Это случилось однажды летом - Тесса Бейли

Ханна фыркнула.

—Я имею в виду, какого хрена еще мы делаем?

—Боже, ты права. Ты можешь поверить, что прошло всего пять дней?— Пайпер прижала костяшки пальцев к уголку глаза.

—Что самое худшее может случиться? Мы делаем кучу работы, тратим все наши деньги, Дэниел не впечатлен и заставляет нас закончить наше предложение, которое на самом деле должно быть просто моим предложением?

—Не раздваивайся. И лучшее, что может случиться, - это то, что мы пораньше вернемся домой.

Они обменялись задумчивым, но уклончивым пожатием плеч.

В этот момент последний осколок заката заглянул в грязное окно, осветив зеркало за фанерой. На другой стороне был белый уголок чего- то, и, не раздумывая, Пайпер двинулась в том направлении, переступая через пустые бутылки, чтобы забраться за стойку и зажать белый выступ между пальцами. Она потянула за него, и оттуда появилась фотография. В нем два человека, которых она не узнала, казалось, пели в этом самом заведении, хотя и в гораздо более чистой версии, их волосы провозглашали их детьми восьмидесятых.

—ой. Фотографию.—Ханна вытянула шею, чтобы получше рассмотреть область за фанерой.

—Ты думаешь, что есть еще что-то?

—Мы могли бы снести эту доску, но мы либо получим осколки, либо стадо пауков будет скакать на спинах мышей, держа вилы.

Ханна вздохнула.

—После чистки туалета наверху я довольно нечувствительна ко всему неприятному. Давай сделаем это.

Пайпер захныкала, взявшись за фанеру, и Ханна крепче сжала ее. —Ладно. Раз, два, три!

Они бросили деревянную доску на землю и отпрыгнули назад, ожидая последствий, но их не последовало. Вместо этого они остались смотреть в зеркало, покрытое старыми фотографиями. Они обменялись хмурыми взглядами и одновременно подошли ближе, каждый из них снял фотографию и изучил ее.

—Этот парень выглядит знакомым ...- тихо сказала Пайпер.

—На этом снимке он намного моложе, но я думаю, что это он был здесь в воскресенье вечером. Он сказал, что помнит маму.

Ханна наклонилась и посмотрела.

—О боже, это точно он, - ее смех был недоверчивым.

—Черт возьми, дедуля. Тогда он мог бы получить его обратно. Пайпер усмехнулась.

—Узнаешь кого-нибудь?

—Нет,— Ханна взяла еще одну.

—Подожди.Пайпс.

Она была занята изучением лиц, смотревших на нее из прошлого, поэтому не сразу услышала тихую настойчивость в голосе Ханны. Но когда тишина затянулась, она оглянулась и увидела, что лицо Ханны побледнело, пальцы дрожали, когда она изучала фотографию.

—что это?- спросила Пайпер, бочком подойдя к сестре. —ой.

Ее рука метнулась к внезапно заколотившемуся сердцу.

В то время как медная статуя Генри была безличной, а лицензия на рыбалку была зернистой, неулыбчивый мужчина принимал стандартную позу, на этой фотографии была жизнь. Генри смеялся, белое полотенце было перекинуто через одно плечо, усы затеняли его верхнюю губу. Его глаза ... Они соскочили прямо с глянцевой поверхности фотографии, сверкая. Так похоже на их собственное.

—Это наш папа.

—Пайпер, он выглядит так же, как мы.

—Да ... —Ей было трудно отдышаться. Она взяла Ханну за руку, и они вместе перевернули ее. Почерк был выцветшим, но разобрать слова было легко, Генри Кросс. И в 1991 году.

Долгое время никто из них ничего не говорил.

И, возможно, Пайпер была просто ошеломлена физическим доказательством того, что их биологический отец действительно существовал, фотографией, обнаруженной, когда она стояла в его баре, но она вдруг почувствовала ... как будто судьба поместила ее именно в это место. Их жизнь до Лос-Анджелеса всегда была фрагментарной, расплывчатой. Но теперь это казалось реальным. Есть что исследовать. Что-то, чего, возможно, даже не хватало, без того, чтобы она знала достаточно, чтобы признать это.

—Мы должны хорошенько поднять планку, - сказала Пайпер.

—Мы должны это сделать. Не только для того, чтобы мы могли пораньше вернуться домой, но ... ты знаешь. Своего рода дань уважения.

—Ты читаешь мои мысли, Пайпс.— Ханна положила голову на плечо Пайпер, пока они продолжали смотреть на мужчину, который стал их отцом, его лицо улыбалось в ответ из другого времени.

—Давай сделаем это.

Брендан наблюдал в бинокль, как на горизонте появляется Вестпорт, обнадеживающий и знакомый.

Его любовь к океану всегда делала возвращение домой горько- сладким. Нигде он не чувствовал себя так непринужденно, как в рулевой рубке, где двигатель гудел у него под ногами. Рация в пределах досягаемости, чтобы он мог отдавать приказы. Его уверенность в том, что эти команды всегда будут выполняться, не задавала никаких вопросов. "Делла Рэй" была вторым слоем кожи, и он надевал ее как можно чаще, беспокоясь о подъеме и падении воды, шлепках волн о корпус, запахе соли, рыбы и возможностей.

Но это возвращение домой не было таким, как обычно. Он не рассчитывал часы, пока не сможет вернуться на воду. Или пытался игнорировать эмоции, которые застряли у него в горле, когда он благополучно доставил свою команду домой. На этот раз были только нервы. Стрессовые, встревоженные, потные нервы.

Последние три дня он не мог сосредоточиться. О, они наполнили брюхо корабля рыбой, сделали свою чертову работу, как всегда. Но девушка из Лос-Анджелеса занимала слишком много места для его комфорта.

Одному Богу известно, что сегодня тоже была не та ночь, чтобы исследовать это пространство.

Как только они пришвартовали лодку и загрузили улов, чтобы доставить его на рынок, его ожидали на ежегодном поминальном обеде в честь Дезире. Каждый год, как по маслу, Мик организовывал посиделки в Blow the Man Down, и Брендан никогда не упускал случая поработать над своим графиком рыбалки. Черт возьми, он обычно помогал организовываться. На этот раз, однако ... Он задавался вопросом, как он переживет эту ночь, зная, что думал о Пайпер без остановки в течение трех дней.

Не имело значения, сколько раз он жаловался на ее гламурное присутствие в Интернете. Не имело значения, сколько раз он напоминал себе, что они из двух разных миров, и она не собиралась долго быть частью его. И все же он думал о ней. Беспокоился о ее благополучии, пока он был на воде. Беспокоилась, что она ела не те блюда из меню, которые он оставил. Надеялась, что хозяйственный магазин получил его записку, и она больше не стучала головой.

Он подумал о ее теле.

Думал об этом до безумия.

Какой мягкой она была бы под ним, как требовательна она, вероятно, была бы в постели и как он справился бы. Снова и снова, пока она не поцарапала ему спину ногтями.

Многие люди на борту начали проверять свои телефоны на прием, как только показалась гавань, и Брендан обычно закатывал глаза, глядя на них. Но теперь у него был телефон в руке, он продолжал водить пальцем и вводить свой пароль, желая взглянуть на ее гребаный Instagram. Несколько дней назад он едва ли знал об этом чертовом приложении; теперь он держал большой палец над значком, готовый насытиться ее изображением. Он никогда еще так не жаждал облегчения, чтобы отбиться, находясь на лодке, но это было необходимо в первую чертову ночь. И второе.