Хроники Сиалы - Алексей Пехов

Я перевел дух только после того, как кричащее от боли странное создание окончательно затихло где-то вдали. Клинок до самой рукояти заляпан кровью, да и на полу ядовито-зеленых фосфоресцирующих пятен осталось предостаточно. Кровь оказалась странной, но в данном конкретном случае мне на это было начхать, главное, что благодаря ей у меня появился свет. Клинок попросту лучился зеленым светом. Вот тебе и освещение, хотя самосветящаяся кровь освещала не более чем на два шага. В любом случае два шага лучше, чем ничего. Вытянув руку с ножом вперед, я направился дальше, очень надеясь, что в округе больше нет никаких страшилищ.

Кости перестали хрустеть под сапогами ярдов через пятьдесят. Как назло, тварь убежала вперед по коридору, и меня совершенно не грела мысль о повторной встрече. Мерзкая вражина истекала кровью, и теперь на полу пролегла дорожка из ярко-зеленых пятен. Эдакая путеводная ниточка сквозь мрак. Сейчас я шел достаточно быстро и уверенно (если сравнивать с моим недавним ползаньем во тьме). Вот только кровь на ноже начала засыхать и терять свои волшебные свойства. Еще с пяток минут – и вновь окажусь в темноте. Я прибавил ходу, и прежде чем зеленая кровь окончательно угасла, впереди забрезжила еле заметная искорка света. Кажется, мне все же удастся выбраться из темноты.

* * *

Воспрянув духом, я двинулся навстречу желтой искорке. От нее отделился маленький огонечек, дернулся и скрылся из виду. Тут-то меня и осенило, что я вижу свет отнюдь не освещенного зала, а факелов или фонарей. То, что один из светлячков двинулся, вселяло в меня очень большие опасения. Я так некстати вспомнил о птицемедведях и их светильниках-черепах. Это местечко вполне в их духе и очень им подходит. Но искорка, от которой отделился огонек, оставалась недвижима, и после недолгих уговоров себя любимого я продолжил путь.

* * *

Проклятый коридор остался за спиной, и я очутился в... наверное, это была пещера. Я попросту не мог оценить ее настоящих размеров. Здесь дул самый настоящий ветер. Здесь пахло землей, свежей весенней травой и грибами. Шляпки грибов, походившие на огромные купола соборов, источали ровный желтый свет. Этот свет озарял все вокруг на два десятка ярдов, и я прекрасно видел росшую в пещере траву и тропинку, уходящую куда-то во мрак. Также я видел то, что осталось от твари, напавшей на меня в коридоре, тело без головы, двух рук и одной ноги. Вокруг трупа копошилось четыре... хм... ну можно сказать, что муравья. По крайней мере, на муравьев эти создания походили больше всего. Правда, на земле вряд ли встретишь муравчиков с руку величиной, да еще и совершенно белого цвета, словно они все извалялись в муке. Шесть ног, отчаянно пляшущие усики на вытянутой голове, здоровенные жвалы и отсутствие всякого намека на глаза. Муравьишки деловито суетились возле трупа. Вот один из них отпилил (или откусил) ногу твари и потащил куда-то в глубь пещеры. Деловые ребята.

На меня они не обращали никакого внимания и вроде даже не собирались нападать, что меня, как человека мирного и отнюдь не злого, несказанно обрадовало. Я обошел бригаду насекомых-переростков сторонкой и направился к заинтересовавшим меня грибам. На одной из грибных шляпок сидел еще один муравей. Я остановился, не решаясь приближаться. Сагот знает, что учудит насекомое, если оторвется от своего занятия и почует меня. Муравчик между тем отгрыз от уже изрядно подпорченной грибной шляпки кусок и, перебравшись на ножку гриба, пополз к полу, сжимая вожделенную добычу челюстями. Я подождал, покуда муравей с едой-фонариком-добычей скроется из виду, и только после этого пошел к грибочку. Чем я хуже муравья? Мне тоже следует отрезать небольшой фонарик для собственных нужд.

