Агент тау-класса - Селина Катрин

Арх-хан на несколько секунд замолчал, переваривая мой ответ, после чего ловко встал на руки, нависнув надо мной, и посмотрел прямо в глаза:

– Ты хотела сделать мне приятно?

В оливковых глазах мелькнула какая-то странная, не поддающаяся распознаванию эмоция. Неожиданно для себя я почувствовала, что вопрос Арх-хана меня застал врасплох. Щёки потеплели, захотелось отвести взгляд. Никогда бы не подумала, что такой простой вопрос заставит меня смутиться после того, как я занялась с мужчиной любовью.

– Да…

Собственное дыхание сбилось.

– А почему ты тогда отбивалась от Шонхорна? – последовал незамедлительный вопрос от вождя ларков. Это прозвучало резко, почти обвинительно.

От неожиданности я даже распахнула ресницы и увидела, как прищурились серо-зелёные глаза, а плечи ларка напряглись.

– А сам-то ты как думаешь? – ответила вопросом на вопрос.

Мне даже стало немного обидно, что Арх-хан какое-то время наблюдал за тем, как я отбивалась от Шонхорна, а не вмешался сразу. Вождь ларков так крепко сжал челюсти, что на его лице заходили желваки. Затем он отвернулся от меня и тихо произнёс:

– Наши женщины любят будить азарт охотника в крови ларков. Все мы по природе хищники. Чем больше сопротивляется жертва, тем горячее становится кровь в венах, и громче кричат инстинкты. Поймать, присвоить, сделать своей. Я думал, что ты сопротивлялась, потому что хотела, чтобы Шонхорн взял тебя неоднократно. Ты рассчитывала зачать от него ребёнка. Но после того, что было только что между нами, я теперь теряюсь в догадках. Лейла, ты для меня вообще одна сплошная тайна!

Несколько секунд я ошеломлённо смотрела на мужчину, пытаясь понять, шутит он или нет. Оказывается, не шутил. Он действительно так думал!

– Нет, Арх-хан. Я отбивалась от Шонхорна просто потому, что не хотела его приставаний!

Теперь ларк выглядел озадаченным.

– А зачем же ты тогда приняла напиток из его рук?

Я устало выдохнула.

– Да я понятия не имела, что значат все эти ваши шварховы обычаи. Я просто хотела пить, а мой коллега сказал, что морс вкусный. Вот скажи, если у вас мужчина предлагает морс мужчине – это значит, что он хочет его взять?

– Что за глупости ты говоришь, конечно, нет! – Арх-хан осёкся под моим весёлым взглядом. Затем хмыкнул. – Да, я всё время забываю, что ты не такая, как остальные ларки.

Я промолчала, не зная, можно ли считать это за комплимент. Если уж на то пошло, то и на человека я не очень-то и похожа.

– В моём мире всё немного по-другому, – аккуратно произнесла я. – Если мужчина хочет близости с женщиной, то он её спрашивает об этом. А она уже решает, чего хочет.

– А зачем спрашивать, когда всё и так понятно по запаху? – усмехнулся Арх-хан и с этими словами мягко обхватил губами мой сосок, путешествуя шершавыми пальцами по животу и бёдрам. Томное наслаждение сменилось нарастающим возбуждением. Мне стало не до возражений.

/Шарршеорон. Лейла Виланта/

Утро началось для меня неожиданно. Я проснулась одна в огромной постели и никак не могла понять, что именно меня разбудило. Через несколько секунд осознала: где-то за окном раздавалось характерное жужжание воздушной подушки, которой комплектуется весь аэротранспорт. Выбежала из дома Арх-хана, наскоро надев синее платье Раиты и пригладив взъерошенные волосы, и так и замерла на крыльце.

Воины старательно грузили в современные флаеры разделанную и отмытую чешую хтэрра, мужчины из деревни таскали мешки с зерном и вытянутые красно-фиолетовые плоды с мелкими пупырышками. Большинство ларков уже щеголяло не в коротких кожаных юбках, а в привычных глазу гражданки Федерации джинсах и футболках. В воздухе смешался запах липовых почек, овса, сладких фруктов и мелкой дорожной взвеси.

