Заказ - Константин Кульчицкий

Как рассматриваются дела в милиции, Дед Цыбуля знал прекрасно. Сегодня дежурный примет заявление. Дней через пять какой-нибудь опер вызовет Петра Ивановича на собеседование. Ещё дня через три-четыре заедет на ипподром, переговорит кое с кем… а потом с чувством сделанного дела засунет папочку в сейф. Срок расследования – два месяца. Как говорил Ходжа Насреддин, за это время либо ишак, либо эмир, либо…

– Ладно, поглядим, – ответил он вслух. – Утречком позвони, тогда и решим, а пока документы, что вы там просмотрели, мне все немедленно факсом… Да… Такого коня прошляпили, дармоеды… Знал бы ты, Петро, какая у него кровь. Золотая она…

– Да знаю я, Василий Никифорович. Дошёл, что ты Секре…

– Ни хрена ты не дошёл. Дошёл бы, в деннике бы у него с ружьём ночевал. Ладно, Петро, что нам с тобой теперь… Матюгами делу не поможешь… Тут думать надо. Бывай… – Василий Никифорович положил трубку и снова уставился в темноту за окном. Лампочка на телеграфном столбе вспыхивала и неуверенно мерцала. Наверное, барахлил контакт. Вот и всё, Василий Никифорович… Весь сказ…

Чай на столе так нетронутым и остыл.

С левой стороны вспыхнула огнистой лентой река, и многострадальная прокурорская «Волга», ехавшая теперь очень медленно и осторожно, покатилась между притопленными водой рисовыми чеками. Казалось, упругие молодые побеги росли прямо из слепящего предзакатного золота. Поверхность воды не тревожило даже подобие ветерка, и висевшая над чеками вселенская созерцательная тишина некоторым образом воспринималась даже сквозь рокот мотора и шум воздуха, обтекавшего автомобиль. Впечатление было прямо противоположным тому, которое оставил пронёсшийся через поле табун, но порождало такое же ощущение совершенства.

Заместитель краевого прокурора прозаично подумал, сколько во всё это было вложено труда и, естественно, денег… Ничего себе проверяемый!..

Наконец впереди показались кроны могучих деревьев, а за ними и крыши домов.

– Подъезжаем, Андрей Николаевич… Куда сначала? К конторе?

Ларионов посмотрел на часы:

– Да нет… к дому, наверное. Адрес знаешь?

– А как же. Бывали… – И водитель мечтательно добавил: – Рыбалка у них тут…

«Волга» остановилась возле среднего по размерам и внешне довольно скромного дома.

– Это тут, что ли, директор живёт? – искренне удивился Андрей Николаевич. Для человека, который из Англии не вылезает, хоромы выглядели не очень.

– Ну… Может, за полтора года и переехал, – засомневался водитель.

Но тут из калитки, улыбаясь приезжим, словно старым добрым знакомым, вышла солидных лет женщина:

– Здравствуйте, гости дорогие. Небось устали с дороги? Вы в дом проходите. Сейчас молочка, а захотите, пивка холодного, кофейку…

– Нам бы Василия Никифоровича, – несколько смущённо отозвался Андрей Николаевич. Привычная психологическая схема прокурорской проверки дала трещину ещё по дороге, а теперь окончательно распадалась.

– О, так его часов до девяти-десяти не будет. Раньше и не ждем.

– А где он может быть?.. В конторе?

– А мы сейчас узнаем. Пошли в дом, по рации вызовем. – И женщина радушно распахнула калитку. – А вы, родимые, сами откуда будете, как Василю-то сказать?

– Из прокуратуры края. Простите, а как вас по имени-отчеству?..

Лицо хозяйки моментально стало серьёзным. Оно и понятно: уж верно, начальник с портфелем из краевой прокуратуры сюда не молочка попить завернул.

– С рождения Марьяной Валерьевной кличут… Да проходите же, проходите… Сейчас Василия Никифоровича вытребуем…

С рацией она управлялась по-свойски. Щёлкнула тумблерами, поднесла к губам микрофон и отчётливо, точно диктор на железнодорожной станции, произнесла:

– Внимание, внимание! Первый, первый, отзовись! – и тут же нетерпеливо, очень по-женски добавила: – Василь, ты меня слышишь?

В ответ рация засипела, пару раз хрюкнула, потрещала для порядка электрическими разрядами – и наконец отозвалась низким, немного глуховатым мужским голосом:

– Чего тебе, Марьяна Валерьевна?

– Василь, ты где?

– Да вот, с тренотделений еду… – В динамике, помимо голоса говорящего, был хорошо слышен характерный звук мотора.

– Василь, давай срочно домой.

«Срочно» прозвучало приказом.

– Что случилось-то? – поинтересовался Цыбуля.

– Гости приехали, – твёрдо произнесла Марьяна Валерьевна, сделав ударение на слове «гости».

– Понял. Сейчас буду… Всё, конец связи. – И рация замолчала.

Хозяйка повернулась к мужчинам и несколько напряжённо засуетилась:

– Чего ж вы стоите-то? Присаживайтесь…

– Не наследим? Чисто у вас в доме, – кашлянул водитель. Марьяна Валерьевна годилась ему в бабушки. – Мы, может, разуемся…

– Да вы что, – отмахнулась женщина. – На дворе сухо. А грязь, она на то и грязь, чтобы её подметали. Проходите, присаживайтесь… – И спохватилась: – Может, перекусить с дороги?..

Она явно нервничала. Андрей Николаевич не успел ответить, а Марьяна Валерьевна уже застелила стол свежей скатертью и загремела тарелками.

Вскоре рядом с прокурорской «Волгой» остановилась запылённая белая «Нива». Хлопнула калитка, скрипнули доски крылечка… Дверь отворилась, и в комнату вошёл среднего роста коренастый мужчина лет пятидесяти пяти.

Закрыв за собой дверь, он снял с головы простенькую соломенную шляпу, взъерошил короткий седой ёжик и, спохватившись, вытер ладонь, а вслед и тыльную сторону руки о полосатую рубашку с короткими рукавами.

– Ух, жарко… – Он безошибочно угадал в Андрее Николаевиче главного и протянул ему руку – корявую, чёрную от загара, с толстыми крепкими пальцами: – Цыбуля… А с кем, пардон, честь имею?

– Ларионов Андрей Николаевич. Заместитель прокурора края.

– Вы к столу, к столу присаживайтесь, – подала голос Марьяна Валерьевна.

Василий Никифорович грозно посмотрел на супругу, но на столе уже дымилась кастрюля с борщом, и он лишь коротко повернулся к гостям:

– Прошу.

– Василий Никифорович, нам бы поговорить. – Зампрокурора чувствовал, что инициатива окончательно уплывает уз рук.

– Вот как раз и поговорим, – кивнул Цыбуля. – А то мы, мужики, на голодный желудок злые. Присаживайтесь, в ногах правды нет. И борщ стынет…

Водитель скромно отступил было в уголок, к дивану, но Марьяна Валерьевна подхватила парня под локоть и усадила против начальника: