Воспоминания. Время. Люди. Власть. В 2 книгах. Книга 1 - Никита Хрущев

Когда мы уже распахали большое количество гектаров целины, случились страшные пыльные бури. Поднимались в воздух тучи земли, почва выветривалась. Однажды они привели к уничтожению значительной части посевов. Давно известны средства борьбы с эрозией, апробированные на практике, в том числе посадка защитных полос из древесных насаждений: трудное и дорогое, но оправдывающее себя дело. Есть и определенные агроприемы. Людям приходится считаться с природными процессами и приспосабливаться к ним, противопоставляя свою выдумку дикой природе. В аналогичных условиях работают канадцы, которые свою засушливую зону называют районами рискованного земледелия.

Чтобы разобраться с особенностями обработки почвы, мы посылали специальные делегации в Канаду. Наши агрономы, инженеры, конструкторы сельскохозяйственных машин только по литературе были знакомы с сельхозорудиями Канады. Там применялись плоскорезы, которые не переворачивали пахотный слой, а подрезали его и обрабатывали дисковыми боронами. Мы таких методов обработки почвы не знали. До начала подъема целинных земель этой спецификой не интересовались ни специалисты, ни руководящие работники. К тому же они приехали на целину в основном из обжитых районов: с Украины, Белоруссии, Северного Кавказа. Они привыкли к своему порядку ведения сельского хозяйства, к своим климатическим и почвенным условиям и, естественно, переносили свой опыт в Казахстан, только постепенно приспосабливаясь к новым условиям. Такое не сразу дается, необходимо накопить опыт. Тут книжного знания недостаточно. В Казахстане раньше в основном пасли овец, лошадей и верблюдов. А теперь предстояло заниматься земледелием, распахивать земли, выращивать зерно. Этого опыта за плечами у руководства не было ни писаного, ни накопленного.

На целине имелись опытные, образованные местные специалисты, в том числе и селекционеры зерновых. Там я встретился с одним опытным ученым-селекционером, который был когда-то выслан из Ленинграда, Бараевым[896].

Он там прижился, ему понравились казахские степи, он увлекся работой и работал с большой пользой. Я его очень уважал. Его знания плюс опыт, приобретенный в ссылке, оказались очень полезны. Приезжая в Казахстан, я каждый раз встречался с ним, прислушивался к его советам. Тогда уже сняли все запреты, и он мог вернуться в Ленинград или в любой другой город по своему желанию, но он отказался: «Я уже привык, обжил эти места, накопил опыт и приспособился в своей научной работе к этой зоне. Поэтому я отсюда не уеду». Как говорится, «не было бы счастья, да несчастье помогло». Сталин, так сказать, оказал нам «услугу» в освоении целинных земель, выслал невиновного ученого, который привык к местным условиям, а его знания оказались очень полезными при освоении целинных земель.

Но, что бы там ни случалось и несмотря на все трудности, целинный хлеб оставался самым дешевым. Это объясняется еще и тем, что там можно было использовать мощные машины. Былой ДТ-54, необходимость выпуска которого я отстаивал перед Сталиным, давно устарел, сейчас заводы выпускают ДТ-75. Но и этого недостаточно. Нужен набор тракторов различных мощностей, а для целины с ее просторами – самых мощных.

К концу моей деятельности Кировский завод в Ленинграде создал трактор марки К-700. С его внедрением резко возрастет производительность труда, станет выше и оплата за вложенный труд. В зерновом хозяйстве чем мощнее машины, тем они производительнее, а чем они производительнее, тем дешевле продукция. Конечно, хозяйствам с небольшими площадями К-700 невыгоден. А для технических культур вообще нужна другая техника.

