Клиническая ординаДура - Андрей Шляхов

— Не знаю, — развел руками Саша. — Вы — человек творческий, придумайте сами ответ на свой вопрос.

* * *

Журналист придумал ответ. Статья «Кузница здоровой смерти», опубликованная в «Столичном вестнике», наделала на кафедре большого шороху. Согласно данным разведки (Светлана Чичерюкина, 32 года, секретарь кафедры, характер близкий к нордическому) Манасеин в своем кабинете топал ногами, орал-визжал и обзывал доцента Карманову «тупорылой мандой» и «ушастой жопой». Оба эпитета являлись совершенно безграмотными, поскольку у женского полового органа нет и не может быть никакого «рыла», то есть — лица, а на ягодицах нет и не может быть никаких ушей, но, тем не менее, Карманова вышла из начальственного кабинета в слезах и нервной дрожи. После, в кабинете, доброхоты из числа прихлебателей отпаивали ее, стенающую и рыдающую, разными успокаивающими напитками.

— Славику нашему вставили в министерстве по самые помидоры, — сказал Саше всезнающий Кирилл. — Предупредили, что если что-то подобное повторится, то не видать ему разрешений на исследования, как своих ушей.

Уши у профессора-членкора Манасеина были замечательно лопушистыми. Настолько, что он мог их увидеть, немного скосив глаза.

— Бе-е-едный Сла-а-авик! — с гамлетовской замогильной интонацией произнес Саша.

Если от жизни нельзя получать пользу, так можно, хотя бы, получать удовольствие. А пуркуа бы и не па?

«Ты стареешь от печали, ты толстеешь от грехов»,[32] пел где-то внутри Робин Трауэр.

Родители могли спать спокойно — их умненький-благоразумненький Буратино вел себя самым что ни на есть благоразумным образом.

Ссылку на статью постоянного корреспондента «Столичного вестника» Марата Гришечкина Саша отправил Алене. Учись, студентка!

Алена прислала в ответ три смайлика и изображение оттопыренного большого пальца. Наш Сашец — кругом молодец!

У врачей есть такое проклятие: «Чтобы тебя в праздники госпитализировали!». Это проклятие с двойным дном. Речь идет не только о испорченном празднике, но и о серьезных проблемах, которые могут возникнуть в стационаре. Время-то праздничное, почти все отдыхают, на работу выходят только дежурные, все, что только можно отложить, откладывается на потом. У дежурных врачей свое отношение к пациентам. Им не до вникания в суть, им лишь бы день простоять, да ночь продержаться. Пациент ведет себя спокойно? Ночью спал? Ну и пускай спит дальше… Доктор! Доктор! Тут у вас констатация!

Предыдущий главный врач семьдесят четвертой клинической больницы лишился своего поста в одночасье и с треском по вине дежурных врачей. В длинные новогодние каникулы в терапию госпитализировали мужчину с обострением язвенной болезни. Случилось так, что трое суток подряд на дежурство никто из врачей отделения не выходил, друг друга сменяли профессиональные дежуранты, то есть врачи, которые кроме дежурств ничем больше не занимались. Они не особо вникали в детали. Раз пациент не предъявляет жалоб, значит все у него хорошо. Пациент же был из числа терпеливых и недалеких. Нарастающая слабость воспринималась им как обычное следствие болезни, а на черный цвет кала он вообще внимания не обратил. На третий день пребывания в стационаре он умер от желудочного кровотечения. Родственники подняли шум, на дежурных врачей завели уголовные дела, начмед получил выговор, а главного врача сняли.

Новый главный врач Николай Сергеевич принял некоторые меры предосторожности, касавшиеся не только «длинных» праздников, но и обычных выходных, ведь за субботу и воскресенье может случиться многое. Все заведующие отделениями стали выходить на работу по субботам. Тем, кто пробовал оспаривать это нововведение, главный врач предлагал написать заявление об увольнении по собственному желанию. Разумеется, никто заявления писать не стал. В «длинные» праздники заведующие должны были выходить на дневные дежурства через день, чередуясь с врачами отделений. Таким образом, ежедневно с восьми до шестнадцати в каждом отделении в дополнение к дежурному врачу присутствовал кто-то из «своих» врачей. «Свои» врачи проводили обходы, назначали обследования, корректировали лечение и вообще делали все, что положено делать.

Диагностические отделения тоже стали работать по-новому, в усиленном режиме. Иначе и быть не могло, ведь отделенческие врачи назначали пациентам различные исследования, начиная с анализов крови и мочи, и заканчивая компьютерной томографией. Разумеется, в праздники исследований назначалось меньше обычного, но и сотрудников в диагностических отделениях в праздники было меньше, так что нагрузка на «человеко-рыло» (любимое выражение начмеда Евгения Константиновича) была повышенной. Мало того, что в праздничный день приходится выходить на работу, так еще и вовремя домой не уйдешь, перерабатывать приходится. Иногда и три часа можно «пересидеть»… А дома свои дела или, может, гости ожидаются. Сознательные сотрудники пыхтели-роптали, но работу свою выполняли добросовестно, без каких-либо халатных оптимизаций. А не очень сознательные оптимизировали рабочий процесс таким образом, чтобы успевать объять необъятное, не задерживаясь сверх положенного.

Взять к примеру исследование крови на С-реактивный белок, тропонины, креатинкиназу и прочие маркеры, свидетельствующие о повреждении сердечной мышцы. Если такое исследование назначают в кардиологической реанимации, то его нужно провести как положено, потому что реаниматологам часто приходится решать вопрос о наличии или отсутствии у пациента инфаркта миокарда. А вот если такое исследование назначают пациенту кардиологического отделения, то ради экономии времени и сил его можно не проводить, а вписать в бланк высосанные из пальца условно-нормальные показатели. Ясно же, что если бы у пациента был бы инфаркт, то его бы положили в реанимацию. А если уж он лежит в кардиологии, значит никакого инфаркта там нет, это просто врач дурью мается, заваливает лабораторию в праздничный день ненужной работой. Если уж тебе так неймется, то сними пациенту кардиограмму, а не отправляй кровь в лабораторию.

У врача-лаборанта, который проводит биохимический анализ крови, нет под рукой истории болезни пациента (кстати говоря, официально этот документ именуется медицинской картой стационарного больного). А вот врач, который делает ультразвуковое исследование сердца, видит и историю, и пациента. Если пациент не предъявляет типичных для острого инфаркта жалоб и вообще выглядит на твердую четверку, то процедуру можно сократить до минимума. Измерил размеры полостей и толщину стенок, оценил фракцию выброса[34] — и приглашай следующего из очереди! Нечего терять время на высматривание инфарктного участка, который не сокращается вместе со всей мышцей. Какой смысл искать в темной комнате черную кошку, если ясно, что ее там нет?