"Дорогой Прекрасный Принц..." - Донна Кауфман

– Позволь предположить: еще один потоп?

– Нет, просто еще один день с Гюнтером. – Валери повернулась к Джеку. – Ты действительно хочешь обсудить, почему я переоделась? Или мы вернемся к насущным вопросам? За последние две недели у меня сложилось впечатление, что ты очень занятой человек.

Джек улыбнулся. Какая вспыльчивая!

– Интересно, кто прерывался каждые пять минут, чтобы ответить на другие звонки во время нашего последнего разговора? По крайней мере, я знаю, когда выключить проклятый телефон и взять тайм-аут. – Он сделал шаг в ее сторону и, прислонившись к стойке, сложил руки на груди. – А ты?

Валери отодвинулась. Совсем чуть-чуть, но это движение говорило о многом. Джек не должен был радоваться, не должен был поддаваться искушению. Однако, черт побери, он всегда делал то, чего не следовало делать. И за исключением женитьбы на Шелби, это были лучшие моменты в его жизни.

– Я умею отдыхать и развлекаться. Кстати, эта пара джинсов у меня не единственная, – ответила Валери с поспешностью, которая заставляла сомневаться в сказанном.

Джек посмотрел на ее джинсы. Это были синие, абсолютно новые брюки, и Джек не удивился бы, обнаружив на заднем кармане ярлычок с ценой. Молодой человек подавил улыбку, заметив отутюженные стрелки на передней части штанин. Кто гладил ее джинсы? Кто вообще их гладит? А вместо кроссовок или удобных босоножек она надела кожаные туфли на низком каблуке, которые лучше сочетались бы с одеждой делового стиля.

– А пара шорт у тебя найдется? Или пара кед?

Валери отмахнулась:

– С чего ты завел этот разговор? Какая разница, что я делаю в свободное время и что ношу?

– Я нахожу это любопытным. Девушка взглянула на него исподлобья:

– Поверь, ничего интересного в этом нет.

Довольный собой больше, чем следовало ожидать, Джек скрестил лодыжки и вольготно оперся спиной на стойку.

– Как ты проводишь свободное время, Валери? Я имею в виду не свидания за ужином или хождение по клубам. Что ты делаешь в ленивые воскресные полдни? Или горячими летними ночами?

Вот она, крохотная искра желания. Не для того ли он подшучивал и насмешничал над ней?

Валери тоже сложила руки на груди. Только ее спина ни на что не опиралась и поза оставалась напряженной.

– На что ты намекаешь?

Джек небрежно вздернул плечо, размышляя, как далеко он может зайти.

– Ни на что, ни на что. Если ты трудоголик, меня это не касается. Твоему начальству повезло с тобой.

—Мне бы тоже хотелось так думать. Когда журнал выйдет и шумиха уляжется, и я смогу валять дурака.

Она, несомненно, намекала, что у Джека масса времени, чтобы «валять дурака». Молодой человек молча улыбнулся.

– Что? – спросила Валери.

– Ты произнесла эти слова – «валять дурака» – таким тоном, словно речь шла о смертельном заболевании.

– Вероятно, у меня пока не выработалась привычка беспечно мотаться по свету, как у тебя, – парировала девушка.

Джек не обиделся на ее резкость. Наоборот, ему понравилось ее умение постоять за себя. Многообещающее начало.

– Я серьезно отношусь к своей работе. И я рад, что она позволяет мне много путешествовать. Разница в том, что я отвожу работе определенное место в своей жизни и открыт новым перспективам. Я ценю то, что имею: у меня есть крыша над головой, и порой я получаю огромное удовольствие от того, чем занимаюсь, однако карьера не определяет мое бытие. Иначе говоря, хотя я всегда делаю все от меня зависящее, я понимаю, что не могу воспринимать себя или свою работу слишком серьезно.

– Ты хочешь сказать, что я слишком серьезно отношусь к себе?

– Нет. Ты умеешь посмеяться над собой и над жизнью. – Джек усмехнулся. – Иначе Гюнтер давным-давно вернулся бы в приют для животных, правильно? Но не слишком ли серьезно ты относишься к своей работе?

– Это довольно поверхностное суждение, тебе не кажется?

– Я лишь описываю истинное положение вещей. Я знаю, что статья о новой звезде крикета из Голландии доставит несколько приятных минут моим читателям и люди получат удовольствие, читая о том, о чем они имеют довольно смутное представление. Я также сознаю, что не внесу существенного вклада в историю мировой культуры. И меня это устраивает. Люди могут обогащаться из разных источников. Именно поэтому моя работа приносит мне радость. Нет смысла проводить непреодолимую границу между работой и игрой.

– Как мило с твоей стороны. Джек рассмеялся:

– Умение совмещать работу и игру противоречит твоим моральным принципам? Или ты считаешь, что я пишу статьи, лежа в постели героев своих публикаций? – Ему вспомнилась заметка, которую он только что закончил. – Не знаю, стал бы возражать Томас. Скорее всего, он был бы только рад, если бы его Таффи оказался в центре внимания.

– Томас и Таффи? Ухмылка Джека померкла.

– Не спрашивай.

Валери иронично вздернула уголки губ:

– Думаю, на этот раз я последую твоему совету.

– Надо же когда-то начинать.

Его гостья наконец смягчилась и немного расслабилась.

– Знаешь, я вовсе не ставлю под сомнение твои этические воззрения. Просто на этой неделе выйдет первый номер журнала. До сих пор у нас было очень напряженное и насыщенное расписание. Множество людей трудились не покладая рук, чтобы это событие состоялось. Я понимаю, что мы не операции на мозге делаем, но карьеры многих сотрудников зависят от успеха нашего предприятия. Мы должны были сосредоточиться на поставленных задачах. Я люблю свою профессию не меньше твоего. И я долго ждала, пока передо мной откроется такая возможность. Именно поэтому я так серьезно отношусь к своей работе. Я хочу ее сохранить.

Валери решительно потянулась к портфелю и расстегнула его.

– Вот зачем я здесь. Ты спас шкуру многим из тех людей, о которых я только что говорила. В том числе и мою. Не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я не ценю твою помощь или забыла о тебе. Мы получили это сегодня днем, и я решила, что ты должен увидеть одним из первых. – Она достала из сумки плотный конверт и, хитро улыбнувшись, протянула его Джеку. – Я подумала, что будет весело вручить тебе посылку лично.

Джек взял в руки бумажный пакет.

– Браво. Что здесь? – спросил он, раскрывая зажим.

– Э, мы соединили материалы номера некоторое время назад, но тянули с фотографией на обложку до последнего момента, чтобы надежнее сохранить тайну. – Валери сделала глубокий вздох. – Но теперь все готово. Поздравляю, Прекрасный Принц.

И когда она сказала это, первый номер «Хрустального башмачка» скользнул Джеку в руки.

Джек открыл рот, но не смог произнести ни звука. «Черт подери, – крутилось у него в голове. – Черт меня подери!» Он смотрел на себя. Только это был не он. На него смотрел незнакомый парень с волосами, взлохмаченными умелой рукой стилиста. Чужой человек в идеально сидевшем смокинге. Это не он протягивал стеклянную туфельку, наполненную шампанским. У него просто не могло быть такого хищного выражения глаз. Господи!