Записки автоледи - Анна Сызранова

Собственно, здесь я возвращаюсь к моменту подготовки к операции по изъятию прав. Потому что накануне вечером Юля отправилась со мной в ночной клуб и приняла на грудь четвертого размера четыре литра пива. Закончили возлияния и танцы мы примерно в час ночи, и поехали по домам. А в десять часов утра того же дня Юлия отправилась к психологу. Чувствовала она себя хорошо, поэтому даже не потрудилась пожевать жевательную резинку. Зачем же мешать людям работать?

В патрульной машине начали запотевать окна. Юлия активно дышала, верещала, звонила мужу и даже пустила слезу. Перебив ее на полуслове, инспектор спросил:

– Запах от вас странный… Вы ничего не пили вчера вечером?

Бинго!

– Пила. А что, нельзя было? Я немного. И не вчера. А сутки назад. Нет, ничего не пила, вам кажется. Запах, что запах. Нельзя с запахом, что – ли ездить? А что мне за это будет?

– Если покажет прибор наличие алкоголя в крови – будет лишение прав от полутора до двух лет.

– Ой, а давайте, от меня нет запаха, а? Я вам денег дам. Куда положить? Вот, смотрите – я жвачку пожую, ам-ам – и хорошо пахнет. Будьте милосердны! Сколько тут у меня, двух тысяч хватит?

Ее уже не слушали. ДПСники совещались, куда лучше поехать провести экспертизу. И от Юли уже ничего не зависело, хотя она продолжала молить о пощаде и трясти купюрами.

Юлия сильно рисковала. Если бы инспектора пожалели ее и отпустили – ее права так бы и остались при ней. Подруга не догадывалась, что со стороны она выглядит как классическая подстава, ведущая охоту на оборотней в погонах и взяточников на посту, поэтому быть отпущенной у нее не было никаких шансов. Конечно – опасно маневрируя прямо перед постом, имея на руках просроченное страховое свидетельство и сшибающий с ног запах перегара изо рта, с ходу предлагающая деньги – не могла же она в глазах инспектора оказаться реальным персонажем дорожного движения? Между тем в голове у Юли картины была совершенно иная – ведь все мы привыкли думать о себе, как о хороших людях. Я хорошая – все хорошие. А сейчас в считанные секунды Юлина картина мира полностью изменилась – ее, приличную женщину, жену и мать, буквально арестовывают пьяную за рулем, превышающую скорость, да еще без страховки. Так поступают только нехорошие, падшие женщины, к которым подруга до сего времени себя не относила. А вот пришлось.

Инспектор вел с Юлей успокоительные беседы по дороге на стационарный пост ГИБДД, где проходят экспертизу на содержание алкоголя в крови. Юля чувствовала себя, как ведомая на заклание. Беседа была содержательной и, по мнению Юлии, имела целью выяснить:

– очень ли она пьяна;

– каково материальное благополучие ее семьи;

– не оборотень ли она в погонах.

Инспектор спрашивал, работает ли она (нет, не работаю, кто ж меня возьмет с маленькими детьми), с кем она разговаривает, когда едет за рулем одна (с собой, конечно, только не вслух, я же не сумасшедшая), на что последовал ответ – зачем тогда к психиатру ездите? Еще были вопросы – живет ли она в своем коттедже (нет, у нас двухкомнатная квартира, да и та взята в ипотеку), какого года ее автомобиль и есть ли у мужа еще один автомобиль. В любом случае, время пути пролетело незаметно.

О том, что произошло дальше, Юля в подробностях не рассказывает – скучно, долго и грустно все же. Водительских прав ее благополучно лишили, равно как и номеров. Сгорая от стыда, подруга три дня просидела дома, проливая горькие слезы и осыпая упреками мужа, который, оказывается, знал о просроченном страховом свидетельстве. Ей не сказал, чтобы зря не волновалась и, по его словам, «ездила спокойно». На все Юлькины укоры муж отвечал – ладно, со страховкой мой косяк, но ты ж превысила скорость, да и с перегаром – это тоже я виноват?

