День большого вранья - Екатерина Вильмонт

Нет, Вероника Леопольдовна, я мужчина. И я сам с нимпоговорю. Можно от вас позвонить?

Разумеется!

Петька позвонил Скуратову на сотовый. Тот мгновеннооткликнулся.

Георгий Алексеевич! Это Петр!

Петя, наконец-то! Ну что? Получилось?

Можно сказать, нет, не получилось!

Совсем? — упавшим голосом спросил Скуратов.

Не совсем, но… Узнали только, что второй Саабщик ни в чемвроде бы не замешан. Он просто старый Марьянин друг, еще со школы. Однимсловом…

Погоди, Петя, а пленка-то есть?

Есть!

В таком случае, может, я приеду сейчас и заберу ее? А заоднои тебя домой отвезу, как ты на это смотришь? Спроси у Вероники Леопольдовны,она не возражает?

Вероника Леопольдовна, Георгий Алексеевич спрашивает, можноли ему сейчас приехать за пленкой?

Да ради бога!

Приезжайте, Георгий Алексеевич!

Когда Петька повесил трубку, Вероника Леопольдовнавздохнула:

Ах, мне его жалко! Он, по-видимому, любит эту Марьяну, аона…

Но она все-таки его не убила.

Однако знала, что его ждет, и промолчала! Так что, если быне вы…

Скуратов появился всего минут через двадцать. Он был бледен,взволнован.

Вы позволите мне прослушать пленку прямо сейчас? —обратился он к хозяйке дома.

Ну, разумеется!

Она провела его в комнату, где проходил сеанс, усадила вкресло и принесла магнитофон.

Какая потрясающая птица! — воскликнул Скуратов при видеРудика, неподвижно сидевшего на краю стола.

Рудик красавец! Рудик красавец!

А почему он у вас без клетки?

Он всего час назад залетел ко мне в форточку. Мы с Петей ужерасклеили объявления.

Жалко его отдавать!

Мне тоже жалко, — призналась ВероникаЛеопольдовна, — но что поделаешь. Петя мне сразу сказал: а может, где-толюди из-за него плачут.

Тоже верно, — согласился Скуратов.

Я вас оставлю, это лучше слушать без посторонних.

И Вероника Леопольдовна вышла на кухню, где Петька потелефону договаривался с бабками о том, что сегодня вернется ночевать домой,благо знакомый Вероники Леопольдовны отвезет его на машине.

— Петька! — рассердилась баба Маня. — Ты чтомне голову дуришь? Опять какие-то опасные дела?

Да что ты, баба Маня! Просто мне завтра в школу, а в такуюпогоду утром ехать… Это когда же надо встать!

А раньше ты что думал?

Раньше я думал, что придется поздно возвращаться одному, асейчас меня отвезут. Ну, баба Маня, не сердись, я к вам как-нибудь в субботуприеду и останусь ночевать!

Ладно уж, шалопут! Одна морока с тобой! Только ты уж забегик нам, я дам тебе для мамы варенье!

Когда он вернулся от бабок, Скуратов уже ждал его на кухне уВероники Леопольдовны.

Ну что, Петя, поехали?

Поехали!

Они простились с хозяйкой и ушли. Петька подавленно молчал.Уже в машине Георгий Алексеевич сказал:

— Не страдай! Все не так плохо. Кое-что я для себяуяснил. А теперь послушай, что я тебе скажу: я очень тебя прошу оставить этодело. Им займется милиция! Да она уже им занимается, и кстати сказать, с твоейлегкой руки. Я убежден — не сегодня завтра все прояснится. А тебе лучшевернуться в школу и выкинуть всю эту историю из головы. Имей в виду, я нестолько прошу, сколько требую! Твое вмешательство на этом этапе может всетолько испортить.

Петька хотел было обидеться, но вспомнил об «интеллектуальнойгадалке». Обижаться надо было только на самого себя.

Я бесконечно тебе благодарен, я вполне понимаю, что мог быпо крайней мере дважды загреметь на тот свет, если бы не ты и твои друзья, ипотому обещаю, что, как только что-то прояснится, я тебе все расскажу. Ты мневеришь?

Верю!

И обещаешь забыть об этой истории?

Обещаю! — тяжело вздохнул Петька. — А что будет сМарьяной?

С Марьяной? Сделаю все, что в моих силах, чтобы она… вышласухой из воды. И кстати, я хотел бы забрать у вас пистолет.

— Нет, — сказал Петька, — мы, конечно,отдадим его вам, но только потом, когда все кончится, а то мало ли что… Такспокойнее. Пока он у нас, он нигде не всплывет!

Скуратов глянул на него с уважением.

А ты уверен, что кому-то из вас не захочется пострелять?

Нет, у нас психов нет.

Хорошо, договорились. Но он у вас хотя бы не заряжен?

Нет, я сам разрядил его.

Ну что ж, может, ты и прав.

И больше они о деле не говорили. Только уже у самогоПетькиного дома Георгий Алексеевич сказал:

Петя, еще раз прошу тебя — никакой слежки за Димоном. Тамбудут задействованы совсем другие силы, и не надо вам этим заниматься.Обещаешь?

Обещаю! Но вы мне позвоните, когда все закончится?

Конечно! Спасибо тебе за все, Петя, я этого никогда незабуду!

Утром Петька встал в обычное время и вышел на кухню. Мамаглянула на него с улыбкой.

Ну что, как твоя вольная борьба?

Классическая! — хмуро поправил ее Петька.

Какая разница!

Разница довольно значительная!

Ты с ней уже покончил, с борьбой?

Покончил!

— Наверное, просто надоело рано вставать? —продолжала издеваться мама.

Вот именно! — согласился Петька.

Ну и слава богу!

Светлана Петровна погладила сына по голове.

Ну, и чем ты займешься в следующий раз?

Еще не решил!

Надеюсь, не фристайлом? Этого я уже не переживу!

А что? Отличная идея! — рассмеялся Петька. — Покрайней мере буду часто дышать горным воздухом!

Петя!

Да я шучу! Что ты, мама! Какой фристайл в центре Москвы?

Игорь Крузенштерн забежал утром за Петькой, и по дороге вшколу Петька рассказал ему о вчерашнем.

Значит, этому делу каюк? — уточнил Игорь.

Каюк, — согласился Петька. — Я даже рад, Крузейро,уж больно оно муторное.

В школьном дворе к ним бросились Оля и Даша. Пришлосьповторить всю историю сначала.

Ну и отлично! — заявила Оля. — Пускай милиция самаразбирается. Такое дело хорошо расследовать в каникулы. А то все времяприходится прогуливать…