Когда сбываются мечты - Альенде Эстель

Проходя мимо Колизея, Селеста взглянула на часы. Надо было прибавить шагу, до встречи с атташе по культуре в посольстве Испании оставалось совсем мало времени. Опоздать на разговор с дипломатом ни в коем случае было нельзя. Вскочив в автобус, она проехала одну остановку и оказалась на месте за десять минут до назначенного времени, поэтому успела отдышаться и привести мысли в порядок. Ей необходимо было произвести на атташе впечатление не только как грамотный специалист, – о ее профессионализме ему было известно, – но и как надежный деловой партнер.

Встретивший ее мужчина лет пятидесяти оказался высоким и худощавым, немного лысоватым. Конечно, Селеста подумала, что все испанцы стремятся быть похожими на Дон Кихота, вовремя остановила свою фантазию, уже усадившую собеседника на Росинанта.

– Позвольте мне сразу поделиться опасениями, – начал дипломат, чтобы, как говориться, не держать камень за пазухой. Я много слышал о Вас, Селеста, как о художнице, но у меня есть сомнения, что Вы сможете выступать в роли эксперта.

Селеста открыла было рот, чтобы возразить, но он продолжал:

– Вы молоды и прекрасны, как все юные леди, но мир искусства жесток и имеет много темных закоулков, которые могут быть опасны для невинных и возвышенных созданий.

Селеста слушала его и внутренне усмехнулась. «Знает ли этот милый человек, что я и есть обитатель тех мрачных закоулков, о которых он говорит? Хотела бы я посмотреть на его лицо, если бы он узнал, что я – автор многих поддельных полотен, украшающих не только частные дома».

– И чтобы заслужить авторитет в этом кругу, надо быть настоящим профи: знающим, внимательным и умеющим держать удар, – продолжал мужчина.

«Прямо как Габриэль Крамер», – пронеслось в голове Селесты, но вслух она произнесла:

– Я понимаю, о чем Вы говорите. Но, как же мне стать состоявшимся экспертом, если я не буду этому учиться? Когда я занималась в художественной школе в Риме, да и потом, мне приходилось встречаться с многоопытными экспертами, истинными знатоками. Это общение значительно ускорило мой профессиональный рост, – чуть подавшись вперед и демонстрируя настойчивость, сообщила Селеста. – Дайте мне шанс продолжить такие знакомства. Уверена, что я сумею многому научиться у коллег и очень скоро стану специалистом, в компетентности которого Вы не сможете усомниться.

Атташе сделал глоток воды из стоявшего перед ним стакана.

– А Вы амбициозны, – заметил он, оглядывая Селесту с головы до ног. – Уверенность в себе – залог успеха в любой карьере.

Он замолчал и еще раз смерил ее оценивающим взглядом.

– Тогда давайте без лишних проволочек перейдем сразу к делу. Я поддержу Вашу кандидатуру, и именно Вы отправитесь в Барселону. Кстати, Вы когда-нибудь бывали в этом изысканном городе? Говоря так, я имею в виду постройки Гауди, которые украшают столицу гордой Каталонии?

– Да, несколько раз, – утвердительно кивнула Селеста. – Я даже несколько месяцев брала уроки испанского, и сейчас я могу объясниться в городе.

Атташе широко улыбнулся, он был польщен таким вниманием к его стране.

– Я сам родом с севера, – признался он. – Надеюсь, эта поездка заставит Вас еще больше проникнуться испанской культурой вообще и живописью в частности. Кроме того, я склонен думать, что Вы правильно используете предоставляемый Вам шанс. Участие в выставке для Вас, подающей надежды художницы, откроет перед Вами множество дорог в мире искусства. Вы познакомитесь с известными галеристами, экспертами, словом, я уверен, что Вы не упустите возможность для установления дружеских связей так необходимых в нашем довольно узком профессиональном сообществе. Удачи Вам!

