Высота наших чувств - Настасья Райс

как карточный домик, из-за его игры. Прихожу в себя, когда чувствую на щеках слезы. Очень больно разочаровываться в людях, когда всецело отдаешься, а в ответ тебе вонзают нож в сердце. И ковыряют, делая больнее своими сообщениями и звонками. Оставил бы меня уже в покое.

Приходит оповещение, что машина приехала, — вытираю лицо и снова с бешеным стуком сердца покидаю квартиру. Главное — не встретить Игнатьева. Спешу по ступенькам вниз и слышу гул мужских голосов. От этого бегу ещё быстрее. Вылетаю из подъезда, а машины нет. Ну вот как так? Бесит, когда водитель отметился, что на месте, а сам ещё не подъехал. Обязательно напишу потом обращение, так ведь не делается.

Смотрю на карте, где машина, если всё точно, то водитель уже подъезжает. Поднимаю голову и вижу его. Направляюсь к дороге, водитель останавливается, открываю дверь и зачем-то поворачиваю голову к подъезду, а оттуда выходят Никита и Богдан. Дальше всё происходит так быстро, что сама не понимаю, как захлопываю дверь и мы отъезжаем, но отчетливо слышу, как Ларин кричит моё имя.

20 глава. Егор

Что за мерзкая мелодия играет на всю квартиру? Закрытыми глазами пытаюсь отыскать рукой телефон на кровати. Аллилуйя! Не глядя тыкаю по экрану, чтобы избавиться от противного звука. Тишина. Но в голове бешеная пульсация вперемешку с болью. Сука! Сколько же я вчера выпил? Солнечные лучи проникают в комнату, делая ещё хуже. Пытаюсь отделаться от яркого света и утыкаюсь в подушку. Всё, чего сейчас хочу, — это застрелиться. Я потерял Асю, так и состояние настолько ужасное, что правда лучше умереть.

Лежу, не двигаюсь, и вроде становится полегче. Но сушняк, который вмиг даёт о себе знать, рушит все мои надежды. И снова начинает звонить телефон.

— Сука! — нахожу мобильный, и не глядя отвечаю на звонок. — Не завидую тому, кто решил разбудить меня, — бормочу в трубку.

— Я бы на твоем месте сказал мне спасибо, — слышу голос Никиты.

Стоп. Они же остались у меня. Сколько вообще сейчас времени? Открываю один глаз и смотрю на экран телефона. Полвосьмого. Они, что, так рано ушли или он звонит из соседней комнаты? Мозг совсем не соображает.

— Спасибо? — ухмыляюсь. — Принеси попить, раз разбудил, — в ответ слышу смех друга, но не слышу его в квартире. Ушли всё-таки?

— Я бы на твоем месте встал, чтобы резких движений не делать, — Ларин произносит серьёзно, и я вмиг просыпаюсь, — у меня для тебя новость.

— Да говори уже, — отвечаю слишком резко.

— Мы когда от тебя ушли, то встретили Асю под подъездом. Она куда-то уехала. Не думаю, что в универ. По её лицу было видно, что вот-вот и расплачется.

Блядь! Всё, что могу сейчас выразить.

А ещё я сейчас вообще не живой, чтобы мне приходили умные мысли в голову. Там творится хаос, да ещё и кружится всё перед глазами не по-детски. Никита говорит, что они скоро придут, и сбрасывает. Пытаюсь собраться в кучу, но ни хрена не получается. Меня это выводит из себя! Я упустил Мальцеву, нажрался, как скотина, и она ускользнула. Нужно было сидеть под её квартирой и ждать. Так бы по-любому пересеклись. Вот где её сейчас искать? Вообще не имею понятия.

Не спеша поднимаюсь с кровати, потому что если я сейчас не попью, то умру от обезвоживания. Медленными шагами направляюсь в сторону кухни. В зале замечаю лежащее тело. Подхожу поближе, вижу мирно спящего Данила. Мне бы так, чтобы ничего не заботило.

Наконец-то добираюсь до холодильника и достаю холодную минералку. Это то, чего не хватает. Слышу, как хлопает входная дверь и два знакомых голоса о чём-то спорят, да так, что я готов выпрыгнуть в окно. Вот как им не плохо? Мы же пили наравне. Вроде.

— Подъём! — кричит Богдан ещё громче. Такое чувство, что перепонки сейчас лопнут.

Данил не подаёт признаков жизни, а я шиплю от злости и выглядываю с кухни в гостиную. А эти двое стоят и ржут над нами. Вот почему они такие бодрые? Что за чудо-средство они приняли от похмелья? Мне тоже надо очень срочно, чтобы придумать, как до Аси достучаться.

— А вот и горе-любовник, держи, — ко мне подходит Беркут и протягивает пакет.

Выгибаю бровь и молча забираю. Заглядываю внутрь, а там лежит то, что нужно. Доширак. Да, это то, что непременно сейчас поможет. Бульончик должен привести меня хоть немного в порядок.

— Не надо благодарностей, — вслед кричит Богдан, когда возвращаюсь обратно на кухню.

— Сейчас приду в себя и поговорим, — выдавливаю слова и чувствую снова, как во рту сухо.

Блядь, больше не буду так пить, хотя вчера мне было хорошо. Даже то, что случилось, не казалось чем-то неизбежным, и я верил, что вполне могу вернуть Асю. План вчера с пацанами придумали, только я его забыл. Сука! Надеюсь, сейчас поем и ко мне вернутся боевой настрой и память.

— Завари по-братски, — говорю заходящему ко мне Никите, — чайник поставил, а я в душ, плохо пиздец.

Он только ржёт надо мной и кивает, а я покидаю кухню.

* * *

Душ и завтрак от похмелья делают своё дело, и я действительно чувствую себя человеком. Данил тоже проснулся.

Точнее, он бы ещё спал и, скорее всего, до самого вечера. Только у Богдана другие планы, и, если ему надо, он поднимет кого угодно. Никита в подробностях рассказывает мне, что они видели Асю и как она садилась в машину. Вот куда она могла поехать? Универ? Точно. Смотрю на время — десять часов, и скоро у нас начнётся пара. На неё идти нет никакого желания, а вот заявиться в университет хочу. Может, там получится выцепить Мальцеву.

Беру телефон и вижу сообщение от мамы. В нём говорится, что она сегодня приезжает. Ещё и с ней нужно увидеться вечером. Пишу ответ, чтобы приехала в ресторан к шести часам. Дома обсуждать отца совсем не хочу, да и там она может увильнуть от разговора, а в общественном месте никуда не сбежит и я смогу всё разузнать. Точнее, постараюсь это сделать.