Последний де Бург - Дебора Симмонз

Эмери отодвинула засов и, выглянув в коридор, обнаружила там юную девушку-служанку.

— Мисс Монбар? Я принесла вам кое-какую одежду.

От потрясения Эмери даже не нашлась что ответить. От ужаса сердце пустилось вскачь. Она правильно расслышала?

— Меня послал лорд де Бург, мисс.

Эмери впустила ее. Девушка влетела в комнату с кучей одежды и плюхнула свою ношу на постель. Эмери приблизилась, будто во сне. Здесь не было туник, шаровар или какой-то другой одежды с плеча пажа или оруженосца. Перед ней в обилии лежали кертлы самых разных цветов — блестяще-синие, желтые, красные из прекрасного шелка и других тончайших тканей, накидки с меховой оторочкой. Эмери опустилась на кушетку, ноги не держали. Такого великолепия она никогда прежде не видела.

— Лорд де Бург говорил, что вы высокая и стройная, я решила принести разного на выбор. — Служанка повернулась к ней и улыбнулась. — Здесь есть несколько сорочек с красивой отделкой, дочь графа носила их в юности. Мы храним все старые вещи на случай, если они ей понадобятся, но Господь уже одарил ее ребенком, и не одним, так что сомневаюсь, что это когда-то случится.

Эмери просто ошеломленно таращилась на болтающую служанку. Лорд де Бург одарил ее гардеробом одним щелчком пальцев. Она понадеялась, что он не потратил много монет на вещи, которые ей вряд ли еще когда-то понадобятся. Эти мысли вкупе с глупым желанием его увидеть овеяли ее печалью.

— Я могу помочь вам одеться и причесаться, если желаете, — предложила служанка. Она сортировала одежду и выбирала более подходящую. — Буду вам прислуживать все время, пока вы находитесь в покоях миледи.

Эмери неуверенно оглядела просторную комнату. Она будет здесь жить одна? Перспектива провести ночь в роскоши и уединении пугала гораздо больше, чем ночевка в тесной комнатке со спутниками. Комната внезапно показалась такой огромной, пустой, незащищенной. И лорда де Бурга рядом не будет.

Да и присутствие Гая, хотя порой и не слишком приятное, часто служило ей лучше собственной совести. Если его не будет поблизости, кто удержит ее от искушения? Или это и есть намерение лорда де Бурга? Эмери судорожно вздохнула и почувствовала, что краснеет. Хорошо, что служанка стоит спиной.

— Лорд де Бург сообщил, что ваш багаж и слуги задерживаются, и наказал мне быть с вами, пока они не прибудут, — объяснила та через плечо.

Сама того не зная, она развеяла разошедшиеся грезы Эмери. Конечно же лорд де Бург ничего не ждет в обмен за заботу и щедрость. Эмери испытала прилив благодарности. Если она и была капельку разочарована, то не признавалась в этом даже самой себе.

Она нервничала, ожидая прихода своих спутников. Альда — девушка-служанка — помогла ей переодеться в роскошный наряд и исчезла. Эмери остро сознавала, что лорд де Бург никогда не видел ее в женской одежде. У нее не было причин искать его внимания или одобрения, не важно, в каком облике, но думала она только об этом.

Когда же лорд де Бург перешагнул порог, ее беспокойство разом исчезло, она не могла отвести от него глаз. После ванны и в чистой одежде он стал еще красивее и вел себя в этом великолепном замке как у себя дома. Эмери знала его странствующим рыцарем, воином, следопытом, но сейчас увидела лордом в привычном мире богатства, власти и привилегий.

Отчетливое напоминание, что они из разных миров, пусть она сейчас элегантная надушенная леди в роскошном окружении, блестящей синей кертл и изящнейших туфельках. Эмери все равно чувствовала себя некомфортно, словно еще была в мужской одежде. Впрочем, в темных глазах лорда де Бурга безошибочно вспыхнуло восхищение.

Их глаза встретились, и она ощутила знакомый толчок радости и острый, настойчивый призыв желания. Настолько, что чуть не шагнула ему навстречу. Она так бы и поступила, если бы не появление Гая. Оруженосец хмуро двинулся к ней, потом остановился и повернулся к своему хозяину.

— А где Эмери? — поинтересовался он, тем самым разрядив сгустившееся напряжение.

Эмери на миг даже испытала разочарование, но оно быстро сменилось веселым удовольствием от реакции Гая. Она раскинула руки и покружилась, наслаждаясь его ошеломленным взглядом, подозревая, что болтливый оруженосец впервые в жизни лишился дара речи. Однако он быстро пришел в себя и вместе с хозяином рассыпался в неслыханных комплиментах.

Так начался поистине замечательный вечер. Едва ли подобное везение могло продолжаться долго, но Эмери подали ужин прямо в покои, как для хозяев. Она никогда не отведывала подобных яств. Здесь были и жирные каплуны, и заливные фрикадельки, и компот из фруктов с сырными тарталетками, а на десерт миндальные пирожные и засахаренные финики.

Ее спутники тоже не ударили в грязь лицом. Даже словоохотливый Гай вместо обычного бормотания о тамплиерах поделился только что услышанными забавными сплетнями.

Когда же все трое наелись, слуги быстро убрали остатки ужина, зажгли высокие свечи и удалились, оставив компанию в уединении лакомиться вином и сладостями.

Сейчас они имели возможность обо всем спокойно поговорить, но, как оказалось, никто не желал обсуждать животрепещущие темы. Лорд де Бург ударился в воспоминания о своем предыдущем визите в Стокбруф. Они пообсуждали Стронгов, и разговор, так или иначе, перекинулся на Эмери.

Такой поворот казался вполне естественным, но она все равно опасалась интереса в темных глазах лорда и, коротко упомянув своего отца, перевела разговор на Николаса. Поначалу он не испытывал желания становиться темой беседы, но, когда Эмери предложила ему сравнить Стокбруф и Кэмпион, с энтузиазмом встрепенулся.

Потом он заговорил об отчем доме. Она заметила удивление на лице Гая, впрочем быстро исчезнувшее. Воспоминания внезапно полились сплошным потоком, будто кто-то прорвал невидимую плотину, и лорд де Бург стал вспоминать своих братьев.

Самый старший, Дунстан, — вполне годящийся ему в отцы — всегда маячил где-то на недосягаемой высоте и слыл блестящим воином и следопытом. Следующий, Саймон, — также отличный воин, но более ветреный, чем старший брат. Третьим был Стивен, слухи о его любвеобильности доходили даже до Эмери, хотя Николас и утверждал, что теперь он предан своей уэльской жене.

Остальные братья были ближе ему по возрасту, и он очень тепло о них отзывался. Рейнольд всего на несколько лет старше него, Робин — семейный балагур и Джеффри — знаменитый ученый с острым умом и спокойным характером.

— Держу пари, лорд Джеффри знает, что за штука хранится в нашем мешке, — заявил Гай, прерывая поток воспоминаний.

Лорд де Бург коротко кивнул и вновь вернулся к юности. Эмери совершенно захватили его рассказы об экспериментах Джеффри, шалостях Робина и стараниях Стивена подловить зазевавшихся. Как можно было ожидать, семеро братьев славились своими проделками, травмами, неподобающим поведением и абсолютной верностью друг другу.

Имя де Бург означало определенные принципы и вызывало глубокую преданность у тех, кто получал право его носить. Николас с такой любовью говорил о доме, что Эмери удивилась, почему он вообще оттуда уехал. «Его возвращение задержалось из-за меня».