Владыка - Александр Иванович Седых

class="p1">— Для офицеров, знающих язык индейцев, в Асунсьоне открываются гораздо большие перспективы карьерного роста. Это не только моё мнение, в Парагвай намерены перебраться сотни полицейских, долгое время проработавших в штатах с индейскими резервациями.

— Вы серьёзно? — чуть не выронил сигару из губ министр.

— Сэр, позвольте осмелиться дать вам совет, — глянул исподлобья капитан и, восприняв молчание, как согласие, предупредил: — С каждым днём затягивания отправки эмигрантов в Парагвай, количество желающих будет увеличиваться. Пока что в новые земли вожди отправляют лишь молодёжь. Но если власти начнут препятствовать переселению индейцев, то взбунтуются все резервации.

— Чем же бородатый русский казак сумел очаровать вождей племён?

— Про то, как проходило личное общение батюшки Алексея с вождями и шаманами, я рассказать не могу, ибо таинство проходило в закрытом вигваме. Однако выходили оттуда индейцы с горящим взором и высоко поднятой головой.

— А походка у старых выпивох была твёрдая? — с издевательским смешком спросил один из министров.

— Может, старики и выкурили какое–то парагвайское зелье, — пожал плечами капитан. — Однако огненную воду разливали по чаркам только после окончания циркового представления. При этом те, кто решился отправиться в новые земли, даже не пригубили спиртного.

— Экая заразительная повальная трезвость напала на дикарей, — за нервным смешком продолжал скрывать тревогу министр. — Неужели, после не ходили в племени слухи, о том, что творилось в вигваме вождя?

— Старики говорили о левитирующим над костром парагвайском шамане, — пожал плечами офицер. — И будто бы он голыми ладонями лепил из огня тотемных животных племени.

— Забористый же табачок подсыпал старикам парагвайский факир, — продолжал насмехаться министр. — Помнится, в прессе писали, что в Гран Чако высажены обширные конопляные поля, да и партии боливийского листа коки парагвайские пограничники регулярно перехватывают.

— Может, и витали в воздухе дурманящие дымы, — потупившись, согласился капитан. — Однако и без наркотического влияния толпа индейцев пришла в экстаз от циркового представления, что устроили парагвайские казаки и воины племени гуарани.

— Капитан, расскажите поподробнее о парагвайском балагане, — пренебрежительно скривив губы, распорядился министр.

Офицер неожиданно ответил злым оскалом и обвёл собравшихся барчуков угрожающим взглядом. Никого не спрашивая, капитан подошёл к столу и, выдернув свободный стул, поставил его на середину комнаты.

— Ну слушайте, господа, — нагло уселся на виду обомлевших министров капитан и начал повествование: — Пока батюшка Алексей вёл в вигваме задушевную беседу с вождями и шаманами окрестных племён, молодые казаки и пришлые индейцы гуарани показывали молодецкую удаль. Представление проходило за территорией поселения, уже на пороге заката солнца. Зрители расселись полукругом, в отдалении расставили мишени и чучела. Сначала всадники показали чудеса конной джигитовки, затем с седла рубили саблями чучела и стреляли наскоку по мишеням. Потом зрители увидели, как парагвайские бойцы умеют стрелять и метать ножи в пехотном строю. Гуарани в дополнение ещё ловко метали томагавки. Поупражнявшись с огнестрельным и холодным оружием, бойцы приступили к демонстрации приёмов рукопашного боя. Одновременно эффектно крушили голыми руками и ногами стопки кирпичей и обрезки досок.

— Да, на молодых дикарей этот казацкий цирк с конями и мордобоем должен был произвести сильное впечатление, — хамским образом прервал доклад офицера министр. — А сам парагвайский пастырь, что интересного показал аборигенам? Ведь, как я понимаю, словами он ничего им сказать не мог, ибо не владеет ни английским, ни одним из индейских языков.

— Алексей говорил через переводчиков, но слова великого вождя были проникновенны, и запали в душу индейским воинам, — вздёрнув подбородок, с вызовом глянул в глаза членов кабинета министров офицер. — Однако прежде, чем обратиться с речью к людям, казачий атаман показал всем, на что способен сам. Воины племени гуарани не зря называют его Небесным Ягуаром. Американские индейцы тоже признали его божественную сущность, шаманы местных племён теперь считают его сыном Маниту.

— И, все же, какие чудеса явил парагвайский факир? — недовольно скривился министр. — Только не надо, капитан, пересказывать бредни обкуренных шаманов, излагайте только, что видели своими глазами.

— Небесный Ягуар, стреляя из всех видов оружия, очень быстро и очень точно поражал далёкие мишени…

— Парагвайский ковбой, — фыркнув, попытался сбить пафос речи капитана министр.

