Случайный трофей Ренцо - Екатерина Бакулина

— У тебя нет выбора, трибун. Если ты хочешь решить свое дело, придется говорить со мной.

— Выбор всегда есть.

— Какой?

— Например, я могу свернуть тебе шею и отправиться на аудиенцию к эмиру лично.

— Тебя убьют.

— Все мы смертны.

— А как же твоя лисичка?

Ренцо пожал плечами.

— Пусть ветер решает, как ей быть.

Старик усмехнулся.

— Ты знаешь джийнарский? — спросил он. — Ты ведь понимаешь, о чем говоришь? Или твоя лисичка научила тебя нужным словам? Кто она?

— Она? Лисичка. Маленькая, рыжая, с пушистым хвостом. Сестра южного ветра с Гор.

— Это она сказала тебе?

— У меня нет оснований ей не верить.

Старик склонил голову на бок и чуть сощурился, глядя Ренцо в глаза.

— А если я скажу, что принцесса Тьяра находится дома, в Лааше, под присмотром надежных людей.

На какое-то мгновение оглушила паника. Но — нет. Спокойно.

— Хорошо, — сказал Ренцо. — Тогда как быть с этой?

— Оставить себе?

Нет, не паника — раздражение. Такое чувство, что все это надо лишь ему одному.

Огромное искушение повернуться и уйти, и пусть сам за ним побегает.

— Я бы оставил, — сказал Ренцо. — Но Гильдия пытается отобрать. Вот вернусь сейчас, а там уже вынесли дверь и увели, пока я слушаю…

Скрипнул зубами. Уже нет сил.

Старик нахмурился.

— Гильдия знает?

— Да.

Нахмурился еще больше.

— Что ты хочешь за нее?

Интересный вопрос. И ведь если ответить честно — никто не поверит.

— Хочу отправить ее домой.

— А для себя?

— Для себя… — он вздохнул… больше всего для себя в этой истории хочет не сдохнуть. — Для себя хочу развестись с женой, получить денег и уехать в Алеру, к чертовой матери. Выращивать виноград.

— Деньги, значит.

Ренцо ухмыльнулся.

Когда говоришь о деньгах — тебя сразу воспринимают всерьез.

— Да, — согласился он. Пусть так.

— Сколько?

— Сколько можно получить за лисичку, которая сейчас дома, под присмотром надежных людей?

Старик криво ухмыльнулся в ответ, но почти с одобрением, оценил.

— Приводи ее сюда, завтра на рассвете. И тебе заплатят. Достаточно, чтобы спокойно выращивать виноград до конца своих дней.

Так просто?

— И кому я ее передам? Тебе?

— Мне.

— И как я могу быть уверен, что после этого с ней ничего не случится? Что ты не передашь ее Гильдии, вон там, за углом? Что на вас, в конце концов, не нападут по дороге?

— Это уже не твое дело, — сухо сказал старик.

— Так вышло, что мое. По договору опеки я отвечаю за нее головой. Безусловно, сниму браслет, перед тем, как передать ее вам, но, тем не менее, если что-то пойдет не так — это очень даже мое дело.

— Если ты снимешь браслет, то об этом немедленно узнает Гильдия.

— Да. Дальше уж вы сами справляйтесь.

— Гильдия узнает о том, что ты добровольно освободил ее, — в голосе старика впервые сомнение.

— Да, — согласился Ренцо. — Узнает.

— И после этого ты рассчитываешь выращивать виноград?

— А уж это, прости, тебя не касается.

Старик причмокнул, покачал головой.

— Я тебе не верю, трибун, — сказал он. — Тут что-то не чисто, ты же не самоубийца. Что за игру ты ведешь?

— Что я должен сейчас доказать? — поинтересовался Ренцо холодно.

Не злость, даже не раздражение уже, только усталость.

— Как эта лисичка попала к тебе?

— Я выиграл ее в кости.

— Выиграл?

— Да. У торговца рабами, который купил ее невольничьем на рынке у Иримина. Мэй держали в клетке, потому, что она дралась, как гарпия. Она…

Замолчал, поджал губы. Какой смысл.

Старик смотрел на него, кажется, с интересом.

Пошло оно все.

— Завтра на рассвете, на этом же месте, — сказал Ренцо, — я хочу увидеть представителя джийнаркой знати, которого я смог бы узнать, а я знаю почти всех, кто прибыл с эмиром. Но не Ретьяра, он продажная свинья. И тогда я обсужу подробности. Не с тобой. А еще передай Юттару, чтобы выставил свою охрану у дома на Виа Петро, на холме, только таких, чтоб не очень бросались в глаза, лучше, если будут похожи на местных. Пусть приглядывает за ней сам. И пусть будет готов либо сразу признать все законные права Мэй, либо заранее подаст запрос о передаче ему опекунства.

— Ты указываешь эмиру, что делать? — кажется, старик был не слишком удивлен.

— Просто передай.

Повернулся, поднял свою удочку, ведро с рыбой… тяжелое!

Хватит.

— Эй, трибун! — окликнул его старик. — Передай ей привет от дяди Майтека!

— Дяди?

— Просто передай, — он усмехнулся.

— Хорошо, — согласился Ренцо.

* * *

Мэй ждала его.

На этот раз Ренцо вошел через дверь. Ведро с рыбой сунул слегка обалделому бугаю претора у порога.

— На кухню отнеси, — буркнул на его немой вопрос.

— Да, сеньор…

Мэй выскочила навстречу, и сразу, не раздумывая, подбежала, обняла.

И Ренцо слегка оттаял. Выдохнул. Обнял ее в ответ. Так хорошо. Вот ради таких моментов и стоит…

— Как ты? — спросил он.

— Я волновалась за тебя.

Он вдохнул запах ее волос, слегка потерся щекой о ее щеку, стараясь не слишком царапать своей щетиной, поцеловал… и все же. О делах? Взял ее за плечи.

— Знаешь, тебе просили передать привет от дяди Майтека.

И Мэй мигом заулыбалась, расцвела, так весело, радостно, глаза засияли.

— От Лиса, да? Лис передал?

— Кто? — не понял Ренцо.

— Лис… Олистар Рамель, он микоец, невысокий такой, худой, седой уже… Да?

Микоец, точно.

— Да, очень похоже, — сказал Ренцо. — А кто такой дядя Майтек?

Мэй звонко засмеялась.

— Это из сказки! — сказала она. — Лис нам с Дином микойские сказки в детстве рассказывал. И играл с нами… Дядя Майтек — это такой хитрый тип, который за горошину целую корову выменял, а потом еще на княжеской дочке женился! Нам всегда казалось, он на Лиса похож.