Навстречу переменам - Катерина Цвик

Большая часть строения является университетом, а школа, надежно отделенная от основного здания, занимает лишь одну башню из пяти и часть двора. Такая сравнительно небольшая площадь школы обусловлена тем, что многие высокородные родители предпочитают обучать свое чадо дома, отпуская его в большой свет лишь после совершеннолетия, которое у мальчиков наступает в шестнадцать, а у девочек… у девочек оно наступает лет с тринадцати. Утешает одно: в пересчете на земные мерки этот возраст равен примерно пятнадцати с половиной годам. Это объясняется тем, что не смотря на практически полное соответствие количества часов в сутках, месяцев в году и даже секунд в минуте, каждый месяц длится на 5 дней дольше. Учись я на физика или увлекайся астрономией то, наверное, смогла бы объяснить это явление, но чего нет, того нет. Поэтому приходится принимать к сведению местные реалии и просто жить. Вот и получается, что за год набегает практически два месяца сверх земных. Поначалу я как-то даже не обратила на это внимания, ужасаясь местным нравам, но, поразмыслив, пришла к выводу, что все не так страшно, как мне поначалу показалось. По крайней мере на той же Земле в средние века все было гораздо печальней с точки зрения современного человека.

Гостиный двор с «оригинальным» названием «Жареный цыпленок» оказался действительно очень респектабельным заведением, и так как мы приехали практически за месяц до официального приема в школу, то свободных комнат оказалось достаточно, чтобы разместить всех с комфортом. Самое приятное, что на этот раз мне досталась отдельная комната и на этом настоял профессор, за что спасибо ему огромное, все таки мне хотелось уединения и элементарной возможности спокойно помыться, чего я была лишена уже долгое время. Этого нельзя было сказать о Нариме, которого Фахрим все также поселил с принцем, так как ему все еще нужен был личный слуга, функции которого частично и исполнял мальчик. Но покои принца в этот раз состояли из двух комнат и даже небольшой умывальни, поэтому мальчики разместились с комфортом. Что радует, Зарух не злоупотреблял помощью Нарима, а за время поездки его поведение хоть и не претерпело каких-то разительных перемен, однако, отношение к нам с Наримом стало более доверительным и уже походило на дружеское.

Как сказал профессор, в школе никаких слуг ни у кого не было. Если были деньги и желание, то школяры и студиозусы нанимали прачек в городе, которые два раз в неделю приходили за грязным бельем к воротам замка. А, так как в основном там учились дети богатых или очень богатых людей, то у прачек всегда было достаточно работы. С уборкой комнат дело обстояло сложнее, так как руководство после нескольких очень неприятных прецедентов перестало нанимать обслуживающий персонал для общежитий обучающихся, и чаще всего в данном вопросе процветала своеобразная социальная дедовщина, то есть более знатные и богатые эксплуатировали менее знатных и богатых. Ведь не смотря на все кажущееся равенство, которое пропагандировалось в школе и университете, каждый знал, что в будущем они вырастут, и это самое будущее во многом может зависеть от тех благородных, что сейчас учатся с ними бок о бок. Но там тоже были нюансы, связанные с тем, что обучающиеся были из разных стран. В данном случае сложнее всего приходилось самородкам из народа. Профессор сетовал, что, подчас, мальчишкам приходилось очень тяжело, но что-либо сделать никто был не в силах. Не приставлять же к каждому такому по охраннику или опекуну!

- Профессор, но ведь эти самородки наделены Даром, ведь так? И при желании вполне могут защититься. – Тогда же во время этого рассказа спросила я.

- Так-то оно так. – Тяжело вздохнул он. – Но использовать свой Дар разрешается только на предназначенных для этого занятиях. В остальное время, всем одаренным надеваются ограничители. Иначе бы ни один родитель не захотел, чтобы его любимое чадо училось вместе со столь опасными детьми. Все-таки на начальном этапе очень не многие умеют контролировать свою силу и, что самое сложное, у всех она разная и выражается по-иному! Да и после инициации нужно еще ох как много времени, чтобы ребенок освоил границы своих возможностей. И если будут происходить спонтанные выбросы, а они будут, все-таки там, где скапливается большое количество детей и молодежи в этом нет ничего удивительного, то это может плохо сказаться, как на самочувствии окружающих, так и на состоянии самого замка.

- Тогда почему бы не учить одаренных детей отдельно? – Тут же задала я новый вопрос, внутренне возмущаясь тому, что мне придется надеть ошейник!

- Ох, здесь вступают в силу много нюансов, главным из которых является то, что поступившие в школу или университет в основном дети богатых и знатных людей. Опять же, это сейчас в каждом классе  уже по четыре-пять одаренных, как мне писал мой друг, однако совсем недавно эта цифра была еще меньше. Разумеется в таком случае, детей лучше было обучать на дому, но король Тализии, который в то время и согласовывал этот вопрос, оказался слишком озабочен тем фактом, что обучение одаренных будет неподконтрольным. Родителей же, повторюсь, очень знатных и богатых, волновал тот факт, что их любимое чадо будет практически на десять лет заперто в каком-то закрытом учебном заведении без права общения, как со сверстниками, так и с другими людьми. В конечном итоге пришли к обоюдному согласию учить всех вместе, но использовать ограничители, изготовление коих для короля не было секретом. Но и это лишь краешек всех тех вопросов и проблем, с которыми тогда столкнулись.

- Н-да. Как все оказывается непросто. – Протянула я, однако быстро вспомнила, что хотела задать ему еще один животрепещущий вопрос. – Профессор-аха, но у меня ведь нет проблем с контролем Дара! Да, я еще не знаю всех его граней, но уже вполне могу блокировать. Может, и у других так? Зачем же тогда надевать эти ошейники?

- Ты его не блокируешь, а просто не хочешь использовать, научившись контролировать спонтанное восприятие информации через тактильные ощущения. Ты ведь не смогла закрыться от агрессии разлитой в воздухе в момент нападения на  вас с Зарухом? Это, конечно, очень хорошо! Но свидетельствует о том, что полностью закрываться ты еще не умеешь. – Наставительно поднял палец вверх проф. –Да и ты сам по себе очень уравновешенный мальчик не склонный к агрессии. Но что будет, если вывести тебя из себя? А ведь дети подчас бывают очень жестоки и могут спровоцировать даже очень спокойного и сдержанного человека! А чем это закончится для всех, если имеешь дело с необученным одаренным представить сложно.

- Это, конечно, так, но надевать на себя ошейник...

Я тоскливо посмотрела вдаль. Ох, не так я представляла себе обучение, совсем не так… Однако, хорошее в его наличии все-таки есть: так снижается возможность обнаружения моего пола другими школярами-лекарями. Нарим мне, правда, объяснил, что, например, его мама не видит энергии так глубоко, как уже может он, и не сможет отличить девочку от мальчика. Также, для примера, он поведал, что под большим секретом Фахрим ему рассказал, что лекарь султана, разумеется одаренный, вообще не видит никаких энергий, он ощущает их руками. Но, с его опытом, вряд ли перепутает пол пациента. С Даром других лекарей тоже есть свои заморочки и, что самое главное, его сила может очень значительно разниться и, как следствие, точность диагноза и спектр помощи. Вот и выходит, что для снижения риска разоблачения, мне просто нужно хорошо изучить возможности лекарей университета и вообще стараться не попадать к ним в руки. Конечно, проще сказать, чем сделать, но будем решать проблемы по мере их поступления. Все-таки никто мне не говорил, что будет легко, да и Нарим обещал помогать по мере сил и росту знаний.