Невозможный мужчина - Алена Нефедова

И он с легкостью переставил меня под теплые струи, тут же пристроившись позади плотнее некуда. Сжатые зубы не помогли сдержать шипение от попадания воды на ставшую сверхчувствительной стараниями одного долговязого озабоченного шефа кожу груди… да и живота и бедер. Да господи, я сейчас прямо вся один оголенный нерв, и присутствие за спиной Макса, что без всяких церемоний взялся оглаживать уже прекрасно разведанную им территорию, релаксации не способствовало.

– Некоторые пришли сюда помыться, – попыталась возмущенно сказать я, когда он вернулся к действиям с прямым сексуальным подтекстом, сминая одной рукой мою грудь, второй проскальзывая между ног, выцеловывая шею и совершенно бессовестно толкаясь в мою поясницу. Вместо праведного гнева вышло какое-то хныканье. Да и черт с ним.

Я закинула руку на его затылок, поворачиваясь и ловя его губы, потираясь об него в ответ. Что же это за безумство такое, я от его губ просто дурею, улетаю, превращаюсь в бесконечно пластичную мягкую субстанцию, что реально дышит желанием быть смятой, взятой, пронзенной.

– Мыться она пришла, – проворчал, с посвистом дыша, Макс, разорвал поцелуй, мягко развернул меня на месте к себе лицом и настойчиво толкнул к стене. – Мало того, что торопыжка ты у меня, так еще и врушка.

– Я не… – успела пискнуть до того, как он снова совершил коварный скоростной спуск вниз и, стремительно схватив меня за лодыжку, закинул ногу себе на плечо, приникнув к лобку. С ним я, божечки прости, какой-то заикой косноязычной таким темпом стану.

Задохнувшись от первого же бесстыдно-интимнейшего касания его губ, я гулко ударилась затылком о кафельную стену и взвилась вверх, оказываясь на кончиках пальцев. Но бежать тут было некуда, преследователь был безжалостен и восхитительно порочен, да и жертва не желала по-настоящему спасения. Она, то есть я, нуждалась как раз совсем в обратном. Мои пальцы, вдавившиеся в кожу головы Макса до побеления, словно он сейчас был моим пленником для удовольствий, пока одурманенный взгляд метался беспорядочно, стоны вязли в шуршании водных струй, а по телу раз за разом катились все новые волны жара, одна сокрушительней другой – тому неоспоримое подтверждение. Хорошо-хорошо-как-же-хорошо, все остальные слова испарились из моей головы, но все же самую крошечную малость, тоньше волоса недостаточно, чтобы сорваться.

Едва что-то еще способная разобрать перед собой, я опустила глаза и встретилась с взглядом Макса, пылающим, поглощающим. Не просто ощущать, а еще и видеть, как он не всего лишь добивается моего оргазма, исполняя роль заботливого и опытного любовника, что печется о наслаждении партнерши, а буквально упивается мной, кайфует, дуреет, как и я сама, вместе со мной, едва ли не сильнее меня, глядя пристально и в то же время опьяненно из-под отяжелевших век, стало моей последней каплей, отправившей за край… и мгновенно окатившей холодной водой. В прямом смысле! Кто сказал, что заниматься любовью в душе – это сплошная романтика, а не голый экстрим?! Забившись в высшей точке и не найдя куда деть свои заполошные руки, я схватилась за первое попавшееся, и это оказался рычаг смесителя.

– Здорово, что не кипяток, – зафыркал от смеха Макс, выдергивая меня из кабинки. – Ну ее на хрен, эту твою чистоту, пойдем в постель!

Вот и почему я его все время безропотно слушаюсь? То туда пошли, то сюда. Это на работе он мне начальник, а здесь и сейчас мы находимся в пространстве, в котором нет места пока неприглядной реальности, она начнется потом, когда мы выйдем отсюда, стараясь забыть все, как и не было. А пока… отрываться – так отрываться…

Выдернув у мужчины свою руку, я остановилась перед кроватью.

