Сын кровавой луны. Книга 1 - Сильвия Лайм

Стоило перешагнуть скрипучий порог, как зазвучала тонкая мелодия музыкальной шкатулки. Девочка в зеленом жреческом наряде друида начала танцевать на деревянной крышке порталофона, а Мелания в очередной раз подумала о том, насколько двуличными могут быть изобретения современной техники. Ведь порталофон работал на чистейшей магии Тьмы, а на крышке у него плясала друидка.

Все это было сделано для того, чтобы порталофон стал популярнее. Изготовители старались, как могли. Даже шкатулку инкрустировали малахитом, камнем, сиволизирующим светлую магию, исцеление от болезней и долгую жизнь. Конечно, это очень повысило спрос на изобретение, позволив ему быстро распространиться по всей империи, несмотря на довольно немаленькую стоимость.

Конечно, приспособление само по себе оказалось очень нужным, но Мелания не слишком любила, когда ею пытались манипулировать. Она бы с удовольствием купила порталофон, на котором танцевала бы фигурка пса войны, демонического создания из Сумерек, а дерево которого было бы украшено блестящей черной крошкой обсидиана.

Но увы, таких не существовало. Производитель с гордостью выбрал себе друидский логотип в изумрудных цветах, и все свои изобретения не стеснялся подписывать собственным девизом: “Свет науки и жизни”.

В общем, в очередной раз с брезгливостью посмотрев на шкатулку, Мелания непочтительно щелкнула пальцами по друидке, заставив откинуться крышку. Аметистовая друза на дне вспыхнула, а в следующий миг над ней разверзлось крохотное окошко портала, в котором некромантка с изумлением узнала лицо императорского охотника и некроманта-правозащитника Ландера Винье.

- Доброго дня, Мелания, - с легким кивком проговорил он и улыбнулся.

- Ландер? - выдохнула девушка. - Как ты узнал имя моего порталофона?

У каждой шкатулки существовало уникальное название. В народе оно стало считаться именем той самой девушки, что танцевала на крышке. Правда имен было так много, что лишь первые выпущенные порталофоны назывались более-менее благозвучно. “Эления”, “Вальдария”, “Персея”... Затем пошли всякие “Мычуги”, “Квазиупли” и “Гагабли”. Просто более или менее удачные наборы букв. Считалось большой удачей купить шкатулку с хорошим названием. Богачи платили за них огромные деньги.

Мелании же было все равно. Ее девушку на зеленой крышке звали “Мариуплябирма”.

- Ты забыла, кем я работаю? - усмехнулся мужчина, сверкнув желтоватым светом в карих глазах.

- Ах да, - сжала губы девушка. Ведь Ландер мало того, что был драугуном Императорского правоохранительного корпуса, так он еще и до дома ее подвозил. Ему было известно ее имя, адрес и вот теперь - название порталофона.

- Ну, не злись, я не думал, что тебя это так рассердит, - примирительно приподнял ладони мужчина.

- Я нужна для дачи показаний? - хмуро спросила некромантка, с ужасом представляя, что после рабочей смены придется куда-то ехать.

- Нет, что ты, я все уладил, - энергично замотал головой мужчина, а затем вдруг внезапно покраснел.

Впрочем, Мелания могла и ошибиться, потому что через узкое окошко темного портала было не слишком-то хорошо видно такие детали, как цвет кожи.

- Я… хотел бы пригласить тебя сходить куда-нибудь сегодня вечером, если ты свободна…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На этот раз покраснела Мелания.

Свидание?.. С императорским некромантом-правозащитником?..

Почему-то от этой мысли она почувствовала себя ужасно неловко, пытаясь как можно быстрее найти причину, чтобы отказать. Но ничего почему-то не приходило в голову.

В этот самый момент она обнаружила на столе записку, которую прежде не замечала. На желтоватом листе виднелся ровный почерк матери, которая, судя по всему, временно пришла в норму:

“Милая, тебе звонила Риша. Она просила передать, что хотела бы извиниться перед тобой за что-то. Поэтому сегодня вечером в шесть она приедет за тобой, чтобы отвести потанцевать в “Рыжую виверну”. А я ушла в гости к соседке, бабе Айрине. Целую!”

Мелания резко выдохнула, испытав приступ беспокойства за мать. Однако, объективно говоря, после того, как некромантка сняла с нее внутренние признаки заболевания, женщина еще несколько дней должна была вполне сносно себя чувствовать. Пока болезнь не обострится вновь. Поэтому именно сейчас можно было не бояться, что с матерью случиться что-то плохое.

- Так что насчет свидания? - прервал поток ее мыслей Ландер.

- Нет, я сегодня еду… - Мелания сверилась с запиской и с сомнением продолжила: - танцевать. Я сегодня еду танцевать в “Рыжую виверну”.

- Правда? - удивился мужчина, и его лицо вытянулось.

- Да, с Ришей, - покивала девушка.

Похоже, придется и в самом деле принимать приглашение подруги. А то, не приведи Тьма, с Ландера станется проверить, на самом ли деле она ушла из дома. Уж лучше выполнить обещание и действительно пойти на танцы в это странное заведение.

- Ну, что ж, ладно, может быть, в другой раз?..

- Может быть, конечно, - натянуто улыбнулась некромантка. - Мне надо идти, Ландер, я ужасно устала после смены.

- Конечно, - кивнул мужчина. - Отдыхай. До встречи…

Мелания захлопнула крышку порталофона так быстро, словно боялась, что Ландер спросит что-то еще. Но он не успел.

А ей теперь придется думать о том, что она будет делать сегодня вечером в этой “Рыжей виверне”. В заведении, название которого больше подходило в качестве клички для ее начальницы, чем для именования качественного места отдыха.

Несколько часов Мелания проспала глубоким сном без сновидений. А когда проснулась времени оставалось ровно на то, чтобы собраться перед приездом Риши.

Некромантка в очередной раз мысленно отругала себя за то, что подписалась на это сомнительное мероприятие. Но делать было нечего. Радовало одно: мама действительно хотя бы временно пришла в норму, и перед тем, как выйти из дома Мелания успела с ней покушать и весело поболтать.

Когда на механических часах, висящих на стене, минуло шесть вечера, у крыльца остановилось такси. Выйдя из дома, некромантка ахнула. Это оказалась очередная дорогущая модель некромобиля. Но если у Ландера был “Сумеречный ветер”, вызывающе-блестящая махина с ветвистыми, сверкающая медью рогами на крыше, то сейчас девушка увидела лаконичную, строгую и представительную “Черную грозу”.