Приключения Кроша - Анатолий Рыбаков

Может быть, я немного и завидовал Шмакову Петру. Ведь у него сохранились все деньги. Но я утешал себя сознанием, что он жмот, а я нет.

— Прошвырнемся по магазину, — предложил Шмаков.

Я категорически отказался. Шмакову хорошо с его жмотским характером. А я обязательно что-нибудь куплю. Вдруг мы увидели, что нам машет Вадим. Откуда он появился, мы не заметили. Мы только увидели, как он замахал руками и помчался в спортивный отдел. Мы помчались за ним.

— Скорее занимайте очередь, — возбужденно прошептал Вадим.

Возле прилавка уже стояла очередь. Раньше ее не было. Мы стали за Вадимом. За нами сразу стали еще несколько человек.

— Привезли подводные маски и ласты, полный набор, — зашептал Вадим, — сейчас будут продавать.

— Зачем они нам? — спросил я.

— Вот чудак! — удивился Вадим. — «В мире безмолвия»!..

Я читал «В мире безмолвия». Но в Москве нет моря. С другой стороны, если я весной поеду в туристскую поездку в Крым или на Кавказ, то там они мне пригодятся. Но если я куплю маску и ласты, то на какие деньги я поеду в туристскую поездку? И дернул меня черт купить эти дурацкие штаны!

Терзаемый сомнениями, я стоял в очереди. Она быстро увеличивалась. Одни становились потому, что им нужны были маски, другие потому, что стояли первые.

Подошли Игорь с Мишкой Тарановым и стали между мной и Шмаковым Петром. Сделали вид, будто они здесь уже стояли. Мы тоже сделали такой вид.

— Опытная партия, — сказал Игорь. — Их в Москве днем с огнем не найдешь.

Продавцы притащили связки масок и связки ластов. Очередь заволновалась. Задние боялись, что им не достанется. Несколько добровольцев стали у прилавка, чтобы наводить порядок. В их числе, конечно, и Игорь.

Я не знал, что мне делать, не знал, на что решиться. Маска и ласты были мне абсолютно не нужны. Но если я окажусь на морском берегу? Все будут нырять, а я буду сидеть на песке как идиот? И я уже целый час стою в очереди! Не куплю, а потом буду жалеть!

Так я раздумывал, медленно подвигаясь к прилавку. Мне хотелось продвигаться еще медленнее.

Первым из нас стоял Вадим, за ним Игорь, за Игорем я, за мной Мишка Таранов и последним Шмаков Петр.

Продавец объявил:

— Граждане, не становитесь, имеется всего двадцать комплектов!

Очередь заволновалась. Но никто не уходил. Все на что-то надеялись.

Шмаков Петр пересчитал тех, кто стоял перед ним, и сказал:

— Кажется, мне не достанется.

Я тоже пересчитал и успокоил Шмакова:

— Тебе достанется, последнему.

Мог ли я устоять в условиях такого ажиотажа? Все стремятся купить. Некоторые чуть не плачут, оттого что им не достанется. А я, простоявший час в очереди и попавший в число счастливчиков, неужели я откажусь? Это было бы смешно и глупо!

Я заплатил по чеку и получил маску и ласты.

Но опасения Шмакова сбылись. Последний комплект достался Мишке Таранову.

У Шмакова был убитый вид. Мне было его очень жаль. Всегда неудобно, когда тебе что-то досталось, а товарищу нет. Если поступать по-честному, то Игорь или Мишка Таранов должны были уступить Шмакову. Ведь ему не досталось из-за того, что мы пустили их без очереди. Но Игоря, Вадима и Мишки Таранова и след простыл.

Мы вышли со Шмаковым на улицу. Шмаков молчал. Он всегда молчит. Но сейчас он молчал из-за того, что ему ничего не досталось. Мне было ужасно жаль его. Мне не нужно, а досталось. Шмакову хотелось купить, а не досталось. Очень несправедливо!

Я остановился и протянул Шмакову ласты и маску:

— Знаешь что, возьми. Мне они не нужны!

Шмаков отрицательно покачал головой. Не хотел лишать меня таких драгоценных вещей.

— Бери, бери, — настаивал я, — я купил просто так, на всякий случай. Мне они совершенно не нужны.

— Мне они тоже не нужны, — объявил Шмаков.

Я опешил.

— Зачем же ты стоял в очереди?

— Все стояли.

Когда Шмаков забраковал спортивные брюки, я похолодел. Теперь я просто окоченел. Выходит, я опять зря выбросил деньги.

Все же во мне теплилась надежда, что Шмаков отказывается из чистого благородства. Не хочет оставить меня без этих проклятых ластов.

Я пригрозил:

— Не возьмешь, снесу обратно!

— И правильно сделаешь! — одобрительно заметил Шмаков. — Кому нужна эта маска? Простая резинка со стеклышком! А в ластах вообще неудобно плавать.

Дрожащим голосом я проговорил:

— Последний раз спрашиваю: возьмешь или нет?

Шмаков пожал плечами:

— Вот пристал! Не нужно мне такое барахло.

Я пошел обратно в магазин.

В спортивном отделе очереди не было. Но какие-то личности толкались.

Я положил на прилавок маску и ласты и сказал продавцу, что хочу их вернуть.

— Товар обратно не принимается, — ответил продавец.

Я сам знал, что товар обратно не принимается. Я положил маску и ласты на прилавок для того, чтобы их у меня купили. Те, кому они не достались.

Но почему-то никто не торопился их покупать. Как же так? Ведь только что за ними стояла громадная толпа, некоторые чуть не плакали.

Подошел какой-то гражданин, потрогал маску. Я с надеждой смотрел на него. Он потрогал и отошел.

— Мальчик, не стой у прилавка, мешаешь! — сказал продавец.

Я свернул пакет. Сердце мое разрывалось от огорчения. Я истратил почти все деньги, и на что? Из всего, что я купил, мне была нужна только общая тетрадь в коленкоровом переплете.

Теперь уж все равно! Я пошел в писчебумажный отдел и на оставшиеся деньги купил папе китайскую самопишущую ручку.

Кто-то, не помню кто, правильно сказал: жизнь — это река, река времени. Течет себе и течет. На смену одной волне приходит другая, потом третья. Появится на воде щепка, покружится, проплывет перед тобой и исчезнет.

Как-то постепенно все забыли про части, найденные на складе у Вадима, и про аварию в Липках, даже об амортизаторах больше не говорили. Я перестал жалеть о том, как глупо истратил свою первую получку. Единственная покупка, которая мне пригодилась, — это тетрадь в коленкоровом переплете, в ней я пишу сейчас эти воспоминания.

Даже то, что Майка пошла танцевать с Лагутиным, не казалось мне таким уж значительным проступком. Протанцевала один раз с Лагутиным, что в этом такого? По отношению ко мне это не совсем по-товарищески. Но ведь она девчонка, даже при всем своем уме и твердом характере, и могла испугаться скандала.

Конечно, если бы я тогда был рядом с Майкой, я бы дал отпор Лагутину. Но меня рядом не было, и она была беззащитна.