Телохранитель для Розы - Вийя Шефф

цветочная прелесть в кремовых брюках и блузке, сверху такой же вязаный кардиган. Туфли на шпильках делаю её ножки невероятно красивыми. Немного сжимаю колени, чтоб совсем меня гормонами не накрыло, и я не ехал всю дорогу со стояком.

Анатолич в своих идеально отглаженных брюках. Дотерпел.

По дороге до дачи несколько раз меня накрывает нежностью, и я беру Розу за руку. Вытягивает пальчики, стреляя назад глазами.

Мы не одни, — читаю по губам.

Потерпи, Шип, через пару дней родители свалят домой, и насладишься своим Цветочком вдоволь. Хоть заопыляйся.

— Ты сногсшибательная, — шепчу ей на ушко, когда помогаю у ворот дачи выйти из машины.

Чмокает в щеку, пока тёща и тесть отвлекаются на рассматривание соседних домов. Вытирает след помады.

С грохотом открывается железная калитка. Перед нами Мила в костюме феи поверх кофты и джинсов. В одной руке кривая волшебная палочка, в другой — замученный мамин кот Васька, в глазах которого читается «помогите». За спиной помятые воздушные крылышки. Фея явно уже не раз упала. Милка вообще неустойчивая. Под ноги никогда не смотрит, поэтому часто падает, поднимается и опять шалить. Без слёз.

— Дедушка, это дядя Таз приехал, — кричит назад.

Ну не может ребёнок запомнить правильно моё прозвище. Не убивать же её из-за этого.

Роза ржёт.

Смешно, да…

Отец хозяйничает возле гриля. Мама накрывает большой стол на террасе.

— Судя по дымному аромату, мясо вы жарите на березовых дровах, — как эксперт принюхивается Анатолич, подходя к моему отцу.

— На берёзовых… — немного охреневает отец и смотрит на меня.

— Их ни с чем не спутаешь. У них особый запах.

Я в дровах вообще ничего не понимаю. Могу их только профессионально наломать.

— Александр Анатольевич, — тянет руку отцу.

— Матвей Емельянович, — ответное пожатие.

— Дэн, где? — спрашиваю у отца, косясь на террасу.

Там наши женщины уже весело щебечут, расставляя приборы на стол.

— Там! Материт кого-то, — показывает на беседку в дальнем конце сада у елей.

Денис с кем-то разговаривает по телефону, взвинчен.

— Я уже тебя десятый раз говорю, что я не подпишу документы на выезд Милки за границу. Юль, ты думаешь, я дебил? Твой Вовочка сделал запрос на переезд в Германию, на ПМЖ. Ты не того обмануть хочешь. Дочку я туда не отпущу, понятно! Идите нахер! — отключает телефон и запихивает в карман.

— Траблы? — подпрыгиваю и сажусь на ограждение беседки.

Достаю пачку и подкуриваю сигарету. Протягиваю брату, тот делает пару затяжек и возвращает мне.

— Решаемо, — закашливается.

Он не курит.

— Что хочет?

— Хочет взять Милу якобы на летние каникулы и свозить в Германию отдохнуть. А я пробил. Её новый мужик получил должность в одной из немецких фирм, и едут они туда не отдыхать, а жить. Мне Милку потом просто не вернут, у нас сейчас сам знаешь какие тёрки между государствами. Я даже бумажками из суда ничего не докажу.

— Тогда ты прав. Но девочке мама нужна.

— И что ты мне прикажешь делать?

— Искать, — посмеиваюсь, затягиваясь дымом.

— Кого мы будем искать? — подкрадывается сзади Милка, закидывает ножку и пытается залезть ко мне.

Подхватываю и сажу её рядом.

— Ваську? Он куда-то сбежал, — вглядывается под цветущие кусты вишни.

Ещё бы! Удрал и теперь не появится, пока она спать не ляжет.

— Ваську, — отвечаем хором.

" За стол", — приходит сообщение на мой телефон.

Сажаю Милку себе на шею, и мы идём к дому. Все уже вальяжно устроились за столом и ждут только нас.

Проходя под кленом, ощущаю, как Милка медленно сползает с моей шеи. Разворачиваюсь. Проказница на ходу схватилась руками за ветку и теперь висит на ней, раскачиваясь.

— Пап, смотри, как я могу! — кувырк вокруг неё.

У меня сердце в пятки ушло. Дэн вообще побледнел. Хватает дочку за ноги, та сопротивляется, не хочет отпускать.

Сбегаются все.

Дед обещает отвесить ей ремня, мама хватается за сердце.

— Смотри! Васька! — показываю рандомно в сторону.

— Где? — отпускает руки и падает в объятья брата.

Такого громкого и дружного «фух» я отродясь не слышал.

— Такой стресс только коньяком можно заглушить. Вы как, Александр Анатольевич?

— С удовольствием, Матвей Емельянович.

Они уходят вперёд, мы с Розой немного притормаживаем. Обнимаю её.

Возвращается отец. Смотрит из-под насупленных бровей, но по-доброму.

— Анатолич проговорился, что свадьба скоро. Я что хотел сказать?.. Вы это… С детьми не торопитесь, ладно? А то я с одной Милкой скоро инфаркт получу, а с двумя вообще… А я на пенсии ещё отдохнуть хочу.

Киваем.

Застолье, поздравляют сначала отца, потом нас. В суете никто не замечает, как исчезает из-за стола Мила.

Громкий грохот.

— Это что, блядь, такое было? — подскакивает отец.

Звук был за домом, а там, у мамы стоят вдоль дорожки несколько фигур метра по полтора. Все они расколотые лежат как домино. Посреди хаоса Мила с Васькой в руках. Оба покрыты бетонной пылью.

— Он туда забрался, — показывает пальчиком вверх. — Я хотела достать. И вот… — отводит руками разбитые фигуры.

— Наследственность, говоришь? — пихает меня в бок Роза и смеётся. — Я боюсь подумать, что вы вытворяли.

— Хрен с ними! Мне эта инсталляция никогда не нравилась. А хотите, я вам расскажу, Розочка? Например, как они в деревне сеновал спалили, и мне потом пришлось по всему району сено на зиму для фермерских коров искать? Или как они лодку у соседа моей мамы в речке утопили? У меня много историй, — подхватывает её под руку мой захмелевший отец, косо взглянув на нас.

— Пап! — вдвоём с Дэном.

— Не папкайте!

Больше книг на сайте — Knigoed.net