Гимн шута – 2 - Антон Сергеевич Федотов

суд. А с учетом моего происхождения — императорская коллегия. О! Сергей, Юрьевич, а у меня идея! Давайте-ка сейчас вместе запрос и отправим, а? Кстати, мне вот очень интересно, как именно отреагируют семьи и кланы как только узнают, что ВСЕГО ЛИШЬ проректор по учебной работе может развешивать уголовные статьи…

Бум!

О стол ударили кулаки проректора.

— Что вы себе позволяете⁈ — взревел он.

— У-у-у-у, как все плохо… — протянул парень, сделав несколько необычное движение рукой, словно поправил что-то невидимое на столе.

Сергей Юрьевич замер, с ненавистью рассматривая ученика.

— Знаете, Павел Анатольевич, для вас лучшим выходом было бы самостоятельно написать прошение о переводе! — сквозь процедил он.

«Вот и добрались до самого главного!» — оценил клановец.

— Неа! — нагло бросил он.

— Вы хотите вылететь из Классов с испорченной характеристикой? — удивился проректор.

— Ага! — согласился Волконский, наблюдая за сотрудником администрации словно за противным гадом ползучим в серпентарии. — Только, помнится мне, вовсе не вы их подписываете. А у Директора и Ректора могут быть совсем другие взгляды на эту ситуацию!

— Я смогу их убедить! — пафосно заявил «крысеныш», ощерившись. — Не в первый раз!

— Ох, как! — еще больше развеселился Волконский. — Стало быть вы только что признались в нарушении закона? Да еще и не однократном, я так понимаю. Ну-ну…

— Вы не о том волнуетесь, Павел Анатольевич! — проскрипел хозяин кабинета. — На кону — ваше будущее! Неужели ваше упрямство стоит загубленной жизни⁈

— Вы понимаете, что угрожаете члену клана Волконских? — поинтересовался парень очень серьезно.

Момент истины! Молодой человек внимательно всмотрелся в лицо собеседника и… Разочаровано выдохнул. Проректор «подсказки» ему не дал.

— Насколько я знаю, — ухмыльнулся тот. — Ваше положение в клане сейчас очень шатко!

— Уверены, что так будет всегда? — светски поинтересовался парень.

Ему очень нужен был простой ответ на ясный вопрос: «Те или эти?». Причем «этими» могли быть кто угодно. А вот если против него играют «те»… Тогда действительно что-то пошло совсем не так.

— Мне это неизвестно! — в словах проректора проступила горячность, словно он сам себя убеждает в собственных же словах. — Но ваше будущее…

— Все с ним будет нормально, не сомневайтесь, — улыбнулся парень.

— То есть, Павел Анатольевич, вы отказываетесь понимать, насколько серьезна ситуация?

Волконский откровенно усмехнулся.

— Не волнуйтесь, Сергей Юрьевич, — мягко произнес он. — Мне очень повезло со старшими товарищами. Вот вместе с ними и подумаем над вашим предложением.

Проректор вздрогнул. Едва заметно, а все ж таки явственно.

— Я надеялся, что разговор останется между нами, — твердо произнес «крысеныш». — Я ведь вам добра желаю. И просто предложил наиболее… безболезненный для всех вариант…

Клановец только головой покачал от удивления. Нет, ну насколько бывают наглыми индивидуумы с «синдромом вахтёрши», которым малая толика власти кружит голову не хуже нескольких грамм «алой пыли».

— Так что ж вы сразу не сказали про конфиденциальность⁈ — воскликнул Павел, проведя рукой над столом.

«Шаманским жестом» он снял иллюзию с повернутого в сторону представителя администрации комма.

Проректор уставился на гаджет с таким видом, словно всерьез задумал схватить его со стола и расколотить о стену.

— Нууууу… — с улыбкой протянул Павел. — Сергей Юрьевич, вы и впрямь думаете, что это поможет⁈..

Судя по безумию, сверкавшему в глазах, да. Именно так он и думал.

— Естественно, это трансляция! — еще пуще принялся демонстрировать работу своего дантиста клановец.

Не прыгнул. Не напал. И пусть бы у него это очень вряд ли вышло. Но не попытался даже. Впрочем, и Волконский не соврал. Это действительно была трансляция. А физический носитель, куда записывалось все происходящее, был очень далеко отсюда.

На этом моменте молодому человеку играть надоело. Он неожиданно сбросил с себя напускную расслабленность и подался вперед.

— Предложение простое, — холодно произнес парень. — Времени у нас очень немного. Так что ответьте на один вопрос: «Кто?».

Мужчину затрясло. Он больше себя не чувствовал хозяином положения. И совершенно верно он предполагал, что и хозяином кабинета быть перестанет. Казалось, что он вот-вот заплачет, но… Павел понял даже гораздо раньше, чем его собеседник — не скажет. Вот просто упрется и все.

— Что ж… — холодно заметил клановец, поднимаясь. — Я вас запомню.

Проректора затрясло еще сильнее. Однако он сцепил зубы и молча ждал продолжения… Еще не подозревая, что все уже кончилось.

— Надеюсь, вазелин у вас есть, Сергей Юрьевич, — негромко прокомментировал Павел. — У вашего следующего собеседника заслужить его будет ой как не просто!

Дверь распахнулась в тот миг, как молодой человек закончил свою «прочувствованную» речь. На пороге появился немолодой чуть ссутулившийся мужчина в сером неприметном костюме с выцветшими от всего им увиденным глазами.

— Илья Петрович, — чуть склонил голову Волконский, приветствуя представителя СИБ при Классах.

— Добрый день, Павел Анатольевич, — произнес своим безжизненным голосом тот, не сводя «пустого» взгляда с замершей в ужасе жертвы. — Благодарю за помощь. Более не смею отнимать ваше время.

Парень кивнул, соглашаясь с тем, что иметь во все дыхательно-пихательные проректора будут уже без него. Он особо и не настаивал, но…

— Могу я рассчитывать получить ответ на свой вопрос? — негромко спросил он.

В ответ спецслужбист лишь все так же равнодушно ответил:

— Я вас услышал и понял. Вопрос будет задан. Все полученные сведения будут переданы Константину Васильевичу. Если он сочтет нужным, обязательно сообщит вам.

— Благодарю! — кивнул Павел понимая, что большего ему не добиться, и вышел вон.

Ему действительно не хотелось смотреть как будут ломать бывшего проректора Классов.

Глава 19

Глава 19

Есть такие ситуации, в которых точно можно сказать, что что-то в твоей жизни пошло совсем-совсем не так. Допустим, ты оказался в небронированном авто посреди перестрелки. Или поссорился в парилке с авторитетами. Вариантов может быть много. Но все их объединяет тот самый «момент истины», когда время словно замирает и ты с кристальной ясностью понимаешь: «Вот оно, началось!».

Для Григория Костина такой момент, кажется, наступил. И нет, не был он бойцом спецподразделений, бандитом, или, не приведи господь, финансистом. Трудился он обычным «белым жилетом». Официант в ресторане первой гильдии — должность солидная. Особенно, если к ней добавляется приставка «старший». Он шел к ней лет десять, начиная с «шестерки»