Несущие Свет. Противостояние - Дмитрий Воронин

Магия давала много, но многое и требовала. Ученики гибли от собственной неловкости — это случалось не так уж и редко, ибо обращение с боевой магией, составлявшей основу обучения, требовало крайней осторожности. Время от времени кто-то делал ошибку — и кладбище позади школы пополнялось еще одним холмиком.

Но с ростом мастерства мальчишки и девчонки становились все более опасными не только для себя, но и для других. Ну что может сделать обыкновенный пацан, пожелавший доказать свою силу? Избить противника, наставить ему синяков, сломать руку или ногу, лишить пары зубов. Те же, кто освоил магию, в первую очередь пускали в дело ее — и это было правильно, к этому стремились воспитатели, доводя боевые рефлексы учеников до автоматизма. В гуще сражения маг, задумывающийся над тем, какое именно заклинание применить, часто сам становился жертвой. Атака, защита — все это происходило спонтанно…

Бывало, что во время учебных поединков — чем дальше, тем реже магические навыки отрабатывались на деревянных мишенях и соломенных манекенах — кому-то не удавалось вовремя поставить щиток, способный отразить практически любое из простейших боевых заклинаний, а также удары холодного оружия — и тогда целителям прибавлялось работы.

Иногда они не успевали вовремя оказать помощь…

Что поделать, такое случалось. Как показывала практика, из каждых десяти учеников до экзамена на звание адепта доходило не более половины. Один-два не имели возможности получить этот ранг по причине слабого владения магическими способностями, участь же остальных была более горькой. Кто-то погибал от собственного или чужого заклятия, кто-то умирал в муках от неправильно приготовленного зелья, а для кого-то последними звуками в жизни становились свист бича и собственные вопли.

С того страшного дня прошло около двух месяцев. В первые дни учеба у всех шла из рук вон плохо, перед глазами все время стояла картина казни, паренек, привязанный к столбу, и бич, вновь и вновь обвивающийся вокруг его тела. Но постепенно все успокаивались. Воспитательницы, понимая, что детская психика подверглась сильнейшему стрессу, старались более мягко относиться к ученикам, сквозь пальцы смотрели на их поведение, а если и назначали наказания, то на удивление мягкие.

И дети успокоились… быть может, это было ошибкой.

Скандал разгорелся вечером, когда девочки работали на кухне. Лила получила урок за строптивость — в последнее время она нередко дерзила наставницам, а потому чистка закопченных за день котлов вновь и вновь становилась для нее способом провести остаток дня. Альта же, в очередной раз провалив тест на владение магией, получила традиционное наказание… Если подумать, это даже не было наказанием, Альта понимала, что в будущем эти работы будут назначаться ей все чаще и чаще. Воспитатели не могли позволить себе роскоши тратить силы на бесперспективную ученицу — в последнее время в атмосфере школы ощущалась некая нервозность. Занятий стало больше, второстепенные предметы вроде истории, географии, геральдики или этикета оказались почти полностью исключены, зато теория боевой магии и в особенности практические тренировки теперь занимали все больше и больше времени. И у старших учеников, и у преподавателей, и у рыцарей не осталось сомнений — мирный период существования Инталии близился к концу. Ордену требовались боевые маги, пусть и недостаточно обученные в менее важных вопросах. Пока что об этом не говорилось открыто, но даже младшие начали обращать внимание — успехи, даже незначительные, в боевой магии поощрялись всемерно, тогда как достижения в иных областях часто оставались незамеченными.

Два года обучения так и не выбили из Лилы мысли о том, что она, дочь барона, носительница благородной крови, отличается от остальных детей. Что она лучше их… В первую очередь она считала себя красавицей… ну, доля истины в этом, безусловно, была — бархатная кожа, роскошные золотистые волосы, падающие крупными завитками почти до уже наметившейся талии, огромные голубые, как небо, глаза. Еще несколько лет, и взмах ее ресниц наверняка будет повергать мужчин на колени… правда, она была несколько широковата в кости, но нынешние вкусы инталийцев как раз одобряли такое телосложение, точеная фигура той же леди Рейвен, время от времени появляющейся в школе, иными «ценителями» воспринималась как нечто «недостаточно женственное». А насчет своего таланта Лила и вовсе не испытывала ни малейших сомнений. Время от времени эти настроения прорывались наружу, и Лила пыталась отыграться — на ровесницах. Изредка подобные выпады оставались незамеченными, чаще дело заканчивалось для гордячки очередной поркой и несколькими вечерами максимально грязных и неприятных работ.

— Возьми вон ту жаровню!

Лила дернулась, словно ее с размаху хлестнули по лицу. Еще мгновением раньше она намеревалась взять из груды предназначенной для мытья посуды небольшой, всего лишь с одного бока закопченный котелок, почистить который не составило бы труда. А вот жаровню, покрытую толстой коркой нагара, придется отскребать до ночи. Пусть этим занимаются те, кто из грязи вышел…

— Да как ты смеешь! — прошипела она. — Кто ты такая, чтобы указывать мне?

— Я такая же ученица, как и ты, — фыркнула девочка. Все уловки Лилы, нацеленные на перекладывание наиболее неприятной части работы на других, она достаточно изучила на себе самой. — Все будем делать поровну!

— Ты считаешь, — глаза Лилы метали молнии, — что я должна равняться на тебя? На бездомную дрянь из захолустья? Ты, мерзавка, рождена, чтобы угождать таким, как я! Ясно?

Она не могла остановиться. Понимала, что ее крики слышат многие, что очень скоро все до последнего слова будет известно воспитательницам, и наказание последует столь же неизбежно, сколь день приходит на смену ночи, — и все равно продолжала кричать. Даже присутствие Попечительницы, пожалуй, не заставило бы ее замолчать.

— И ты вычистишь здесь все, а я буду приглядывать, чтобы ты работала как полагается!

— Я буду делать только свою работу, — упрямо поджала губы Альта.

Лицо Лилы побелело от злости. Окончательно утратив контроль над собой, она подскочила к Альте и с размаху ударила ее по лицу.

— Это все — твоя работа, дрянь!

Если два года назад Альта была худенькой, слабой и робкой, то сейчас многое изменилось. Время, проведенное в стенах школы, не прошло даром. Все-таки из них готовили не просто знатоков магического искусства — Орден нуждался в воинах. Пусть девочка еще была мала, пусть заметно уступала сопернице ростом, но ее уже научили, что схватку далеко не всегда выигрывает более высокий или более тяжелый. И не всегда — более сильный.

Все еще ощущая на щеке горящий след Лилиной пятерни, Альта согнулась, словно бы в поклоне. Ее рука сгребла скользкую, жирную от копоти ручку массивной сковороды, и в следующее мгновение чугунный ободок врезался баронской дочери в бок…

Если бы Лила ограничилась простой дракой, если бы оттаскала нахальную безродную девку за волосы (заодно наверняка лишившись изрядной доли собственных кудрей) — все могло сложиться иначе. Но боль заставила ее поступить опрометчиво. Отпрянув, она выбросила руку в атакующем пассе, пальцы сами собой заняли нужное положение, губы против воли шевельнулись, выплевывая вместо очередного ругательства совсем другое слово. Жар волной пробежал по пальцам…