Дама горгульей - Юлия Алейникова

– Заткнись, а? А то как бы я в состоянии аффекта тебя на тот свет не отправила, – одернула зятя Гриппа.

– Тебе слабо, ты у нас девушка правильная, с чистыми, светлыми идеалами. На зарплату вон живешь, – продолжал веселиться Валерий Юрьевич, осознавший свою безнаказанность.

– Прекратите, Коробицкий, – бросил ему сквозь зубы Сокольский, чувствуя, что закипает. – У меня менее светлые идеалы, и даже если я вас за борт не вышвырну, то по морде схлопотать вы всегда сможете.

Последнее замечание Валерия, адресованное Агриппине, неожиданно задело Артема за живое. Кстати говоря, он был немало поражен, когда узнал в процессе допроса, что дочь шефа живет на свою зарплату и совершенно не желает зависеть от отца. Этот неожиданно открывшийся Сокольскому факт вызвал его глубокое и искреннее восхищение и был воспринят как акт невероятного мужества и самоотверженности девушки. Агриппина оказалась на редкость сильной и волевой натурой. Такой нужен кто-то особенный, достойный ее. И Артем вдруг поймал себя на том, что почти не слушает Коробицкого, а с глупым, умильным выражением лица наблюдает за Гриппой. К счастью, та, кажется, ничего не заметила, продолжая разговор с подозреваемым.

– Так что там насчет личных мотивов Ирины Александровны? – вернулась к теме допроса Агриппина.

– Не знаю. Она дамочка скрытная. Думаю, даже ее муженек не всегда представляет, какие мыслишки копошатся в ее голове.

– Кстати, о муже. Сидоренко мог иметь на моего отца зуб?

– Насколько мне известно, у них с Вольдемаром сейчас определенные трения. Кажется, Сидоренко планирует вывести часть средств из бизнеса, а Начинкин упирается, у него другие планы.

– Сидоренко всегда может продать часть акций, в чем проблема?

– Видимо, в том, что он не хочет ослаблять свое влияние в холдинге. А еще у них с Вольдемаром появились некие разногласия по вопросам дальнейшего развития. Как они их решают, я понятия не имею. У тебя вон секретный агент под боком, его и спроси, – разухабисто ткнул рюмкой в сторону Сокольского распоясавшийся Валерий Юрьевич.

Поняв, что никто ему материальную помощь оказывать не собирается и наказывать за очередной финансовый провал тоже, Коробицкий решил не утруждаться и окончательно наплевал на приличные манеры.

Агриппина сидела справа от зятя и, глядя на него, вспоминала, каким тот впервые появился в их семье – подтянутый, остроумный, энергичный, полный честолюбивых планов. И сравнивала его с нынешним, опустившимся, потерявшим самоуважение типом. Ей отчего-то стало жаль Валерия, хотя никакой симпатии к нему девушка по-прежнему не испытывала.

– Что у тебя за неприятности с коттеджным поселком? – спросила она уже другим, более дружеским голосом.

– Тебе-то что? Любопытство замучило? – подозрительно покосился на нее Коробицкий.

– Некоторым образом. Так что там у тебя стряслось?

– Задница полная, – решил все же поделиться наболевшим Валерий Юрьевич. – Инвесторы бабки требуют, с подрядчиками рассчитываться нечем, того и гляди те и другие в суд пойдут.

– А кто твои инвесторы?

– Да так, один знакомый банкир, – словно стесняясь, проговорил Валерий.

– Он участвовал в проекте в качестве частного лица? – продолжала докапываться Гриппа.

– Нет. Просто кредит предоставил на льготных условиях.

– То есть ты заключил с банком кредитный договор, так? А с подрядчиками что?

– Что, что… Денег хватало лишь на часть работ. Планировалось, что продажа первых готовых домов позволит закончить строительство, и именно с этих денег я окончательно рассчитаюсь с подрядчиком. Но эти чертовы коттеджи вообще не продаются! – истерично воскликнул Валерий, вскакивая с места. – Когда мы фундаменты заложили, рядом с поселком началось возведение огромного грузового терминала.

– На стадии фундамента? Так о чем ты думал, когда поселок достраивал? Почему тогда еще не приостановил все работы и не перепродал землю? – искренне недоумевала Гриппа.

– Откуда я знал, как на такое решение твой папаша и Оглоедов отреагируют, – пряча глаза, ответил Валерий.

– Оглоедов – это директор банка? – уточнила Гриппа.

– Владелец.

– Ясно. Что конкретно сделано в поселке?

– Построены все дома, разработана территория, есть детские и спортивные площадки. Короче, все готово! – Каждый раз, когда разговор заходил о его делах, Валерию ужасно хотелось бежать от забот без оглядки и спрятаться где-нибудь подальше, чтобы не нашли. Например, на Багамах.

– Ну, ты дурень! Сколько домов продано?

– Два. И те уже выставлены на перепродажу.

– Сколько метров каждый коттедж?

– Да не помню я! Чего ты привязалась? Купить хочешь?

– Тебя хочу вытащить, пока не закопали, – в тон зятю ответила Гриппа и взглянула на часы. – Значит, так. Сейчас четырнадцать ноль-ноль. Ты срочно трезвеешь и отправляешься в офис. Я приеду к тебе около шести. Чтобы вся документация, начиная с планов участка и разрешения на строительство и заканчивая последним приходником, ждали меня на твоем столе. Понял?

– Да, – удивленно вытаращился на свояченицу Валерий Юрьевич. – А что ты собираешься делать?

– Для начала посмотрим, что у тебя там творится, а потом будем принимать решение.

Почему-то уверенный тон девушки исцеляюще подействовал на измученного проблемами Валерия Юрьевича. Он как-то приободрился, почти воскрес и с какой-то собачьей преданностью и безграничной надеждой взглянул на Агриппину. Кто знает этих Начинкиных, вдруг Анжеликина сестра поможет?

А Сокольский в который раз поразился повороту событий. Ему уже начинало казаться, что спасение Агриппиной родственника, горе-бизнесмена, дело вполне реальное и даже закономерное. Хотя для него оставалось пока загадкой, как математика и какие-то загадочные аттракторы из ее диссертации помогут в этом преуспеть. Но одно было несомненно – такой талантливой, решительной, нерядовой девушке все по силам.

– Ну что, Агриппина Вольдемаровна, думаю, в свете последних новостей дальнейшее общение с Екатериной Тиховлиз теряет всякий смысл – у барышни твердое алиби, – заговорил Артем, выводя машину с парковки яхт-клуба.

– Не согласна. У нее самой алиби, может, и есть, а вот у ее родственников нет. Это первое. Второе: Тиховлизы семейство дружное, не исключено, что мадемуазель в курсе, чем занимались родители, пока она с чужим мужем развлекалась. А если учесть, что при всей сплоченности данного коллектива каждый в отдельности ради спасения собственной шкуры маму родную продаст, у нас неплохие шансы выяснить, чем занимались супруги Тиховлизы, – наставительно заметила Гриппа.

Признаться откровенно, Артем Георгиевич с удовольствием продолжил бы расследование самостоятельно. Агриппина, при всем обилии у нее продуктивных идей и прочих талантов, все больше тяготила его своим обществом.