Ступень третья. Часть вторая - Инди Видум

Спускались мы всей дружной толпой, даже Серый не отказался еще раз посмотреть на нарушителя. Правда, в его случае это было наверняка что-то типа мантры: «Кто на нас наедет — тот так и упокоится».

— Почему он голый? — сразу с подозрением спросил Ефремов.

— Раздели, — ответил Постников. — Хотели посмотреть, нет ли других знаков. Этот, видите, на шее.

— Только для этого?

Ефремов подозрительно осматривался, наверняка соображая, для чего нам это помещение. Не занимаемся ли мы вивисекцией и не продолжаем ли дело Вишневских. Отсутствие режущих инструментов говорило в нашу пользу, но присутствие металлических закрытых шкафов уже играло против нас.

— Одежду тоже проверяли.

— Есть что интересного?

— Сами смотрите. — Постников указал на коробку, в которой было свалено имущество. — Одежда чистая, в ней ничего не осталось.

Ефремов сунул нос в коробку и решил:

— Забираем.

— Под опись и с выплатой компенсации, — всполошился Серый.

— Разумеется. Все под опись и под протокол. Не каждый день нам передают трупы. Вы с ним точно ничего не делали? Стол такой подозрительный…

— Это операционная. Какой здесь еще должен быть стол?

— Разве что…

Тем временем остальные гвардейцы вовсю суетился вокруг трупа, ворочая его в разные стороны, а Рябов даже успел кому-то отправить фотографию, потому что, когда тренькнуло сообщение и Ефремов с вопросом на него посмотрел, капитан отрицательно покрутил головой. Понятно, значит, в их архивах мужик тоже не засветился.

— Документов при нем никаких не было?

— Все, что было, — в коробке. Если что у него было с собой — осталось в машине.

— Что ж вы там не пошарили? — страдальчески спросил Ефремов.

— Что, совсем никаких зацепок? — спросил Серый без всякого сочувствия. — На нас наезжают с непонятной целью неизвестные бандитские формирования, а Императорская гвардия ничего не может сказать. Ничего удивительного, все как обычно.

— Мы можем сказать, — отрезал Ефремов, — но у вас нет нужного допуска. Не только у вас конкретно, но и ни у кого в этой комнате. Поэтому да, ничего не скажу.

Честно говоря, я заподозрил что громкой фразой про допуск он замаскировал свое полное непонимание ситуации, но обострять не стал.

Тем временем Рябов переписал все вещи покойника, вплоть до дырявого и не очень чистого носового платка, распечатал опись на портативном принтере и отдал нам на проверку. Серый внимательнейшим образом изучил, убедился, что ничего не упущено, и только после этого дал добро на подпись.

Выяснив, что мы не сможем рассказать больше, чем уже рассказали, Ефремов и компания наконец отбыли, прихватив с собой как покойника, так и его вещи.

— Ох, не нравятся мне намеки полковника, — сказал Серый, стоило им убраться. — На то, что труп связан с делами Вишневских. Вопрос, что этому типу могло понадобиться надо было на стройке?

— Думаю, неактивный маячок для телепорта хотели поставить. Мы же не скрывали, что собираемся единую систему защиты ставить на все, — ответил Постников. — И кстати, зря не скрывали. Вообще, Ярослав, старайся поменьше болтать о вопросах безопасности с посторонними.

— То есть когда мы сделали бы общую систему защиты, то при телепортации на маячок, нарушитель оказался бы сразу внутри? — проявил понятливость Серый.

— Именно.

— Тогда надо делать двумя контурами, — предложил он.

— Мы собирались делать стационарный телепорт между лечебницей и поместьем, — напомнил я. — Смысл тогда ставить два контура?

Серый потер нос.

— Выходит, нельзя. Телепорт должен быть односторонним, только в лечебницу, на экстренный случай.

— Я с Сергеем согласен. Я сам хотел поднимать этот вопрос, потому что как раз вчера мне Иван сообщил, что на лечебницу накладывается обязательство по приему пациентов по скорой, если мы ближайшие, а они могут умереть, пока их довезут в другое место. Когда приходится запускать посторонних, защиту лучше разделить на два контура.

— Не нравится мне это. Это только на нашу лечебницу? — подозрительно спросил Серый.

— Это на все так, как оказалось. У Баженовых своих медицинских учреждений не было, поэтому я таких тонкостей не знал.

— Тогда останавливаемся на двухконтурной защите, — решил я. — Ее всегда можно прикрыть одним общим контуром для надежности. Тянуть с этим нельзя. Если не будете дергать меня по ерунде, до обеда я сделаю артефакты для охраны стройки, после обеда их установим.

— Прослежу, чтобы не лезли, — решил Серый.

— Дань, с этими значками нужно как-то активизироваться, — переключился я на Постникова. — Чую, разгадаем — хоть что-то поймем. Хоть откуда ветер веет.

— Мы с них не слезаем, — ответил Постников, — но пока никак. Роем упоминание знаков, потому что они использовались не только Вишневскими. И тоже пока никак.

— Не факт, что туда стоит лезть, — внезапно сказал Серый. — Вляпаемся в какую-нибудь запрещенную гадость, помяните мое слово.

— Мы в нее уже вляпались — напомнил я. — Но не понимаем, куда именно. А человек, который не понимает, очень уязвим. Его легко обмануть.

— Вот-вот, — проворчал Постников.

На этом совещание закончилось, и мы разошлись, каждый по своим делам. В принципе, вчера я защиту обдумал, изменения туда, в связи с автономностью, внести было несложно, так что все три артефакта до обеда я собрал, осталось их установить и откалибровать на стройке. И делать это желательно без присутствия строителей, которым незачем знать о дополнительной защите.

За обедом Серый не выпускал из рук артефакты, вертел их, удовлетворенно хмыкал, в общем, выглядел магом в теме, разве что не предлагал внести туда улучшения. На самом деле до полного понимания ему еще далековато, знаний не хватает, но производить впечатление финансовый директор умел и любил. Я ему мешать не стал, пусть наслаждается чужой завистью.

Идиллия продолжалась ровно до того момента, как Постников, которому позвонили с проходной, сказал:

— Однако. Нас почтила визитом госпожа Лапина с адвокатом.

— Что этой твари надо? — зло спросила Марта.

— Кто это? — поинтересовался Серый. — Не помню такого клана.

— Это жена Стаса, — ответил Постников. — С адвокатом, значит, за разводом.

— Или за деньгами, — предположила Марта.

— Тогда нужно его представить безруким инвалидом, — предложил Серый. — Чтобы содержание потребовать с нее. Жена она ему или не жена? Не ухаживает сама, пусть платит. Не все же за наш счет.

Он так возмущался, как будто мы на Стаса тратили огромные суммы, неподъемные по нашим меркам. На самом деле в уходе он сейчас не нуждался, а тогда, когда нуждался, ничего особо затратного там не было. А сейчас, вообще можно сказать, с него уже шла чистая прибыль.