Освоение целинных земель – славная страница в истории советского государства. Целинные земли много лет влекли царское правительство. Оно тоже хотело заселить их и использовать. Тем самым преследовалась цель расселения людей из малоземельных районов. А это вопрос не только экономический, но и политический. В 1905 году Хомутовский район и сама Калиновка участвовали в восстании. Были разгромлены имения. Наше село громило имение генерала Шоутиса. Оно примыкало к нашему селу. Другое имение Васильченко располагалось подальше за лесом. Его тоже разгромили. Около 60 человек за это посадили в тюрьму. Так происходило повсеместно.

Вот, правительство и решило разрядить политическую обстановку, предложив крестьянам уехать в необжитые районы, таким образом создать оставшимся большую землеобеспеченность. Уезжая, крестьяне продавали землю, беднота их не могла купить, хотя и нуждалась в земле. Покупали кулаки и середняки.

Мои родственники из соседней с Калиновкой деревни выехали в Сибирь в 1908 году. Она имела двойное название: народное – Сучкино, а по писаному – Клевень. Клевень – большое село. Там жила моя тетя, старшая сестра моей матери. Она тоже выехала со своим обширным семейством в Кокчетавскую область, или, по-старому, губернию.

Я помню, как семья моей тети уезжала в чужие края. В 1908 году отец и мать нанялись в богатое имение Васильченко. Я уже был подростком, мне исполнилось 14 лет, и я там работал на пахоте погонщиком волов. Труд для моего возраста был тяжелым, надо было поднимать ярмо, запрягая волов в плуг. Это входило в обязанность погонщика, а не плугаря. Работали рядом с этим Сучкино.

В тот момент в сельскохозяйственных работах наступил перерыв, и мы занимались чисткой леса: вырубали орешник и другой кустарник. Мне, подростку, досталось стаскивать ветки в кучу. Работа не тяжелая, даже приятная. Вдруг мы заметили, что в Клевене пожар. Все побежали туда, и я тоже. Горело все село, в том числе и домик моей тетки. Потом говорили, что этот пожар устроили сами отъезжающие в Казахстан крестьяне (тогда не знали Казахстана, говорили – в Сибирь). В тот день, когда они должны были выезжать, выгорела половина села. Переселение шло болезненно. Выбирали ходоков, среди них был и муж сестры моей матери. Они заранее ездили и смотрели земли и условия, в которых предстояло жить переселенцам. Им понравилось – земли столько, сколько глаз видит, можешь брать сколько хочешь, сколько осилишь. Поехало много крестьян-переселенцев и из других деревень Курской губернии.

В царское время крестьянину, с его сохой или плугом, приходилось трудно. Не все там приживались, не все смогли освоиться, потому что для этого требовались большие физические силы и средства, а выезжала главным образом беднота.

Хотя царь поощрял переселение, но из этого получилось очень мало толку. Нужной помощи царским правительством оказано не было. Некоторые, переехав, обзаводились хозяйством, выбивались в кулаки, другие разорялись и превращались в батраков. Многие возвращались, но не в свои деревни, потому что землю продали, дома продали, хозяйство ликвидировали. Обратно вернуться в свою деревню никаких возможностей не было. Крестьяне становились батраками или шли на заводы, бросали крестьянствовать.

В советское время положение совершенно изменилось. Изменились и технические возможности, позволявшие ускоренно осваивать целинные земли. Государство выделило десятки тысяч машин, помогло добровольцам осесть на новом месте и стало снабжать их необходимым. Поэтому и результаты оказались другими. Но аппетит приходит во время еды. В ходе освоения целины у партийных и советских руководителей разгорелся аппетит. К 1960 году заново освоенных земель набралось свыше 60 миллионов гектаров. Повысился общесоюзный сбор зерна. Но это потребовало больших капиталовложений на жилищное строительство, на строительство машинно-тракторных станций, на создание совхозов. Деньги окупались с лихвой даже с учетом того, что там урожайные, малоурожайные и неурожайные годы чередуются. Однако даже в неурожайные годы целинный хлеб был не дороже того, который выращивался в обжитых районах. В целом проведенное в жизнь грандиозное мероприятие оказалось экономически выгодным.