Кровь земли - Вячеслав Миронов

– Нет. Сахар употребляю крайне редко.

– А я отказался от сахара, когда есть было нечего в России, тогда все продукты только детям, в том числе и сахар. А потом привык. Кстати, вы знаете, что это русские придумали пить чай с лимоном?

– Не знал. Лимоны растут в России?

– И лимоны растут тоже. На юге, да и в парниках. Еще при царе монахи выращивали лимоны на Соловецких островах. Это на севере страны.

– Не знал.

– Все просто. Когда в Россию пришел костяной фарфор, то от чая он окрашивался в коричневый цвет. В то время, как понимаете, не было современных средств для мытья посуды, щелок и песок. Вот и придумали, если чай с лимоном, это не только вкусно, но и чашки не окрашиваются. А потом этот обычай дошел и до Англии.

– Какой наблюдательный и изобретательный русский народ. Вы – его типичный представитель.

– Например?

– Заклеить противодымный датчик липкой лентой – это любой школяр сможет, а вот в доме у Эшли поставить свечу в камин и использовать это как тягу в дымоход не каждому в голову придет.

– У русского это в крови. Точно так же, как и шкаф придумал наш царь Петр I. Он жил в Голландии, ему надоело ковыряться в походном сундуке, и он поставил его на торец. Голландцы подсмотрели, увеличили и модифицировали исходный сундук. Так и получился шкаф. Улучшать мир, наверное, это и есть главное кредо русских.

– Но вы же покинули свою страну…

– Да, чтобы спасти свою семью от голодной смерти! Что вы знаете о голоде!! О крахе!

– О крахе?

– Именно о крахе! О трагедии великого народа. Не голод так страшен, как понимание, что конец твоей Родине. Что эти все жирные твари в телевизоре вещают и врут! Я был коммунистом и верил, что мы сумеем построить великую страну, в которой все будут счастливы. Все мы верили! А потом те, кто вещал воззваниями с высоких трибун, первыми побежали на партийные деньги открывать кооперативы. Первыми начали жировать. А когда трое пьяниц в лесу подписали бумагу об уничтожении великой страны, у всех все рухнуло. Все! Свобода! А что, у меня ее не было раньше? Была! Не мог рассказывать публично политические анекдоты? Так я рассказывал их на кухне. Меня могли репрессировать? Я и так жил на буровой в тайге, куда меня дальше отправить? На берег Ледовитого океана? Так я и там был. Свобода в то время наступила другая – каждый сам по себе. И заменили советский лозунг «Человек человеку брат, товарищ и друг!» на другой. «Человек человеку волк!» И вот пришли эти… волки в овечьих шкурах к власти! Кол осиновый им в сердце! И поналетели советники из США, Германии, Израиля. Насоветовали. Наруководили. Так, чтобы разорить, сломать хребет России. Всю промышленность прибрать к грязным потным ручонкам. Осталось только освободить территорию от населения. Они мешали, и их стали морить голодом. Сначала не было продуктов. Потом они одномоментно появились, в огромном количестве, только цены раз в десять за ночь выросли. И тогда оказалось, что у людей нет денег. Работы нет. Денег нет. И идеи, что укрепляли народ, тоже испарились, как туман на солнце. В войну тоже не было еды и жили в сто крат хуже! Но была идея! Была вера в Победу! И выстояли, и страну отстроили! И всему миру грозили «кузькиной матерью»! А потом все рухнуло! Идея другая пришла, с Дикого Запада! Она простая! Но не русская. Грабь, воруй, присваивай – вот какие идеи носились тогда в воздухе. И интеллигенция, которая активно митинговала, призывала к смене строя, оказалась, извините, в заднице. Егор Гайдар, тот, что стоял у руля экономики в то время, назвал их бездельниками и нахлебниками. И случился у страны запой. Пили все, что горит. Богатые пили польский коньяк с гордым названием «Наполеон». Остальные – кто во что горазд. Спирт и самогон были в большом почете. На улицах появились банды беспризорников. Все, как после революции 1917 года или после войны. Людей обманом вышвыривали из квартир, продавали квартиры. Вашему Западу и не снилось это дурное время. Смотришь кино, читаешь книги про освоение Дикого Запада и понимаешь, что все это детские игры на свежем воздухе по сравнению с тем, что прошла Россия. А во всем виноваты жиды!

– Простите. Не понял. Это кто?

– Понимаете, в России живет много национальностей, если память не изменяет, то сто восемьдесят, в том числе и евреи. И вот есть евреи и жиды. Это разновидность от первых. Есть нормальные мужики евреи, с которыми вместе тянули лямку. А есть, кто на пене революции всплыли. Как дерьмо всплывает. Как после 1917 года. При царе евреям запрещено было селиться в городах. Исключение составляла профессура, доктора. Но вот случился Октябрьский переворот, то вот эти «проклятьем заклейменные» и пришли к власти. В составе первого Совнаркома только один был грузин – Сталин, а остальные – жиды. И они уничтожали народ России. И потом просочились в ЧК, в правительство и начали планомерно крушить все и вся. И только Сталин сумел остановить это нашествие. Вот тогда и пошли репрессии и ГУЛАГ, который вы на Западе так любите обсасывать. То, что американцы планомерно уничтожали и продолжают уничтожать индейцев – это все знают, но молчат. Если бунтуют черные – это нормально. Но стоит индейцам что-то сказать о своей участи, так их тут же подавляют без всякой оглядки. И когда умрет последний индеец – это будет величайший праздник для американских жидов! Вот поэтому я настороженно отношусь к евреям. А вдруг он – жид?

– Вы не боитесь вот так открыто говорить? Мне рассказали, что дома оборудованы оптическими и аудиожучками. А вы такое говорите…

– А! – устало махнул рукой Джон. – Я их выломал сразу после заселения. Это уже в крови. Не люблю, когда меня подслушивают. В Советском Союзе привили на всю жизнь. А сейчас уже устал бояться.

Он снова ушел в пространные рассуждения.

Я смотрел на него, выражая на лице величайшее изумление и одобрение его идеям, а сам думал.

Мне и моим родителям известно это смутное время конца восьмидесятых – начала девяностых в России. И голод, и холод мы испытали вдосталь. Самым лучшим подарком, который моя семья запомнила на всю жизнь, был мешок картошки на Новый год! Мама хлопотала вокруг нашего гостя и причитала, что не сможет так же отблагодарить. И картошку мы потом и жарили, и тушили, и варили в мундирах, запекали в кожуре в духовке. Миллионы граждан России жили так же. И выжили! Потому что верили, что получится выжить. Не благодаря той власти пришлых людишек, а вопреки!

Когда был в командировке в России, то ко мне обратились с необычной просьбой:

– Слушай, у нас тут есть один городской сумасшедший. Пишет какие-то фиговые книжки. И носится с идеей об издании этого бреда за границей.

– При чем тут завод, станки, буровое оборудование и писатель, который считает, что он Чарльз Диккенс?

– Тебе этого не понять. Специфика. Россия. На Руси всегда почитали юродивых. Но он еще возглавляет партию оппозиции. В Москве его ценят. Здесь вроде филиала этих сумасшедших у нас. Они кричат, что надо строй поменять. Надо равняться на Запад и жить по их меркам. И вот если что не так, если кто на него косо посмотрит, то он пишет в прокуратуру, налоговую и черт знает кому. И приходят, и проверяют тебя. Выворачивают наизнанку. Потому что если не найдут, то он пишет на них, что мы им взятку дали. Короче, тебе не понять.