Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен! - Валерия Тишакова

— А она полностью отражает мое мировоззрение! И очень точно передает суть некоторых личностей!

— Хамка! Ты намекаешь, что я проститутка?

— Ну, это не ко мне всю ночь мужики с неприличными предложениями ломились.

Я захлопнула дверь, посчитав, что больше мне сказать нечего.

Весь день я потратила на уборку, готовку и валяние на кровати. Под вечер ко мне опять явились гости. Иден пришел мириться. С двумя коробками.

— Ребенок, у меня при виде тебя возникает дикое желание встать на стул и прочитать стишок.

— Почему?

— Ты как Дед Мороз. Без подарков не приходишь.

— Кто?

— Забей и проходи.

Когда он клал коробки на стол, я увидела, на что похожи его руки.

— Живо в ванную! Руки мыть. Землей из-под твоих ногтей можно горшок для цветов наполнить.

Пока он оттирал последствия работы лопатой, я сдуру сунулась посмотреть, что он принес. На мой вопль Иден выскочил из ванной.

— Что случилось?

Я ткнула пальцем в открытую коробку.

— Если ты хочешь холодца, так бы и сказал. Только из этого я готовить не смогу.

А вы бы смогли приготовить что-то из собачьего черепа?

— А, это тебе подарок!

— И что мне с ним делать?

— Это Шарик! — обозначил принадлежность черепа графчик. — Он будет тебя охранять! Сейчас проведу ритуал, и он будет привязан к тебе. Только череп надо будет с собой носить.

— Да? Чудесно! У меня как раз большая сумка. — Я перешла на рык. — Сдурел? На фига мне эта пакость?

— Но для привязки нужна частичка покойника!

— Иден, ты знаешь, сколько костей в организме собаки? Нельзя было выбрать запчасть поменьше?

Парень пожал плечами и, не мудрствуя лукаво, выдрал из грязного, облепленного землей черепа клык. Остальное засунул в коробку и пинком отправил к двери.

— Буду уходить, выкину.

— Ты где вообще этот ритуал откопал?

— На лекции.

Вот ведь… Не учится — плохо, взялся за ум — стало не в пример хуже.

— Как я понимаю, это у тебя вместо лабораторной?

— Не отвлекай!

Иден что-то пробормотал, сделал несколько пассов руками и утер пот со лба.

— Все, с завтрашнего дня он будет везде следовать за тобой.

Замечательно. Порывшись на полках, я извлекла литровую бутыль со спиртом.

— Я это не пью!

— А тебе и не предлагают. Ты руки мыл?

— Мыл!

— Иди, помой еще раз.

Притащил заразы! Скатерть в помойку, стол протереть спиртом и застелить новой, клык аккуратно подцепить бумажкой и кинуть в рюмку, пусть дезинфицируется. Не забыть протереть руки самой и заставить это сделать отпрыска Эверо.

К счастью, во второй коробке оказался торт, а то с Идена бы сталось откопать первого ректора мне для компании.

Когда торт был нарезан, а чай разлит по чашкам, я приступила к промыванию мозгов.

— Ну, я жду.

— Чего?

— Извинений! Мне твой отец весь мозг вынес за то, что ты ходишь по бабам, единственным достоинством которых является общность с циркулем.

— Это как?

— Только и умеют, что ноги раздвигать!

— Фу, как некультурно!

— Я сейчас культурно процитировала твоего отца! Ты не мог втихушку поделиться мудростью? Нет, нам шоу подавай! Забыл, кто твой отец? Одно его слово, и сыскари выяснят всю твою подноготную, вплоть до того, на каком полупопии у тебя на трусах заплатка!

— Ты преувеличиваешь! — Иден махнул ложкой в мою сторону.

— Иден, если твой отец хорошо прикидывается идиотом, это не значит, что ты так же хорошо прикинешься умным! У него опыт, у него кадры и деньги. Шансов нет, так что прищеми задницу, если не хочешь пить вместо вина чай с бромом.

За дверью раздались пьяные вопли.

— Это кто там так орет? — прислушался к крикам юноша.

— Ремонтная бригада ищет доступной любви у Карлы Людвин.

Иден подавился чаем.

— Я хочу это видеть.

— Иди, только череп не забудь.

Утро понедельника до десяти часов проходило в обычном режиме. В десять в приемной нарисовалась Карла Людвин. Зная об ее «теплых» отношениях с графом, я ее пропустила. Может, уволит наконец?

Впервые в жизни я решила подслушать разговор начальства. Благо, дверь за собой она плотно не прикрыла.

— Она ведет себя аморально!

— В чем проявляется аморальное поведение? — Граф был сама вежливость.

— На ее двери оскорбляющая меня надпись! — от возмущения голос женщины срывался на фальцет.

— Там написано ваше имя? — Граф откровенно развлекался.

— Нет!

— Тогда с чего вы решили, что надпись относится к вам?

— А кто еще живет с ней рядом?

— Еще одна соседка, но она мою приемную не штурмует. Может, опустим этот момент, и вы перейдете к вопросу, каких действий ждете от меня?

— Чтобы она замазала то, что приписала!

Оба-на! Я предвкушающе потерла руки. Проговорилась старушка, пусть теперь объясняет, кто первым граффити на моей двери нарисовал.

— То есть не вся надпись за ее авторством? — как и следовало ожидать, Джонатан зацепился за эту оговорку.

— Ну…

— Так да или нет?

— Нет.

— Тогда почему она должна закрашивать то, что не писала? Когда найдете автора, тогда и предъявляйте претензии. А теперь до свидания!

Когда шаги старушки стихли, Эверо покинул кабинет.

— Лада, напиши приказ об урезании Карле Людвин зарплаты за этот месяц в связи с нецелевым использованием ресурсов Академии.

На стол мне бухнулась исписанная пачка гербовой бумаги.

— Мы заказываем эту бумагу для проведения контрольных работ, а не для написания жалоб.

С удовольствием. Кстати, пока не забыла, надо уточнить один момент.

— Она в разговоре с подругой назвала меня взяточницей, ты не знаешь почему?

Граф знал, более того, он невольно поспособствовал этому. Официальная версия моего ареста — за содействие взяточнику Каралю. Эверо уже тогда не верил, что я замешана в смерти представителей аристократии, но использовать меня собирался. А чтобы после выхода из тюрьмы меня не линчевали родственники погибших, для всех я была арестована по другой статье.