Девушка из кошмаров - Кендари Блейк

– Я звонил, – говорю, заходя в комнату.

– Я телефон вырубил, – отвечает он, затягиваясь.

Руки у него дрожат, и он на меня не смотрит. Просто продолжает переворачивать страницы. Вот так выглядит Томас, пустившийся во все тяжкие, – смолит одну за другой и по уши в исследованиях. Как давно он в последний раз ел? Или спал?

– Ты бы снизил дозу, – показываю я на сигарету. Он смотрит на нее так, словно забыл про ее существование, а потом тушит в уже полной пепельнице. Действие, похоже, слегка его встряхивает, он останавливается и чешет в затылке, словно просыпающийся ото сна.

– Похоже, я много курил, – говорит он и облизывает губы. Сглатывает, его перекашивает от отвращения, и он отодвигает пепельницу подальше. – Гадость какая. Может, теперь я наконец брошу.

– Может.

– Так, и что ты тут делаешь?

Недоверчиво смотрю на него.

– Тебя проведываю, – говорю. – Четыре дня прошло. Подумал вот, зайду хотя бы, обнаружу тебя перекрасившим волосы в черный и слушающим «Стэйнд»[13].

Он улыбается:

– Ну, пару дней дело висело на волоске.

– Хочешь поговорить об этом?

Ответное «нет» такое резкое, что я едва не отшатываюсь. Но затем он пожимает плечами и качает головой:

– Прости. Я собирался тебе сегодня позвонить. Честно. Просто зарылся в бумаги по самые брови в надежде додуматься до чего-нибудь полезного. Без особого успеха.

Едва не брякаю: мол, не надо так нагружать себя в такой момент, но то, как он нервно скребет башку, практически умоляет меня этого не говорить. Отвлечься хорошо, говорит этот жест. Отвлечься необходимо. Поэтому я вытаскиваю из кармана фотографию молодого Гидеона в рясе.

– А мне, по-моему, немного повезло, – говорю.

Томас берет фотографию и изучает ее.

– Это Гидеон, – добавляю я, ведь он вряд ли его узнает. Он видел всего пару фотографий Гидеона в уже весьма пожилом возрасте.

– Ножи, – говорит Томас. – Они все выглядят в точности как твой.

– Насколько мне известно, один из них и есть мой. Думаю, здесь мы видим людей, создавших мой атам. Нутром чую.

– Ты так считаешь? Где ты это взял?

– Кто-то прислал ее мне с Гидеонова адреса.

Томас снова внимательно разглядывает снимок. В процессе он замечает нечто, отчего брови у него подпрыгивают на пару дюймов.

– Что такое? – спрашиваю я, когда он принимается сновать по комнате, шаря в стопках газет и кучах книг.

– Не знаю, – отзывается он, – просто у меня такое ощущение, что я такое где-то видел. – Листает пачку фотокопий, пачкая пальцы черными чернилами. – Есть! – Вытаскивает скрепленный бумажной лентой сверток, разворачивает страницы, и наконец глаза его вспыхивают. – Взгляни на рясы, – показывает он мне. – Узор в виде кельтского креста на концах веревочного пояса повторяется и на вороте. И на фотографии так же.

Перед глазами у меня ксерокопия с ксерокопии, но он прав. Рясы те же. И как-то мне не верится, что кто угодно может купить такие на ярмарке, в стиле эпохи Возрождения. Это штучная работа. И носит их только конкретная группа избранных, очевидно называющая себя орденом Биодаг Дубха.

– Откуда это у тебя? – спрашиваю.

– У одного из старых дедушкиных друзей изумительная оккультная библиотека. Он копирует все, что получает, и посылает по факсу мне. Это он подобрал из старого выпуска «Фортеан таймс»[14].

Он забирает листки обратно и зачитывает, произнося гэльские слова фонетически, что скорее всего в корне неверно:

– «Орден Биодаг Дубха. Орден Черного Кинжала. Предположительно представлял собой группу, владевшую неким предметом, который ее члены называли «скрытым оружием». – Он делает паузу и выразительно смотрит на мой рюкзак, где лежит атам. – Точно неизвестно, что это было за оружие, но считается, что орден выковал его самостоятельно в эпоху своего создания, по приблизительным оценкам, между третьим и первым веками до нашей эры. В чем именно заключается сила оружия, тоже неизвестно; однако некоторые документы намекают на использование черного кинжала в уничтожении озерных чудищ, аналогичных нынешней Нэсси. – Он делает лицо и закатывает глаза. – Неизвестно, являются ли черный кинжал и скрытое оружие одним и тем же артефактом». – Он пролистывает оставшиеся страницы, выискивая продолжение статьи, но там пусто.

– В жизни не слышали ничего более мутного.

– Паршивая статейка. Обычно у них гораздо лучше. Видно, какой-то сотрудник-однодневка писал. – Он швыряет факс на кровать. – Но признай, если выбросить часть про лохнесское чудовище, то некая тень чего-то там прослеживается. Ссылки на неведомое оружие, возможно скрытый кинжал, и две совпадающие фотографии… В смысле давай думать. Это же точки, надо только их соединить.

Орден Биодаг Дубха. Так, что ли? Это они создали атам? И почему такие штуки всегда должны называться орденом Чего-то-там?

– А кстати, многое ли тебе известно о Гидеоне Палмере? – спрашивает Томас.

– Он друг моего отца. Мне он как дедушка, – пожимаю плечами я.

Томасов тон мне не нравится. Он слишком подозрителен, а после этой фотографии моей подозрительности на всех хватит.

– Слушай, давай не будем делать поспешных выводов. Снимок мог взяться откуда угодно. Гидеон участвовал в оккультных делах с детства.

– Но это же твой атам, нет? – спрашивает Томас, снова разглядывая фотографию, чтобы убедиться, что не ошибся.

– Не знаю. Трудно разобрать, – отвечаю я, хотя это не так.

– На самом деле ты так не думаешь, – говорит он, вламываясь ко мне в голову. – Ты пытаешься себя разубедить.

Может, и пытаюсь. Может, мне не хочется знать о причастности Гидеона ко всему этому.

– Послушай, – говорю, – это не играет роли. Мы можем спросить его лично. – Томас поднимает глаза. – Мама готова раскошелиться на два билета в Лондон. Хочешь поехать?

– Нагнать страху на древний тайный друидический орден, который явно хочет, чтобы ты узнал о его существовании? – насмешливо отзывается Томас.

Взгляд его цепляется за пачку сигарет, но после секундного колебания он просто резко проводит ладонью по лицу. Когда он убирает руку, глаза у него усталые, словно отвлекающая внимание маска сползает, а его больше не волнует как и что.

– Почему нет? – говорит он. – Уверен, мы их сделаем.

– Не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я говорила ему о твоем приезде, – бухтит мама, заталкивая очередную пару носков мне в чемодан.