На крючке - Шон Блэк

– Вставай.

Телохранитель с трудом поднялся на ноги. Лок подтолкнул его к двери номера.

В коридоре крики Рейвен были слышны намного лучше.

Лок толкнул мужчину к двери Председательского люкса.

– Открывай.

Телохранитель вставил в слот электронный ключ, свободной рукой массируя сломанный нос. Дверь открылась, и Лок пихнул мужчину внутрь.

Крики продолжались. Лок огляделся в поисках других охранников, но люкс оказался пуст, не считая мужчины, который прижимал Рейвен к огромной двуспальной кровати метрах в пятнадцати от входа. Мужчина был обнажен по пояс, средних лет, но крепко сложен. Он оседлал Рейвен и замахнулся рукой, в то время как она царапала ему грудь длинными ногтями.

– Скажи, – кричал он. – Скажи, кто это делает.

Рейвен боролась, изо всех сил пытаясь увернуться от удара, но пощечина вышла сильной.

Лок отбросил телохранителя с дороги, тот упал на журнальный столик и приземлился на мраморном полу. Потом Лок поднял пистолет и прицелился в затылок русскому.

– Еще раз ее ударишь, и эта симпатичная комната будет покрыта остатками твоих мозгов.

Русский взглянул в зеркало, висящее над кроватью. Должно быть, он сразу заметил отражение Лока, поскольку ослабил хватку, и Рейвен вырвалась из-под него. Оказавшись на полу, она схватила одну из своих туфель и врезала русскому каблуком.

– Ты мудак!

– Одевайтесь, – сказал ей Лок, указывая на разбросанную по полу одежду.

Когда Лок вновь взглянул на русского, тот с искаженным от страха лицом смотрел прямо на него.

– Пожалуйста, – взмолился мужчина. – Сколько? Я дам вам, сколько захотите. Только не убивайте меня. Она ваша. Я знаю. Простите.

Лок не обращал на него внимания. Очевидно, русский его с кем-то перепутал.

– Она уходит со мной. И имей в виду, даже если ты меня убьешь, у меня есть друг, для которого твоя медленная мучительная смерть станет главным делом в жизни.

– Пожалуйста. Я все понимаю. Только уйдите. Заберите ее.

Краем глаза Лок заметил, как телохранитель ползет к дивану, где стоял журнальный столик с телефоном.

Лок направил пистолет на него.

– Это касается и тебя. Ты соучастник уголовного преступления, нападения и изнасилования. Если позвонишь, я, может, и отправлюсь в тюрьму, но ты отправишься со мной, и мне дадут меньше.

Телохранитель опустился на колени.

– Идите в ванную и вытрите кровь, – сказал Лок Рейвен. – Поторопитесь. И не заботьтесь о макияже.

Он повернулся к телохранителю:

– Посмотри в шкафах. Найди мне толстовку или любую одежду с капюшоном. И помни, что я сказал.

Телохранитель неуклюже встал. Через минуту он принес то, что требовалось. Рейвен вышла из ванной, и Лок бросил ей одежду. Рейвен все еще трясло: реакция на выброс адреналина.

– У вас есть темные очки.

– Да, – выдавила она.

Лок ждал, пока Рейвен соберет вещи и хоть немного придет в себя. Русский и телохранитель оставались на своих местах.

– Я готова, – наконец сказала она.

Лок держал пистолет, пока они не вышли из номера, а потом опустил его в сумку Рейвен. Они спустились на лифте и стремительно прошли через вестибюль, на этот раз казавшийся еще сюрреалистичнее. Никаких признаков охраны отеля или каких-то ответственных лиц. Русский либо слишком умен, либо слишком напуган, чтобы их преследовать. По крайней мере, пока.

Снаружи в ночное небо на десятки метров выплескивались знаменитые фонтаны «Белладжио». Толпа, замерев, наблюдала за шоу.

Лок провел Рейвен через толпу и вызвал такси. Они поехали в аэропорт, целясь на ближайший рейс в Лос-Анджелес. По мере того как опускалась ночь, неоновые огни сияли все ярче и ярче. Придется протереть пистолет и спрятать его, прежде чем они пройдут через кордон безопасности аэропорта.

Лок взглянул на Рейвен. Она прижалась к дверце машины, лицо почти полностью скрывалось за капюшоном и темными очками. Она казалась очень маленькой и уязвимой.

Что случилось в Вегасе, остается в Вегасе. Таков был маркетинговый слоган, популярный несколько лет назад. Но Лок чувствовал: на этот раз слоган выдает желаемое за действительное.

Когда в дверь позвонили, был час ночи, а Винс Вайс бодрствовал уже двое суток. Последние дни от его чувства времени не больше проку, чем от расплавленных часов Сальвадора Дали. На секунду Вайсу почудилось, что вернулась та блондинка-журналистка, решив принять его предложение. Потом он вспомнил: журналистка ушла часов семь назад.

Кокаин почти выветрился, и Вайс рылся на верхнем этаже в аптечке ванной комнаты, надеясь как-то привести себя в порядок. На мраморном столике умывальника валялись пузырьки и таблетки. Краем глаза он поймал свое отражение в зеркале и отшатнулся. Потом отправился на поиски пистолета. В такое время он не открывал дверь без оружия. Тем более если там эта психованная сучка или какой-нибудь ее приятель.

«Пистолет. Где пистолет? Где я его оставил?»

Он вернулся в спальню, где пересматривал на плазменном экране над кроватью кое-какие свои старые фильмы. По слухам, одна из девчонок, с которой он работал, покончила с собой несколько недель назад в каком-то трейлере в Айдахо. Наверняка под наркотой. Эта мысль его взбудоражила.

Вайс снял с кровати подушки и швырнул их в стену, когда в дверь снова позвонили. Простыни, такие грязные, что напоминали дешевый картон, отправились следом за подушками. И тут он вспомнил: пистолет остался внизу.

Он схватил халат и накинул его поверх плавок и тонкой серой футболки. Вышел в коридор наверху и выключил свет. Кто бы там ни был, ему незачем смотреть, как Вайс спускается по лестнице.

Перепрыгивая через две ступеньки, он едва не поскользнулся в самом низу, но схватился за перила. Быстро прошел в гостиную и увидел пистолет, лежащий на журнальном столике. Взял его и направился к входной двери.

Вайс кинул взгляд на стеклянную панель рядом с дверью, но в первую секунду увидел только собственное отражение. Прищурившись, он все же смог разглядеть белые ступеньки, ведущие снаружи к входной двери.

Никого.

Вайс посмотрел на ворота. Они оказались открыты. Видимо, пошли назад, когда выскакивала журналистка, а он забыл еще раз нажать кнопку и запереть их.

Ни на дорожке, ни на улице нет ни одной машины. Ни машины, ни человека. Однако кто-то же звонил.

Видимо, ему надоело ждать, и он ушел.

Винс повернулся и начал подниматься по лестнице. Он успел отойти на четыре шага, и в дверь снова позвонили.

«Ублюдок».

Теперь Вайс разозлился. Кто-то тут мается хренью. Ну, сейчас он им покажет. Откроет дверь и выстрелит прямо в гребаное лицо.