Он тепло пожал ей руку и проводил до двери своего кабинета. Выйдя на улицу, Селеста с жадностью ловила ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. В какой-то момент ей показалось, что испанскому дипломату известно о ее прошлом, о мошенничестве, о Габриэле Крамере.

И в этот момент холодный пот проступил на ее спине, прокладывая дорожку для страха. Она шла и размышляла о словах атташе о налаживании контактов среди экспертов в области живописи. Она не раз пыталась понять, как Крамеру удавалось сбывать написанные ей подделки? Ведь он умудрялся продавать их на известных аукционах за сотни тысяч долларов. Более того, его покупателями были и известные музеи, такие, например, как Тейт Гэлери и музей современного искусства в Лондоне. Вероятно, он подделывал бумаги, удостоверяющие подлинность картин. Но чтобы сделать грамотную подделку, надо представлять себе, как выглядит оригинал.

Она однажды спросила его об этом, но он только рассмеялся, уклончиво сказав:

– Благотворительность, дорогая моя, создана для того, чтобы творить блага не только получающему, но и отдающему.

Тогда она не совсем поняла смысл его слов, но сейчас, сопоставив все факты с тем, что сказал испанский атташе, четко увидела всю схему. Виртуозно умеющий расположить к себе самых разных людей, Крамер сумел снискать уважение огромного количества людей в нужных организациях. Он совершил очень дальновидный поступок, сделав пожертвование британской галерее Тэйт, став, таким образом, официальным благотворителем этого музея. Об этом даже написали в газете, которую Крамер с гордостью показал Селесте. Администрация музея была благодарна щедрому меценату, за которого он себя выдавал, и долгое время полагала, что это было искренним шагом. Такой ход позволил ему стать добрым ангелом для музея, своим человеком в его запасниках, и открыл доступ к архивным материалам известных живописцев, в которых Крамер особенно нуждался.

Неужели этот изворотливый мошенник будет преследовать ее всю жизнь? Думая о том, что произошло за последние дни, Селеста решила пойти в Ватикан. Хотя она не была особенно религиозной, возможность побывать в этом крошечном по размеру, но великим по могуществу государстве, придавала ей уверенности. Вот оно, то место, где обнаружены мощи святого Петра, которому Иисус передал свою силу. Именно Святой Петр стал первым папой Римским, который теперь наделяет каждого своего последователя божественной властью. Селеста зашла в храм. Хотя она бывала здесь очень много раз, она никогда не обращала внимания на туристов, которые здесь в сердце всего католического мира, храме святого Петра, считают своим долгом потереть ноги статуи святого. Это чисто языческое деяние, тем не менее, вселяет в людей в католическом храме надежду на скорое и безусловное исполнение их желаний. Узнав, что именно здесь были обнаружены мощи святого Петра, кто-то непременно хочет к ним прикоснуться, желая обрести божественную силу, долголетие, а, может быть, и бессмертие.

Селеста стояла посреди храма и думала, что Господь всемогущ и милостив, что он видит и слышит ее в эту конкретную минуту, и по воле его ей воздастся. Она получила назначение на должность куратора выставки, ее ждет новый виток карьеры, она увидела телепередачу Габриэля Крамера, и это напомнило о ее противозаконных деяниях в прошлом.

«Что же будет со мной дальше?» – подумала Селеста. Выйдя из базилики, она вспомнила, что торопилась и так и не бросила монетки в фонтан Треви, чтобы ее желание исполнилось. Она сокрушенно вздохнула, подумав, что напрасно не потерла ногу святого Петра, ведь ей потребуется много сил, чтобы справиться со всеми предстоящими испытаниями. Тогда она вспомнила еще об одном магическом ритуале: она обернулась ко второму справа окну папского дворца, откуда папа благословляет верующих, и попросила о прощении за свои прегрешения и молила о скором исполнении своих желаний. «Это уже буддизм, – поймала себя Селеста, – делиться мыслями с энергетическими потоками. Все-таки Рим – это эклектика, смешение одинаково прекрасных, серьезных, искренних порывов».