На меня накатило ощущение сюрреализма происходящего. Зависшие в воздухе обтекаемые серебристые флаеры с высокопрофильными автоматическими дверцами парадоксально сочетались с бревенчатыми домами и фигурными флигелями на покатых крышах. Зерно, собранное не универсальными роботами, а натруженными руками мужчин, было тщательно упаковано в синтетические мешки из нановолокон повышенной прочности. Ларки, что ещё вчера вели себя как дикие животные, сегодня выглядели более чем интеллигентно. О том, что увиденное накануне мне не приснилось, говорили лишь причудливые причёски из множества дред и кос с цветными бусинами на концах.

Вроде я понимала, что ларки не такая уж и отсталая цивилизация, и вряд ли все они поголовно живут в деревнях. Те же Джереми, Раита и Логан неоднократно упоминали о городах на этой планете. Но иррационально я ощутила себя обманутой. Сейчас как никогда мне стало понятно то чувство, от которого огнём неподдельного восторга загорались глаза учёных, когда они говорили о Ларке. Жажда знаний, знакомство с многовековыми традициями, самый настоящий первозданный лес и совершенно непривычный для гражданки Федерации Объединённых Миров уклад жизни. Сожаление кольнуло в груди крошечной льдинкой. Маленькой, хрупкой, как тонкий лёд на только что застывшем горном озере у подножья муассанитовых гор Цварга. И эта льдинка тает и тает, вопреки всем законам физики лишь разжигая внутри непонятную горечь.

Да, мне понравилось далеко не всё, но в то же время именно здесь, на Ларке, я впервые почувствовала себя на своём месте. Никто не требовал от меня общения со сдержанной холодностью, постоянного контроля эмоций, строгого офисного комбинезона и ежедневных отчётов для главы Службы Безопасности Цварга. Никто не наседал на меня с тем, что мне уже почти пятьдесят лет, и я обязана выбрать мужчину из одобренных лабораторией кандидатов на роль будущего отца моих детей.

Проведя всю жизнь на Цварге, я считала, что Аппарат Управления планетой придумал разумный и цивилизованный подход по воссозданию численности расы. Я восхищалась красотой холодных пиков гор, чистотой воздуха и совершенной экологией при том, что почти вся планета роботизирована. Я считала, что власти поступили правильно, запретив представителям других рас посещать Цварг, и тем самым не давая разграбить богатства родины. Законы, гарантирующие низкую преступность, комфортную жизнь для среднего слоя населения, медицинскую помощь и прочее, казались мне следствием высокого развития нашей расы. Я не представляла себе другой жизни, а потому находила Цварг идеальным с его отстранённостью, безэмоциональностью, холодностью и чопорностью. Ларк же перевернул всё с ног на голову и заставил заново переосмыслить своё мировосприятие.

А так ли верна политика Аппарата Управления Цваргом, если в результате неё в Федерации цваргов недолюбливают и побаиваются? Если за глаза из-за особенностей мужчин нашу расу называют «эмоциональными вампирами»? Не может ли быть то, что я всегда считала проявлением заботы о безопасности, на самом деле обыкновенной золотой клеткой?

Здесь женщины не стеснялись с радостными визгами бросаться на шею своих защитников, широко и искренне улыбаться детям, а также много и громко смеяться. Здесь не было фальшивых улыбок, дежурных фраз «позвольте пожать вашу руку» или вежливо-вопросительных «могу ли я вас поцеловать?» В глазах местных мужчин горел дикий, необузданный, пробирающий до дрожи огонь похоти. Им даже в голову не приходило скрывать то, что они хотят своих женщин, скорее наоборот, они это всячески подчёркивали. Ни Шонхорн, ни Арх-хан, ни другие воины… Меня всякий раз ошпаривало кипятком от их неприкрытого, почти агрессивного желания взять, подчинить, присвоить. Ларк с первого взгляда показался мне диким, если не сказать первобытным, но в то же время здесь я впервые почувствовала себя живой. Настоящей. И все эти современные флаеры, сосредоточенные лица воинов, одежда Федерации… всё резко и болезненно напомнило мне о том, зачем я здесь.