Ловушка для орла - Симона Вилар

Так она попала на остров Мейнленд на Оркнеях. Там она нищенствовала у собора Святого Магнуса, пока ее не подобрал мой отчим Эрик. Все. С тех пор она жила с ним на Хое. Рыбак Эрик был по-своему добр с ней, но она не любила его, хотя и была ему помощницей в трудах и терпела подле себя. Ненависть к моему отцу у нее не прошла, как и страх, что ее однажды найдут… Теперь не найдут. Отец Годвин поведал, что Нора с острова Хой умерла. Бедная моя матушка…

И Мойра заплакала.

Дэвид дал ей выплакаться. Когда же она затихла, он вдруг спросил:

– Нора говорила тебе, как звали твоего отца и какого он рода?

– Только его имя. Уолтер.

– Так, – почему-то согласно кивнул Дэвид и на мгновение задумался. Потом пробормотал: – Ты левша, я это давно отметил. Как все они…

– Кто они? – удивилась Мойра.

Но Дэвид, казалось, не заметил ее вопроса.

– Имя твоей матери Нора… Это ведь может быть и Элеонора?..

Мойра смотрела на него с недоумением. А Дэвид осторожно взял ее лицо в руки, вглядывался, словно силясь как-то по-особому рассмотреть. Северная ночь – ясная ночь. Но Дэвид так пристально смотрел на нее, что она даже смутилась.

– Что?

Он вдруг улыбнулся.

– Знавал я одного парня. Как ни странно, но ты на него очень похожа. А я все думал, кого же ты мне порой напоминаешь? О, не вздрагивай так. Это не твой отец, и звали его не Уолтер, а Джонни. И, казалось бы, этот парень меньше всего мог бы походить на тебя… Но вот же…

Мойра отвела его руки. Грудь ее бурно вздымалась, темные брови сошлись к переносице:

– Дэвид, ради всего святого! Я же вижу, что ты сделал какой-то вывод из того, что я тебе поведала!

– Это невероятно, милая, но судьба порой играет с людьми такие странные шутки!.. Одно я тебе могу сказать: я не сомневаюсь, что мы с тобой земляки. И это так же верно, как и то, что я никогда больше не оставлю тебя.

Он сказал это уверенно и твердо. Поведанное Мойрой настолько поразило его, что у него в голове все смешалось. В то же время Дэвид почувствовал, как его сердце будто окрепло и родилось вновь. И теперь ничто не могло поколебать его намерений. Весть, что Мойра – потерянное дитя его друзей из Пограничья, стала последней каплей в сомнениях Майсгрейва. Ибо важнее всех чувств и желаний, опасений и страданий был впитанный им с детства закон его земли – жители Пограничья не бросают своих.

И Дэвид сказал: они уедут сейчас же, они сбегут… Они…

Он вдруг осекся. Им надо было все обдумать, прежде чем что-то предпринять. Мойра это понимала.

Гул, доносившийся со стороны замка, уже стихал. Кто-то еще распевал, но это была одинокая пьяная песня, да и рог, по традиции трубивший отбой на зубцах башни Бхайрака, прохрипел так слабо и натужно, что можно было только догадываться, сколько выпил трубач. Однако именно в это время они заметили блуждающие по берегу фигуры. У некоторых в руках были факелы. В такую светлую ночь – и факелы?

– Меня ищут, – догадалась Мойра. И с тревогой посмотрела на Дэвида: – Что нам делать, милый?

И тут Дэвид, который тщательно продумывал все свои действия и был способен быстро принимать решения, неожиданно растерялся. Он пробормотал, что у него неподалеку стоит привязанная лошадь…

Но разве они смогут скрыться на ней, если Маккеи начнут поиски и пустятся в погоню? Они ведь в Стратневере, где люди безраздельно преданы своим вождям и по их зову тут же начнут охоту на беглецов. Ранее Дэвид совершил, казалось бы, невозможное, выкрав Мойру у могущественного вождя Маккензи. Но к тому похищению он готовился, у него были помощники и союзники. Могут ли они рисковать теперь, когда любой Маккей будет готов без раздумий выдать их?!

Он быстро говорил все это Мойре, даже сказал, что попытается выкрасть лодку и увезти свою женщину морем. Но она сама заставила его отказаться от этого плана. Воды в северных проливах, по которым им придется плыть, слишком опасны, а на побережье любой рыбак выдаст их Маккеям… Они только могут отдаться воле волн и уплыть невесть куда. Но это было бы просто гибельно. Да и глупо. Они не дети, чтобы ради смятенных чувств погубить себя назло всем.

Дэвид слушал ее, наблюдая за огнями на берегу. Они были еще далеко, но он вдруг осознал, что совершенно сбит с толку. И от этого пораженческого чувства в душе стала подниматься злость. Ему следовало уйти. Им следовало уйти и скрыться. Ибо без нее он никуда не поедет.

А огни в руках разыскивающих постепенно рассыпались по побережью, некоторые уже приближались к ним.

– Проклятье! – процедил Дэвид сквозь зубы. – Они не должны обнаружить нас вместе. Ведь мы условились с Райваком, что я уеду отсюда. Но нет, я не могу просто так взять и уехать от тебя, моя фейри. Я словно в ловушке. И моя ловушка – ты, Мойра. Я сам не ведал, как попался. И мне и горько, и сладостно от этого!..

Мойра неожиданно улыбнулась счастливой ослепительной улыбкой:

– Ловушка? Скажешь такое! Или мы с тобой такие слабые, англичанин, чтобы не выкрутиться там, где, казалось бы, нет выхода?

Он бросил на нее озадаченный взгляд. И вдруг притянул к себе. Смотрел, чуть изогнув бровь, и его зеленые глаза мерцали.

– Ну, вряд ли нас можно назвать слабыми. Мы с тобой пережили шторм в океане, преодолели ненависть и сомнения, схватки и помехи, недомолвки и собственные тайны – и все еще держим друг друга в объятиях… И я вижу, что ты уже что-то придумала, умница моя!

Ох, эта его лукавая усмешка кота! Мойре вдруг, несмотря ни на что, захотелось смеяться. Но смех сейчас был для них непозволительной роскошью. Им надо было успеть договориться до того, как их обнаружат.

– Есть у меня такой план, – начала она…

Маккеи выступили в поход быстро и весело: звучали волынки, топтали вереск ноги, слышались смех и задорные выкрики. Оставшиеся провожали своих клансменов, женщины махали руками и благословляли уходящих, дети долго бежали следом. Ай Рой смотрел вслед отбывающим с тихой грустью, столь непривычной для этого живого, шумного человека. Но так было решено: Ай Маккей останется управлять землями в Стратневере, а Иан Райвак, более молодой и обученный современному военному делу, к тому же бывавший при дворе и знавший обычаи Низинной Шотландии, возглавит отряды Маккеев в войске короля Якова.

В походе Райвак оказался неплохим предводителем: он знал почти всех клансменов лично, знал, чего можно ожидать от каждого из них, у него были карты и он продумал путь, где совершать привалы, а где предпочтительно двигаться всю ночь. Те из горцев, у кого были лошади, ехали верхом, остальные же передвигались пешком, когда размашистым шагом, когда переходя на бег. Проложенных дорог тут не было, отряды двигались по прямой, через холмы и низины, часто форсируя преграждавшие путь речки. Перебираться через бурные потоки было непросто: порой вода доходила пехотинцам до бедер, а течение было таким стремительным, что устоять против него можно было, только если идти по двое-трое, крепко взявшись за руки.