Драконья академия. Ведьма (не) против целителя - Вера Дельвейт

Но спасибо вам за поддержку. Давайте теперь я вас спокойно посажу, а? И полью фейской водичкой.

Не знаю, чего было больше — фейской водички или слёз, но, так или иначе, я без особых затруднений посадила розы в их ямы. Ту, что стояла под куполом антимагии, я вынула, ласково поговорила с ней и тоже пристроила в земле. Когда всё закончилось, я стояла перед цветами с пустым ящичком из-под удобрения в одной руке и пустым кувшином в другой.

— О, да вы быстро закончили! — восхитилась Линлейт, возникшая невесть откуда. — Я передам главе факультета Найварис, достойному Аэрду из рода Каль, что ваше наказание засчитано, — сладким голоском продолжала фея, размахивая крылышками и словно ветерком сдувая пряди волос с моего разгоряченного лба. — Да?

Я кивнула, сглатывая комок в горле.

— Всё верно. И наказание вышло на славу!

Глава 24

«Моя дорогая племянница Кэрхильд, тебе, вероятно, будет интересно узнать, что меня опять вызывали во дворец. На этот раз из-за того, что у тебя выявили тёмный дар, и благородная Ваэльс-Имрала была столь обеспокоена этим фактом, что послала письмо своему супругу, достойному альгахри Ниарвену из рода Каль.

Не стану упрекать тебя за неосторожность. Поздно для упреков! Скажу только, что я горжусь тобой — ты сумела не испугаться демона, а подчинить его, отвлечь от жертвы, усмирить. Уверен, что ты уничтожила бы его сама, если б тебе дали такую возможность, Кэрхильд.

Им следовало бы наградить тебя! Так я и сказал благородному Ниарвену, и долго спорил с ним, пока он окончательно не согласился с трудной для многих драконов мыслью, что тёмный дар сам по себе не является преступлением. Ты не приносила жертв в ритуальном круге и на алтаре, как это делают демонопоклонники, получая силу. Она и так есть в тебе.

Я знал, что наш альгахри справедлив, а также, будем честны, довольно мягкосердечен. Я ведь был его советником и имел влияние на его родителей. Поэтому не опасался, что тебя исключат из академии, а меня вновь отправят в Ирлигард…»

— А долго твой дядя сидел в Ирлигарде? — спросила Сигвара, когда я нажала на заглавную буковку письма, чтобы пергамент перестал читать вслух. Возникло желание всё это обдумать.

— Девятнадцать лет, — рассеянно отозвалась я. Сигвара, которая на этот раз вышивала алое озеро с белыми кувшинками, замерла, перестав работать иглой.

— Девятнадцать лет! Но там, бывает, и года не выдерживают! Как он сумел не сойти с ума?!

Я кивнула на ящичек с тейроком:

— Благодаря вот этому! Думал только о комбинациях, о том, как подобраться к вражескому альгахри, если его окружают все девять придворных сразу… Я предлагала же тебя научить! Это легко.

— Давай потом, — проворчала Сигвара, вернувшись к своему вышиванью. Рука её так и мелькала в воздухе, и я подивилась проворству серой драконессы, которая могла создать целый шедевр за пару дней. Хотя на иные её работы было жутковато смотреть.

— Ну, потом, так потом, — я вернулась к письму.

Вторая его часть была написана на секретном языке. Сейчас мой тёмный дар не был тайной ни для кого в академии, а значит, и язык, столь похожий на джейлари, не станет поводом для того, чтобы меня выгнать. Это только святоши вроде Альтена продолжали злиться и считать, что ведьме не место в Эльдрейни! А вот благородный альгахри Ниарвен решил иначе, и даже его супруга сквозь зубы согласилась, что ничего страшного я не натворила, а, наоборот, употребила тьму во благо.

«…Перо, которое принесла благородная Ания, действительно оказалось птичьим. Мне пришлось долго его изучать, чтобы убедиться, что это не скрытый артефакт. В конце концов, я пришёл к выводу, что это всё же перо. Но какое! Неуязвимое для магии и практически любого оружия!

Остаётся вопрос, как это чудо могло попасть к нам, если порталы в магический мир не открывались? И если по Арифании и Мэйчестре бродят демоны, как могли порталы не открыться? Раньше хватало и меньшего, чтобы они распахнулись на двое суток! Я склонен согласиться с Анией — что-то происходит, но мы этого не видим. И у меня есть предположения, почему.

А теперь слушай внимательно, Кэрхильд…»

Голос дяди так внезапно стал суровым, что я вздрогнула. Он редко разговаривал со мной подобным образом, а на секретном языке его интонации и вовсе звучали неприятно.

«Ты поступила правильно, спасая достойную Сигвару из рода Ифаль от демона. Но впредь напомню, что ты обещала мне быть осторожной! Какие бы слухи из Арифании ни доносились до тебя, не смей туда летать. Да, ты подслушала мой разговор с Анией, и пришлось рассказать тебе про перо. Если хочешь, спрашивай, продвигается ли это дело, я всегда готов ответить. Но никаких самостоятельных расследований! Ты не квизари, ты студентка академии Эльдрейни, и твой долг — закончить её…»

— Тьфу! Нечего шипеть на меня, как Ари! — рассердилась я, не дослушав и сжигая пергамент. — Надо будет — полечу, куда… куда надо! Вот стукнет мне двести сорок — тогда и я, глядишь, стану спокойной и рассудительной!

На самом деле, я не планировала никуда лететь. Мои мысли занимало совсем другое! Но слушать, как дядя отчитывает меня, словно маленькую несмышлёную девочку, стало невмоготу. Не делай то-то, веди себя так-то, будь хорошей и послушной! Ещё бы, вдруг шепнул недобрый внутренний голос. Должен же благородный Дааль из рода Хэг следить за объектом своего магического эксперимента, за созданной его руками тёмной ведьмой?..

Очнувшись, я устыдилась этих неблагодарных мыслей. Дядя любит меня, потому и беспокоится обо мне! Какие ещё, к демонам, магические эксперименты, как мне это вообще в голову пришло?!

А тем временем Сигвара отложила вышиванье в сторону и пристально посмотрела на меня агатовыми глазами.

— Кстати об Ари… Притихла гадюка, не видно и не слышно её. На нашем факультете шёпотом передавали, что благородная Ваэльс-Имрала пригрозила исключить её из академии, если Эйнеке опять что-то выкинет. Но как бы она не придумала какую-нибудь незаметную для всех подлость…

Я скривилась. У меня и без Эйнеке было полно невесёлых мыслей. Вскрывшаяся правда о том, что она подсыпала порошок, вызывающий сильные боли, в кружку с эглем, пробудила во мне лишь мимолётное отвращение.

— Да ну её, эту Ари-Эйнеке! Пойдём лучше погуляем, а? У нас есть немного времени перед следующим занятием.

— Охотно, только дай причешусь, я совсем лохматая, — Сигвара вынула из своего комода гребень и зеркальце в серебряной оправе. А я выглянула в окно, чтобы видом безоблачного неба и голубеющих вдали морских