Через месяц после вышеописанного события у Юльки случился День Рождения. И ее права ей подарили друзья. Уж больно тяжело было смотреть на Юлины страдания. Но это уже совсем другая история, о подробностях которой мне ничего не известно.

Разумеется, эта статья вовсе не о том, как лишиться прав. А о том, как их можно лишиться, вовсе не собираясь этого делать. Пусть послужит предостережением неопытным водителям. А опытные и сами таких инструкций миллион напишут.

Нынче совсем другие времена настали. Раньше, бывало, ездили по дорогам богатыри на конях молодецких и подводы груженые. Ходили по дорогам путники одинокие, сидел на цепи, ох, нет, на суку, да нет же, на дубу Соловей-разбойник, да посвистом все это движение регулировал. И хватало его одного на всех. А сейчас что творится?

С той поры, как сгинул Соловей разбойник – расплодился пешеход, одичал, стал безнаказан и нагл сверх меры, так, что нет никакого житья добрым молодцам, да и коням богатырским. И нет на него управы никакой, кроме как узнавать супостата в лицо и объезжать за версту. Как же распознать угрозу неминучую?

Прежде всего, отличать надобно пешехода дикого, гибель несущего, от обычного путника, своею дорогой бредущего. Путник – он безопасен, дорогу переходит только на светофоре и только на свой зеленый свет – потому как жизнь свою бережет и знает, куда и зачем идет. Дикий же пешеход целью своей усматривает навредить богатырю, сбить его с пути-дороженьки, остановить коня богатырского. Либо цели вовсе нет у пешехода наглого, мечется он без устали, или встанет на пути, или выскочит из кустов прямо перед конем – что тут и говорить, дикий – он и есть дикий.

Чтоб издалека узнавать проклятого, написан, сей свиток пергаментный, да разослан по всем волостям: богатырям и добрым молодцам – для науки, красным девицам – в назидание.

1. Пуще всякого бойся деток ты, малых детушек, пешеходиков. Малыши они несмышленые, супротив тебя родителями наученные. Как скакнет такой на дороженьку – не успеешь ты, ни рулем крутануть, не педаль нажать. Зимою холодною на горе караулят тебя они, под колеса на санках бросаются. Летом знойным – засадою за кустами зелеными сторожат, норовят пред конем твоим выскочить. Тут управа одна на них – заезжая в то обиталище, где размножились пешеходики, под уздцы бери ты коня своего и иди совершенно медлехонько.

2. Также бойся ты пешехода подросшего, в уши шум бесовский засунувшего. Мысль его далеко отсель, хоть и молод он – а тебя никак не слыхать ему, не видать ему. Хоть сигналь в гудок, хоть в ладоши бей – не ускорит шаг, головой качнет. А когда толпа чрез дорогу прет – так и вовсе стой – не в себе они.

3. И зеленый змий до утра не спит, подсылает к тебе своих прихвостней. Ежели видишь ты – богатырь идет, без коня идет, на ногах держась, словно лист осенний – на веточке – так тебя ловить его змий послал, знать, готовит тебе неприятности. Знает твердо он, ему змей сказал, все дороги ему – открытые. На дороге он – как в степи пустой, и ни страха нет, ни опасения, что затопчет конь, или быть беде. От таких беги, с ними сладу нет, доведут тебя до тюрьмы лихой, ну а змий их, знать, до земли сырой.

4. Зело опасен пешеход, убеленный сединами – хитер и мудр он, словно старый лис. Видит и слышит он уже плохо, а злости у него – словно у голодного медведя. Подстерегать может доброго молодца где угодно, вооружен бывает палками али костылями железными, коими владеет мастерски и морду коню твоему железному разобьет безо всякой жалости. То старушкой немощной прикинется, то старичком – божьим одуванчиком. По дороге идет он медленно и высматривает добра молодца. Берегись его пуще всех других, пропускай вперед и крести вослед, ибо лишь одно твердо знает он – никого на пути нет его главней.