Звёзды с корицей и перцем - Кира Владимировна Калинина

отвести душу. Или агитатор, который развозил по деревням листовки…

Гарт выпрыгнул через борт, присел у машины ди Ронна, разглядывая спущенные колёса — и присвистнул.

— Это тебе не охотничья дробь. Калибр-то боевой!

— Простреляны, что ли? — старший мастер подошёл не спеша, вразвалку. Наклонился, поцокал языком.

Эльга посмотрела на ди Ронна: удивлённым он не выглядел.

Мастера принесли, что нужно, отвинтили колёса, сняли покрышки с дисков — это оказалось довольно трудоёмким процессом. Повозились ещё немного. Эльга и ди Ронн молча ждали в стороне. Наконец Гарт выпрямился, сдвинув кепку на макушку. Следом поднялся Матиас, в пальцах у него перекатывался смятый кусочек металла.

— Серьёзная дура. Офицерский «Скудд» такими заряжали, когда я служил, — он оглянулся на разобранные колёса, на автомобиль, который стоял на подпорках, будто калека на костылях. — Палили, видать, в упор, тут и гарь есть… По три пули в каждое колесо всадили, всё до дисков насквозь. Латки ставить смысла нет. Только менять.

Мастер сунул в рот цигарку, пожевал, не раскуривая.

— Можем поставить вашу запаску и одно наше колесо, или оба наших, как хотите, — он обращался к ди Ронну, игнорируя Эльгу. — Резина у нас, правда, лысая, другой на ваш размер не нашлось. Но доедете потихоньку.

— А эту фигню на капоте, может, подшкурить, чтоб глаза не мозолила? — подал голос Гарт. — Всё равно потом шлифовать будете.

Через сорок минут всё было сделано: задние колёса переехали на переднюю ось, их место заняло новенькое запасное колесо и инородный «протез» со стёртым протектором; на элегантном грифельном капоте неприятно блестела проплешина голого металла.

Ди Ронн расплатился с мастерами и, заведя машину, кнопкой поднял кожаный верх: желания кататься с ветерком ни у него, ни у Эльги больше не было. Она села в дорогой салон, откинулась в кресле и поймала себя на наслаждении моментом... первым шагом на пути возвращения в мир комфорта и роскоши. Мир, который она незаметно привыкла считать своим. Жизнь под личиной Морисы Муар её определённо избаловала.

Под бархатное урчание мотора мимо проплывали холмы и луга, но всего этого за последние сутки было слишком много, и Эльга смотрела на дорогу.

— Разве мы не должны были слышать выстрелы? — спросила она.

— Должны, — согласился ди Ронн. — Но покрышки могли приглушить звук. Если он приставил дуло вплотную к шине. И даже если нет… Вспомни, какой гам подняли овцы. Я чуть не оглох.

— То есть, — Эльга внутренне поёжилась, — это случилось незадолго до нашего возвращения…

Ди Ронн потрепал её по колену.

— Всё позади. Скоро будем дома.

— В следующий раз, — отозвалась Эльга сухо, — если нам будет угрожать опасность, будь добр поставь меня в известность.

Едва она договорила, как снаружи что-то грохнуло. Стукнуло зло, хлопнуло, обдало ветром, рассыпалось трещинами по стеклу.

— Пригнись! — гаркнул ди Ронн.

Автомобиль пошёл юзом. Эльга закрыла голову руками, упёрла ноги в пол. Зажмурилась, зависла в ледяной звенящей пустоте — словно в полёте над пропастью.

А потом, в один миг, пропасть осталась позади. Машина помчалась по дороге, рыская от обочины к обочине. Руки сторрианина быстро перехватывали руль, застывшее в напряжённой гримасе лицо было пергаментно-бледным, и только глаза горели сумасшедшим огнём.

Вслед грохнуло ещё раз, и дорога нырнула за холм. Однако Ди Ронн гнал до самого шоссе и немного сбавил скорость, только когда навстречу стали попадаться другие машины.

Они въехали в Сётстад со стороны нижнего города. Оба молчали. Эльга смотрела на сеточку трещин, бегущих по лобовому стеклу, на круглое отверстие в центре этой сеточки и пыталась освоиться с мыслью, что их только что чуть не убили.

— Нам повезло, — негромко сказал ди Ронн, когда на фоне неба показалась сахарная голова «Альбатроса». — Силовые экраны были включены. Остановить пулю они не могут, это гражданская модель, но замедлить и отклонить — да.

Он приготовился свернуть на подъездную дорогу, но Эльга воскликнула:

— Мимо! Езжай мимо! Высадишь меня вон там, за поворотом.

— Уверена? — ди Ронн нахмурился. — Идти далеко.

— Далеко —это от лужка с овцами до деревни Тровен.

Она виновато улыбнулась:

— Прости, не хочу, чтобы видели твою машину с дыркой от пули.

Ди Ронн притормозил в тени огромного каштана, взял Эльгу за руки:

— Давай я тебя провожу.

Она представила, как подходит к подъезду в обществе мужчины с небритым подбородком, в испачканных брюках и мятой рубашке с закатанными рукавами.

— Не надо Рикард, я в порядке, — ещё одна улыбка. — Второй раз не страшно.

Тёплые пальцы крепче сжали её кисти.

— Послушай, я должен сообщить о нападении. Но тебя я не выдам. Скажу, что подцепил случайную девицу и не удосужился спросить её фамилию.

— И часто с тобой такое бывает? — она поймала игривый тон.

— Неужели ревнуешь?

— Это доставило бы тебе удовольствие?

— Не знаю, — его брови сошлись над переносицей. — Приятно думать, что тебе не всё равно, с кем я провожу время. Но ревность — мелочное чувство.

Он умолк на секунду и явно сделал над собой усилие, чтобы подхватить её интонацию:

— Прими во внимание, я не попрекаю тебя Янсом Тервином.

Значит, тогда, в музыкальном театре, он заметил, понял и запомнил.

— Почему? — улыбнулась Эльга.

Ди Ронн уставился на неё в изумлённом восхищении. Затем покачал головой.

— Мы взрослые люди, а у такой женщины, как ты, должно быть прошлое.

— А если ты снова ошибаешься на мой счёт?

Он хмыкнул.

— Интриганка.

А потом поцеловал — без предупреждения, жадно и горячо, так что она ненадолго выпала из времени и пространства.

Когда автомобиль скрылся за поворотом, Эльга торопливо перебежала улицу, миновала безлюдный скверик и поспешила к остановке автобуса. Она выглядела чище и опрятнее ди Ронна, но всё равно не так, как должна выглядеть Мориса Муар.

В центре Сётстада она заглянула в пару магазинов, ненадолго задержалась в дамской комнате большого универмага и вышла на другую улицу прямо к стоянке такси.

Ровно через полтора часа после расставания с ди Ронном Эльга ступила на парадное крыльцо «Альбатроса» — с идеальным макияжем, в узком шёлковом платье, которое при ходьбе соблазнительно подчёркивало линию бедра, и маленькой кокетливой шляпке — такая же шикарная и неприступная, как всегда.

В ответ на приветствие консьержа прохладно улыбнулась:

— Добрый день, Ханнес.

Вчера дежурил