… – Крячко откашлялся. – Я хочу сказать, что во всем есть свои плюсы, Лева. Теперь мы знаем наверняка, что тянем за нужную ниточку.

– Слабое утешение, – откликнулся Гуров, а Станислав, не спеша убирать табельное оружие в наплечную кобуру, уже двинулся исследовать оставшиеся помещения.

Осмотр компактной двухкомнатной квартиры не занял у него много времени. В спальне около аккуратно застеленной двухместной кровати он остановился и спрятал пистолет. На тумбочке в фигурной рамке стояла фотография женщины лет шестидесяти с рыжими крашеными волосами. Рядом лежал сенсорный мобильник в розовом корпусе. Вывернув карман собственного пиджака и обернув руку шелковой подкладкой, Крячко взял телефон и снял его с блокировки. Осторожно прикоснулся к нижней части экрана. Все входящие и исходящие вызовы были удалены из памяти. Убийца, кем бы он ни был, позаботился даже об этом. Он учел все. Стас чертыхнулся себе под нос и вывел на экран электронную записную книжку. Здесь номера сохранились, но вряд ли среди них обнаружился бы номер человека, прикасавшегося к телефону последним. В этом Крячко не сомневался.

– Пусти, Стас! Надорвешься! – легонько хлопнула Крячко по плечу Елена.

– Не говори глупостей. Ты – совсем невесомая, как пушинка.

Удерживая девушку на руках, Станислав ногой толкнул дверь и уже собирался переступить порог собственной квартиры вместе со своей бесценной ношей, как за спиной раздался неприятный старческий голос, похожий на карканье вороны:

– Станислав Васильевич…

Крячко повернул голову, прекрасно зная, кто столь бесцеремонным образом намерен нарушить его романтический настрой. Девяностолетняя соседка с третьего этажа, Маргарита Степановна, метко прозванная жильцами «самоутвержденным управдомом», уже не в первый раз возникала, как призрак, в самый неподходящий момент. У Крячко даже появилось стойкое ощущение, что седовласая фурия следит за ним. Круглосуточно. Или как минимум сидит в засаде между вторым и третьим этажами…

– Станислав Васильевич, – неторопливо спустилась на пару ступенек ниже Маргарита Степановна. – Я хочу вам напомнить, что вы – единственный из жильцов, кто не сдал деньги на мытье полов в подъезде. Если хотите, можете лично удостовериться. У меня все записано.

– Не стоит, – подавив раздражение, Стас заставил себя вымученно улыбнуться. – Я вам верю, Маргарита Степановна. И гарантирую, что сдам деньги завтра.

– А почему не сегодня? – Старушка преодолела еще одну ступеньку. – Раз уж мы с вами так удачно встретились, можете заплатить прямо сейчас.

– Прямо сейчас не могу. У меня, как видите, Маргарита Степановна, руки заняты.

– Они у вас всегда одним и тем же заняты. Или почти одним и тем же… У меня уже, знаете ли, плохая память на лица стала.

– Я заплачу завтра, – категорично отрезал Крячко. – Обещаю, Маргарита Степановна. А сейчас извините, и всего наилучшего… – Он переступил через порог и ногой захлопнул дверь.

– Я буду ждать, – донесся с лестничной площадки каркающий голос. – Неприлично жить в чистоте за чужой счет, Станислав Васильевич. Вам это не идет, знаете ли. Вы ведь блюститель порядка…

Маргарита Степановна продолжала говорить еще что-то, но Станислав уже сбросил обувь и пересек прихожую, по-прежнему держа девушку на руках. Лишь оказавшись в просторной гостиной, он бережно опустил ее на пол. Губы коснулись губ Елены. Пиджак полетел на диван, через секунду к нему присоединилась и наплечная кобура. Дурманящий запах французских духов, исходящий от девушки, буквально кружил Крячко голову.

– Погоди! Ты помнишь, зачем меня пригласил, Стас? – слегка отстранилась от него Елена.

– Уже запамятовал.

– Кажется, ты обещал продемонстрировать мне свою коллекцию дисков с классической музыкой…

– Обещал, значит, продемонстрирую. – Станислав вновь притянул Елену к себе. – Моя коллекция никуда не убежит, поверь мне. А ты… От тебя невозможно оторваться. Я еще никогда в жизни не встречал таких чудесных, таких чувственных губ.

– Да ну! А судя по тому, что сказала та пожилая дама на лестнице…

Крячко не дал ей закончить фразу, закрыл ей рот страстным поцелуем. Елена не стала противиться. Руки сомкнулись на шее Станислава, и он почувствовал, как им овладевает огромное неконтролируемое желание…

И тут, в самый, можно сказать, кульминационный момент раздался звонок в дверь.

– Станислав Васильевич! – нарушил идиллию похожий на воронье карканье голос. – Вы только обязательно занесите деньги до обеда. Лучше всего утром, часов в восемь. Я потом на почту пойду. Станислав Васильевич, вы меня слышите?