Не тут-то было. Откуда ни возьмись появившийся муравей преградил мне дорогу. Этот парень был не рабочим, а воином, о чем говорили и его размеры (на локоть больше своих собратьев), и здоровеннейшие жвалы (такие без труда враз перекусят ногу). Я помахал рукой, стараясь привлечь его внимание. Никакого эффекта, лишь усики дернулись. Я сделал шаг к муравью, тот в ответ раздраженно щелкнул жвалами. Понятно. К грибу меня не пустят.

– Будь у меня арбалет, ты бы вел себя приличнее.

И на это стражник никак не прореагировал. Чего со мной разговаривать, если арбалета у меня нет?

К этому времени муравьишки-трудяги уже добыли по достойному кусу из тела коридорной твари и уползли вместе с добычей, оставив на травке какие-то жалкие ошметки. Попробуем по-иному.

Я подцепил ножом самый большой из ошметков и бросил его под ноги стражнику. Тот подозрительно пошевелил усиками, осторожно исследовал кусок и, видимо оставшись довольным подношением, без всяких возражений пропустил меня к грибу. Я отрезал от грибной шляпки кусок размером с кулак и, оставив муравья сторожить мясо до прихода кого-нибудь из рабочих, пошел по тропинке.

Света от гриба было даже больше, чем от "огонька", и после томительно длинного коридора, соединяющего зал с Подземным озером и этой пещерой, свет был попросту подарком богов. Тропка оказалась такой же прямой, как извилина доралиссца. Никаких перекрестков, никаких ответвлений. Знай себе иди и ни о чем не думай. Ха! Легко сказать – ни о чем не думай! А еда? Помилуй меня Сагот! Сейчас я был готов умять целого быка, фаршированного тремя баранами, которые в свою очередь должны быть фаршированы перепелами или чем там полагается фаршировать такие блюда? В общем, если до кого не дошло, я очень хотел ЖРАТЬ. От куска гриба, находящегося в моей руке, исходил дивный дух, и я то и дело глотал слюну, чтобы не захлебнуться и не погибнуть смертью храбрых. Или смертью голодных. Но отведать гриб не позволял пока еще не полностью обезумевший от голода рассудок. Во-первых, я не шаман гоблинов, чтобы жрать сырые грибы, а после создавать всякие безумные книги предсказаний. Во-вторых, я не хочу корчиться на травке в предсмертных конвульсиях, если вдруг гриб окажется всего лишь ядовитой поганкой. Так что приходилось стоически бороться с самим собой, чтобы не отбросить все опасения и не начать лопать источник освещения.

Гроздь грибов, на которую я наткнулся при выходе из коридора, в пещере оказались не единственной. То и дело взгляд натыкался на грибные островки света. Естественно, каждый гриб находился на учете и охранялся одним, а то и двумя стражниками-муравьями. Чем дальше я уходил в глубь пещеры, тем больше муравьев попадалось мне на пути. В основном это были снующие по своим делам рабочие, но иногда приходилось встречаться со стражниками. Эти тоже не обращали на меня никакого внимания, надо было всего лишь не делать резких движений и не подходить к воинам близко. Рабочие суетились, как видно, на благо своего муравейника. Одни куда-то спешили, другие кормили стражников, запихивая неаппетитные комки черного цвета в широко раззявленные жвалы. Третьи тащили камни, кусочки грибов, палки (откуда они здесь взялись?) и тьма знает что еще.

Один раз пришлось остановиться и ждать, покуда две дюжины рабочих перегонят стадо махоньких (не больше моей ладони) беленьких жучков. Тля. Я сделал шаг вперед и тут же отскочил в сторону, так как один из рабочих повернулся ко мне задницей и выдал едкую и вонючую струю какой-то жидкости. По счастью, муравей промазал, но на запах сбежались все окрестные вояки и взяли меня в кольцо. Я стоял ни жив, ни мертв до той поры, пока стадо и пастухи не скрылись во мраке пещеры. Только после этого кольцо муравьев-воинов распалось, и меня пропустили, напоследок предупреждающе щелкнув жвалами.