– Что не так опять? – насторожился он.

– Ничего, – коварно улыбнулась я. – Ложись.

– Э-эм-м-м, ты уверена? – подозрительно прищурился Макс.

– Еще как, – кивнула я. Ой, я ли эта женщина?

Нет, не я, потому что не существует в принципе сексуально раскрепощенной версии Светы. Я та, кто всегда позволял в этой плоскости просто случаться всему по мужскому сценарию, если до дела вообще доходило.

Макс повиновался. По-своему, конечно. Потому как лег на живот, нахально оглянувшись через плечо на звук моего придушенного прерывистого вздоха. Ведь знает, знает каков, засранец!

Сколько же я за это время пялилась на спину его, на плечи широченные, на затылок бритый… хоть душу отвести, разок всего, но тоже всего истрогать, узнать, каково это – прикасаться так и там, где виделось и желалось изо дня в день.

Поддаваясь своей прихоти, взобралась на шефа, вытянулась поверх него во весь рост, уткнувшись носом в колючий ежик волос, вдохнула и поерзала, наслаждаясь ощущением его кожи повсюду и ответным долгим выдохом.

– Сядь, хочу почувствовать, какая ты там мокрая, – хрипло потребовал босс.

– Между прочим, это я сейчас сверху, мне и командовать, – пробурчала, оглаживая его плечи, бицепсы, бока, одновременно потираясь лицом и грудью, и таки прижавшись в вершине его ягодиц раскрытой промежностью.

Макс задышал часто, как человек, от которого контроль ускользает, заводя этим и меня еще интенсивнее.

– У меня фантазия была… – прошипев нечто явно не слишком цензурное после моего очередного движения бедрами, заговорил он. – Еще тогда… Что просыпаюсь от того, что ты пришла ко мне… вот так же… Будила спящего, голая, влажная, горячая, прижимаясь вот так… черт, сколько же раз я…

Тягучая волна внутренней, очень-очень глубинной дрожи прокатилась по мне от его слов, такой, что заставляет сжиматься не только мышцы, о которых и не ведаешь в спокойной обыденности, но и что-то еще, на ином уровне, чего впору испугаться, ибо тело забудет, а там останется навсегда.

– Свет, скажи, ты думала обо мне тогда? – Макс приподнялся, мускулы на его спине напряглись под моей грудью, и я прикрыла глаза от того, как же кайфово он вот так ощущался. Большой, сильный, так долго непростительно вожделенный. – Честно только, признайся, хотела ведь меня? Пофиг, как неправильно, по твоим дурацким понятиям, это было. Хоть немного хотела?

Прикрыв глаза, вспомнила…

– Да. – Не немного, а так, что умереть от стыда можно было запросто, и мурашки, как полоумные, каждый раз, и голова как в дурмане и огне, и пробуждения тоже в поту… – Да, Макс, хотела.

Он сбросил меня на матрас, взбрыкнув, и тут же накрыл собой. В секунду нырнул ладонями под мои ягодицы, раскрывая для себя, втискиваясь с силой между ног, и сразу же начав раскачиваться, проникая внизу щадяще, один твердый сантиметр за другим и в то же время целуя неистово, словно компенсируя языком и губами недостаток напора, в котором остро нуждался.

– Обними… хочу твои руки на мне! – Его новый приказ, произнесенный сквозь сжатые зубы в краткой паузе для жадного вдоха, и долгое, уже во всю мощь, скольжение, попадающее так невыносимо точно, что от поджатых судорожно пальцев до зашевелившихся волос прострелило невыносимо сладко, до ошалелого крика.

И еще, еще-еще-еще, идеальное попадание, невыносимая точность, и я теряю себя, не помню, не осознаю, что несу сквозь всхлипы и стоны, не имею представления, что вытворяют мои конечности, как гнет мое тело, невыносимо желаю лишь еще одного жестко-виртуозного выпада, приближающего меня… приближающего… возносящего… да-а-а!