Исключение - Алина Аркади

Никто даже не сомневался, что Артов легко меня заменит. Его симпатии недолговечны, влюблённость и заинтересованность быстро проходят. Долго не страдает, находя утешение в объятиях новой женщины.

– Вика, – чувствую прикосновение к руке. Поворачиваюсь, вижу перед собой маму Павла и Марка.

– Здравствуйте, Ольга Андреевна! – радушно улыбаюсь женщине, она бесконечно мне приятна. Напоминает мою маму.

– Ой, не забыли, как меня зовут.

– Нет конечно. Как вы могли такое подумать? А где Алексей Дмитриевич? – оглядываюсь по сторонам, не наблюдая отца Павла.

– Приехали полчаса назад, а он уже какие-то дела обсуждает. Выцепил жениха и беседы с ним беседует, – радушно улыбается, в ответ и мне хочется одарить её теплом. – Вика, у меня вопрос… – начинает издалека. – Вам мой сын младший нравится?

Осмысливаю то, что она спрашивает. Она правда интересуется?

– Ваш сын красивый и привлекающий внимание женского пола мужчина. Несомненно.

– А вам он нравится? – настаивает.

– Да, – нет смысла врать, хотя бы самой себе. – Он многим нравится. Я бы сказала, он в моём вкусе, как мужчина.

– Выходите за него замуж.

Давлюсь от предложения Ольги Андреевны. Плохо понимаю, чего она от меня желает добиться. Это как – просто выйти, что ли?

– Не поняла…

– Ну как же. Нужно, конечно, повстречаться, узнать лучше друг друга. А потом… Но лучше не затягивать. Он вам нравится, вы в его вкусе. Всё просто.

Ни хрена не просто, скажу я вам! Взяли и поженились, потому что мама так захотела. Все, Павлика, видимо, не спрашивали даже. Решили сами и озвучили итог.

– Непросто. Совсем. Мы слишком разные, очень. Вместе мы быть не сможем, Ольга Андреевна.

– Почему? – непонимающе таращится женщина. – Вы мне сразу понравились. Умная, рассудительная, адекватная, не то что эти модели… – закатывает глаза, и я понимаю, что сейчас она имеет в виду Никольскую и Полину. – Павлику такая нужна, как вы. Я знаю.

И столько уверенности в её глазах, что, кажется, этой самой уверенностью она может прямо сейчас поделиться с половиной города.

– Ольга Андреевна, я не могу. Не верю больше в брак. И мужчинам больше не верю. – Почему-то именно ей хочется рассказать об истинных причинах моего сознательного одиночества.

– Вас обидели, да?

– Да, сильно.

– Это поправимо. Я понимаю, вам было настолько больно, что теперь вы боитесь быть преданными снова. Страх появился, что каждый человек, который нравится, собирается разбить ваше сердце. – Она говорит, а у меня вязкий ком к горлу подкатывает. Словно мысли мои прочла и внутрь заглянула. – Главное, снова поверить. Понимаете? Павлик не обидит, он заботиться будет, я знаю.

И такой взгляд у неё в этот момент искренний, открытый, что хочется прямо сейчас бежать к Павлику и безоговорочно ему верить, несмотря ни на что. Но я не могу. Больше не могу.

Непроизвольно поворачиваюсь в сторону Артова, встречаясь с ним взглядом. Не знаю, что он сейчас видит, но сразу же смотрит на мать и снова переводит взгляд на меня.

– Извините, Ольга Андреевна, но я не могу. Вам лучше подыскать для сына другую девушку.

– Жаль, – вздыхает. – Очень жаль. А другая ведь ему не подойдёт, понимаете. Вот так.

Провожаю взглядом поникшую женщину. На душе нехорошо настолько, что прямо сейчас готова бежать к Артову, лишь бы она снова улыбалась.

– Что мама спрашивала? – От неожиданности появления Павла за спиной даже подпрыгиваю.

– Ничего особенного. Просто болтали.

– Ничего особенного? У тебя взгляд был, будто тебя только что к смертной казни приговорили без права помилования.

– Тебе показалось.

– Не показалось. Что говорила? – стоит позади, но решительно настроен получить ответ.

– Предлагала замуж за тебя выйти.

– А ты? – дышит мне в затылок.

– Вежливо отказала. Объяснила, что мы друг другу не подходим. Слишком разные. Тебе другая женщина нужна, – говорю, уставившись в одну точку. Громко играет музыка, моргает свет разноцветными огнями, на нас никто не обращает внимания.

– Это ты так решила?

– Да. А разве нет?

Не вижу его лица, не могу считать, какие в данный момент испытывает эмоции. И не нужно. Так лучше.

– Зачем тебе мой ответ? Ты уже всё решила.

Оборачиваюсь, но Артова уже нет. Оглядываюсь и не нахожу его. Словно испарился, так и оставив мой вопрос без ответа.

Павел появляется почти через час: напряжённый, сосредоточенный, задумчивый. Приглашает на танец ещё нескольких девушек, которые не стесняясь млеют в его руках, улыбаются и строят глазки.

Я тоже не отказываюсь танцевать, принимая приглашения всех подряд. Каждый из нас развлекается на празднике по-своему. Стараемся не смотреть в сторону друг друга, демонстративно выказывая безразличие. Так лучше. Для нас обоих.

Уже далеко за полночь. Невесту и жениха проводили, гости потихоньку расходятся. Надя с Яром, как и планировали, сняли номер в отеле. Остались мы с Алиской.

– Вик, идёшь? – Алиса тянет за руку. Марк вышагивает впереди. – Мы тебя отвезём.

Киваю. Но, когда уже почти подходим к машине, я вспоминаю, что Артовы приехали с Павлом. Алиса так легко дала обещание за него, словно не помнит, что у Павла были свои важные планы после праздника, в которые поездка через весь город вряд ли вписывается.

– Алис, не надо, наверное. Не думаю, что Павел Алексеевич пожелает ночью тащиться в мой район. Далеко, – выпутываюсь из её захвата, останавливаюсь.

– Да нет же, – подталкивает меня к машине, – я договорилась заранее. Он знает, что тебя нужно отвезти. Согласился сразу не раздумывая. Уверил, что ему не составит труда.

Заранее договорилась? Это когда, интересно. До того, как Ольга Андреевна предлагала мне выйти за него замуж, или уже после, когда мы снова не поняли друг друга.

– Тебе на переднее, – бросает Алиска, забираясь с Марком назад.

Пару секунд стою, как парализованная, перед открытой дверью автомобиля. Но всё же забираюсь, устраиваясь удобнее. Мгновенно накатывают воспоминания, как буквально неделю назад в этой самой машине мы, голодные и возбуждённые, готовы были сожрать друг друга.

Рассматриваю парковку. Несколько машин, наверное, гостей со свадьбы. Знакомая фигура мелькает между автомобилями. Артём? Да нет, Ленка ведь его не приглашала. Показалось, наверное. Встряхиваю головой, чтобы откинуть наваждение.

Павел садится за руль, кажется, даже не удостоив меня взгляда.

– Сначала вас, – комментирует, – тут четыре квартала всего, потом Викторию.