— Ковбои так с ручного пулемёта стрелять не умеют, — оскалившись, зло парировал выпад офицер. — А уж с завязанными глазами палить с двух револьверов во все стороны, так и подавно.

— Ох, и циркач! — издевательски похлопал в ладоши министр.

— Далее Небесный Ягуар показал искусное владение холодным оружием, — не обращая внимания на выходку министра, продолжил доклад офицер. — С завязанными глазами он метал ножи и томагавки в деревянные щиты, перед которыми стояли казаки. Острые лезвия втыкались в миллиметрах от фигур ассистентов, пробивая края одежды. Потом Небесный Ягуар руками рвал стальные цепи, гнул подковы и скручивал в узлы железные стержни. Ребром ладони крушил стопки кирпичей. Кулаком разбивал толстые доски. Жонглировал в воздухе огромными каменными валунами. Ходил голыми ступнями по битому стеклу и утыканными острыми гвоздями доскам. А когда Небесный Ягуар вызвал на поединок сразу десяток самых сильных местных бойцов, то раскидал их, как котят.

— Так, выходит, батюшка Алексей у нас ещё и цирковой борец, — натужно хихикнул министр.

— Индейские войны, атакующие казака, бились боевыми ножами, томагавками и копьями, — усмехнувшись, уточнил капитан. — Некоторые даже бросали в него оружие с короткой дистанции, а верховный вождь гуарани отбивался голыми руками.

— Всё профанация и бутафория, — отмахнулся скептик. — Цирковые трюки.

— Ещё Небесный Ягуар сумел показать индейцам духов их племени, — решил удивить капитан. — Дымовой генератор выпускал в воздух струю белого дыма, который над головами зрителей формировался в изображение тотемных зверей. Возникающие образы снизу подсвечивались прожекторами с разноцветными стёклами, красочно раскрашивая проплывающие в воздухе фигуры.

— А дым, не отдавал ли кокаиновым душком? — саркастически допытывался министр.

— Одновременно у всех одна иллюзия не могла возникнуть, — замотал головой капитан. — Однако технически объяснить, как парагвайцы сумели сотворить призраков из дыма, я не знаю. Хотя вот с появлением разноцветных пейзажей я сумел разобраться.

— Там у вас ещё и миражи появлялись? — недоверчиво прищурил глаз министр.

— Нет, изображения природных пейзажей нового мира. Когда уже совсем стемнело, казаки развернули огромный белый экран и начали показывать кино. Лента была чёрно–белая, но иногда изображение на экране замирало, и блёклый пейзаж неожиданно вспыхивал яркими разноцветными красками.

— Дикари и чёрно–белое кино не видели, а тут им цветной фильм показали, — усмехнулся министр и встрепенулся: — Неужели, парагвайцы уже научились создавать цветные киноленты?

— Нет. Весь фокус состоял в двух кинопроекторах, — выдал разгадку фокуса внимательный соглядатай. — Когда на первом останавливалась киноплёнка, линза прикрывалась заслонкой, и в работу включался второй проектор с цветными слайдами вместо плёнки. Чёрно–белый мир, словно по волшебству, вспыхивал яркими красками. Далёкие земли таинственного Гран Чако потрясали зрителей величественными природными пейзажами.

— Романтично, особенно для впечатлительных юных зрителей, — согласился с эффектным кинофокусом факира министр. — Небось, каждому возжелалось стать великим воином, как парагвайские индейцы гуарани или русские казаки. С ружьём за спиной вольно скакать на коне по зелёным бескрайним просторам Гран Чако — это не прозябать в нищих трущобах резерваций.

— Да, у молодёжи загорелись глаза, — кивнул офицер. — Мечта о возрождении племени на новых землях всколыхнула души индейцев. Многие зрелые воины тоже решили переселиться в свободный мир. Однако окончательное судьбоносное решение у всех формировалось после потрясающей речи Небесного Ягуара.

— Ронин же не знает даже английского, — удивлённо поднял брови министр.

— Заключительную речь Небесный Ягуар произносил на языке местного племени, — усмехнулся капитан и соизволил пояснить суть фокуса: — В штате владыки Парагвая находился старый генерал, который плотно общался с местными индейцами, выведывая нужные слова. Затем казачий атаман с выражением старательно произносил заготовленную заключительную речь. Звук записывался на особый диктофон с магнитной лентой. Во время декламации текста, голос Ронина заглушала магнитофонная запись, усиленная мощными динамиками. Голос Небесного Ягуара вплетался в божественную музыку и гремел над замершей площадью, словно глас божий. Однако сила речи была не в обращении к разуму слушателей, проникновенные слова и чудесная музыка