Анечка - Татьяна Анина

– А сама Светка где? – Рома глотнул потрясающего пива и взялся за воблу, потому что навалился на него жор. Но костлявая рыба была пересолённой и ненажористой.

– Умерла Катина мать. Ребёнок в детский дом попал, мы конечно забрали себе. Скоро свой       появится. Надеюсь, парень.

– Точно парень, – улыбнулся Рома, – Катька твоя охрененно выглядит для тридцатника. А теперь слушай меня внимательно, Трэш, – Шиша вцепился зубами в кусок воблы и посмотрел на друга. Никитос напрягся, прищурил синие глазища. – Сергей Линёв хотел твою Катю себе в содержанки взять.

– В курсе, – сквозь зубы процедил Трэш. – Грохнули его вроде.

– Да, – кивнул Шиша. – И ты Катьку с сёстрами увёз. Не получив мелкую, Линёв забрал из больницы Свету. Катькину мать увёз на дачу сынок Сергея, Тимофей. В доме на выселках, был в подвале притон, для богатых извращенцев. С бабами делали всё, что хотели, даже убивали. Когда Сергея убили, Тимоху чуть не посадили за этот подвал. Из выживших была только девка несовершеннолетняя и ваша Света. Света полгода в больнице лежала, вышла инвалидкой. Не надо гнать на неё бочку, Трэш. Она после такого к дочерям не могла вернуться. Уехала на другой конец страны, жизнь начала новую. А всё, потому что Катю за Тимофея Линёва активно сватала. И, думаю, полностью осознала под что родную дочь чуть не подвела.

Трэш больше не пил пиво. Он замер, с какой-то глубокой печалью глядя на Рому. В этот момент он потерял свою любимую жену и вновь обрёл. Потому что страшно было ему представить, как бы дальше жил, если бы Катя попала в тот подвал.

Раздался звук открывающегося замка.

– Там, где я кручусь, полно таких людей, брат, – закончил Шиша. – Но я тебе слово дам, пока жив, Тимохе не гулять так больше. Посадят его, а с зоны он не выйдет.

– А кому вкусняшки к чаю?! – влетела на кухню довольная и румяная после прогулки Катюха.

Беззаботная, потому что позволила Трэшу в своё время любить себя. Она не знала, какой лотерейный билет вытащила. Да, он подростком был не подарок, и выдержать его не каждая смогла бы. Но и отдача для такой женщины потрясающая. То-то Катька, как девчонка выглядела, сразу видно – любимая и заласканная.

Трэш моментально её выловил и прижал к себе.

– Еда нормальная, ничего не подсыпано, – Катя растрепала богатую шевелюру своего мужа. – Папа, ну хватит! Кушать хотим!

– Иди ко мне, Киска, – Никита откинул пакеты в сторону и привлёк свою женщину к себе на колени. И Катя, уже видно по привычке, удобно устроилась под сенью его могучих объятий.

А Шиша ещё спросить хотел, изменял ли Трэш своей Катьке. А теперь и спрашивать ничего не надо было. Бывают такие пары. Жалко, что их мало. Но здесь и верность, и любовь, и полное взаимопонимание.

Зашипел чайник, Анечка ухаживала за гостями. Она смыла косметику, но осталась в своём праздничном платье, которое Шише уже нравилось.

Чай пили с бутербродами и выпечкой. Смеялись, рассказывали истории. И Шиша постарался быть с ними в компании, ни выбиваться, ни показывать, кем является на самом деле.

Он был счастлив. В этот момент по-настоящему счастлив, потому что сидел в кругу своей семьи. Это люди, которых он любил, это те, кому можно доверять в любых условиях. И даже Анечка со своими странностями его не пугала, а сильно привлекала.

У Никиты с Катей было заказано такси, они должны были вовремя приехать и не опоздать на самолёт. Они спешили, у них трое детей оставлены в другом краю. За тысячи километров от этого места. Там две взрослые дочери, и мать Трэша, которая очень сильно полюбила младшего ребёнка Светы.

Прощались у дома. Такси уже приехало. Целовались, обнимались. Оставили координаты друг другу. Клятвенно обещали, что если всё хорошо, встретятся ещё раз.

День был невероятно тёплым и солнечным. Ещё немного и наступит настоящее лето.

Рома посадил свою чудную шалунью в машину и повёз обратно в город.

Он включил телефон из всех номеров выбрал Лёшин.

– Роман Владимирович, вас когда ждать? – обеспокоенно спрашивал Лёша.

– Через час, – строго ответил Рома. – Что ещё накопали?

– Деньги на счета не поступают. Кроме того, кто-то слил клиентскую базу. Здесь такой бардак творится. Сегодня выходной, работников нет, но, похоже, всех нужно задерживать.

– Люся? – почему-то Рома не сомневался, что эта дура из бухгалтерии могла подставить. Уж слишком тупа для бухгалтера. Можно сказать, переигрывала.

– Она точно.

– Гусева нашли?

– Нет, ищем.

– Клинову позвони, путь он ищет, – Рома отключил звонок.

Он знатно отдохнул, так что теперь до свадьбы точно не захочет. И работа пойдёт отлично.

С усмешкой бросил взгляд на виновницу дикой боли в паху. Анютка была невероятной красавицей. Снежная королева. Аккуратное личико, длинные белые ресницы, выгнутые бровки. Локоны меловые чуть вились. Но ему, как настоящему зверю, был важен её запах.

Аромат женщины.

Анечка провела пальцами по его запястью, задрала рукав куртки.

– Что за наколка у тебя? – спросила она, ласково улыбаясь.

– Это алюра, – улыбнулся Рома, поглядывая то на неё, то на дорогу.

– Что такое алюра? – заинтересовалась Анечка, села немного боком, чтобы быть к нему ближе в разговоре.

– Девушка по фени, – коротко пояснил он.

– Ты говоришь на фене?! – полное удивление и приоткрытый ротик.

– Нет. Но знаю много, – усмехнулся её заинтересованности Шиша.

– А ты в курсе откуда феня взялась? – хитрые лисьи глазки внимательно рассматривали его профиль.

– Зэки придумали, – пожал плечами Шиша.

– А вот и нет, – торжествуя, заявила она. – Офеня. Офенский язык появился в средневековье на Руси среди мелких торговцев, низших слоёв общества. Создавался он, чтобы прятать информацию не только от покупателей, но и от князей. Состояла офеня в основном из выдуманных слов, часто трансформировались тюркские и греческие слова, потому что греки и тюрки тоже торговали на территории Руси.

– Да, ладно, – сильно удивился Шиша.

– Государство доверило Далю создать офеня-русский словарь. В нём было пять тысяч слов. После, офеня стала уходить из разговорной речи тайных слоёв общества. До второй мировой войны было несколько деревень, носителей этого языка. Письма с фронта все прочитывались и исправлялись для политкорректности, письма на офени приходили до адресата без единого исправления. Офенский однажды попал в тюрьму и там стал превращаться в феню.

– Охринеть. Знаешь, хоть что то на этой офене? – восхитился Рома.

– Сейчас, – задумалась Анечка. – Я с трудом запоминала эти слова. Но феня и офеня языки разные. Вот вспомнила! Муслень и елтона – ионый кульмас.