Лицо в темной воде - Антон Грановский

– Вы? – удивленно проговорила Назира.

Инга Александровна кивнул:

– Я. А что – не похоже?

Девушка покачала головой:

– Нет. Вы такая… Такая современная! Московская!

– Ты тоже такой когда-нибудь станешь, – пообещала Инга Александровна. – Кстати, я бы на твоем месте не зацикливалась на модельном бизнесе. Модельный бизнес ненадежен. С твоей яркой внешностью и великолепной пластикой тебе бы следовало попробовать себя в кино или на сцене театра.

– Я бы с радостью, – становясь совсем пунцовой от смущения, пробормотала Назира. – Но как?

– В Москве есть много вузов, которые готовят актеров. Кроме того, у меня имеются кое-какие знакомства в этом бизнесе.

– Правда? – ахнула Назира.

Инга улыбнулась:

– Правда. Я могу помочь тебе записаться на кастинг.

– Правда? – снова взволнованно воскликнула Назира.

Инга насмешливо перекрестилась:

– Вот тебе крест! У меня есть знакомый продюсер, который как раз ищет девушку твоего типа.

– Это было бы здорово! – воскликнула Назира. – Но… – Она снова смутилась. – Мы можем сначала позвонить Саше? Я ведь обещала ему, что стану моделью.

– Можем, – кивнула Инга. – Но сначала – в ванну! А то вода остынет.

– Хорошо! – Назира залпом допила чай и поставила чашку на блюдце. – Я готова! – смущенно и радостно сообщила она.

– Тогда иди разоблачайся и забирайся в ванну. А я пока принесу тебе полотенце и халат.

– Спасибо вам огромное!

– Не стоит благодарности, Назира. – Инга посмотрела на девушку благосклонным, почти материнским взглядом. – Просто ты очень похожа на меня – такую, какой я когда-то была. Идем, покажу тебе, где ванная комната.

Когда Инга ввела Назиру в ванную, та остановилась и, издав восхищенный возглас, замерла на месте с раскрытым ртом.

– Как у вас здесь красиво, – пролепетала она после паузы. И выдохнула: – Как у английской королевы!

– А ты была в гостях у английской королевы? – со смехом спросила Инга.

Девушка помотала красивой головкой:

– Нет. Но у королевы должна быть такая же ванная!

– Ладно, – с улыбкой сказала Инга. – Ты раздевайся, а я сейчас.

Оставив Назиру в ванной комнате, Инга Александровна быстро прошла в спальню. Открывая шкаф, она услышала, как девушка что-то радостно лепечет и даже, кажется, напевает.

– Какая непосредственность, – с улыбкой проговорила Инга Александровна. И вздохнула: – Совсем еще ребенок.

Она достала из шкафа самое лучшее полотенце, купленное когда-то в Каире – из настоящего египетского хлопка. Инга Александровна прижала полотенце к лицу и вдохнула его запах. Ей показалось, что она уловила аромат кожи маленькой девочки. Девочки, которую когда-то, много лет назад, вытирала этим полотенцем и которую безвозвратно потеряла.

Постояв пару секунд неподвижно, Инга Александровна отняла полотенце от лица, тяжело вздохнула, затем сняла с вешалки халатик и пошла в ванную комнату.

Когда она пришла, Назира уже плескалась в ванне.

– Ну как? – спросила с улыбкой Инга. – Все хорошо?

– Да! Все отлично! Даже не знаю, как вас благодарить!

Инга Александровна засмотрелась на стройное тело девушки, на его по-девичьи угловатые и одновременно нежные линии, на небольшие упругие грудки с маленькими темными сосками, на плоский живот и длинные ноги. Девушка была необыкновенно хороша.

Почувствовав слабый укол зависти, Инга Александровна вздохнула, потом повесила полотенце и халат на крючок и присела на краешек ванны в ногах у Назиры.

– Ты точно не хочешь позвонить домой? – произнесла она. – Кому-то же надо сообщить, что ты нормально добралась.

– Точно, – смущенно сказала Назира, наслаждаясь ванной. – Бабушка все равно ничего не слышит. А больше у меня никого нет.

– Что ж… Как скажешь. Тут на полочке, справа от тебя, есть гели и шампуни. Выбери то, что тебе придется по вкусу.

Назира повернула голову и восхищенно посмотрела на полочку, уставленную красивыми бутылочками. И в эту секунду Инга Александровна наклонилась к ванной, схватила Назиру за щиколотки и резко дернула их на себя.

Голова Назиры ушла под воду. Инга Александровна подержала ноги девушки пару минут, затем вынула руки из воды, встала и тщательно вытерла их полотенцем из египетского хлопка. После чего оглянулась и пристально посмотрела на Назиру. Девушка лежала на дне ванны, под слоем теплой воды. Глаза Назиры были широко раскрыты, но в них не было ужаса. Она умерла прежде, чем успела испугаться.

Полтора часа спустя Инга Александровна переступила порог мрачного здания, над дверью которого красовалась строгая вывеска – «ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ».

Знакомым коридором она дошла до белой гладкой двери, на которой висела скромная табличка с надписью «В.С. Белинис», остановилась и постучала в нее костяшками пальцев.

– Войдите, – отозвался мужской голос.

Инга Александровна открыла дверь и вошла в помещение, похожее на небольшую лабораторию или прозекторскую. За белым столом сидел лысоватый мужчина в очках и с небольшой бородкой. На вид ему было около пятидесяти лет. Он был похож на стареющего интеллигента, однако широкие плечи, огромные кисти рук и мощная шея наводили на мысль о недюжинной физической силе.

– Здравствуй, Вилкас! – поприветствовала его Инга Александровна, подходя к столу.

Мужчина поднял взгляд от разложенных на столе бумаг.

– Добрый день, Инга Александровна! – поприветствовал он гостью. – Чрезвычайно рад вас видеть. Присаживайтесь, пожалуйста.

Инга Александровна села на жесткое кресло перед столом.

– Хорошо выглядите, – сказал Вилкас.

– Ты тоже не сильно постарел.

Он сухо улыбнулся.

– Да какое там. Лысею, обзавожусь брюшком. Все как полагается. Зачем пожаловали, Инга Александровна?

– В былые времена ты постоянно помогал друзьям моего бывшего мужа.

– Верно, помогал. – Вилкас улыбнулся в рыжеватые усы. – Суровое было время, Инга Александровна. И работы в ту пору было невпроворот. Что ни день, то покойник, а то и два или даже три… Простите, не предложил вам чаю.

– Чай не нужен, – сказала Инга Александровна. – И кофе тоже.

– А я не могу и двух часов прожить без крепкого чифира.

Вилкас толстыми сильными пальцами взял со стола чашку, отпил глоток чифира и облизнул губы. Затем произнес с улыбкой:

– Да и над вашим мужем, царство ему небесное и не к ночи будет помянут, мне тоже пришлось здорово поработать. И над вашей дочерью тоже. После того страшного взрыва они выглядели…