Смертельный удар - Роман Злотников

— Ну, сегодня Гамгор превзошел самого себя. Пожалуй, я бы не смог придумать ничего столь зрелищного.

Толла улыбнулась:

— Ну, в некоторых областях ты являешься очень изобретательным.

Конечно, Югор не смог упустить такого момента и живо спросил:

— В каких, мама?

Грон снова почувствовал смущение, но Толла нежно обняла сына и спокойно ответила:

— Я тебе потом расскажу, ладно? Мальчик кивнул и тут же повернулся к отцу:

— А можно я залезу на корабли? Грон взял его на руки:

— Конечно, сын. Корабли пробудут в порту еще два дня, так что мы с тобой успеем посмотреть все самое интересное.

Диремы остановились в сотне локтей от берега. А униремы отошли назад и встали между ними. От «Росомахи» отделилась двенадцативесельная лодка и поплыла к берегу. В центре стоял Гамгор. Когда лодка остановилась в двух локтях от пирса, Гамгор легко перескочил на доски и, стремительно шагая, двинулся в сторону ложи, в которой находился Грон. Взбежав по нескольким ступенькам, капитан вытянулся перед Гроном и, вскинув руку в приветствии Корпуса, громко доложил:

— Мой командор, флот по вашему приказанию прибыл в порт Сомрой и готов сопровождать вас.

Грон шагнул вперед и под новый взрыв восторженных криков обнял Гамгора.

Вечером они собрались вчетвером. Грон, Франк, Толла и Гамгор. Войдя в небольшой зал, Франк и Гамгор застали Толлу и Грона за семейной сценой. Грон сидел, откинувшись, в кресле, а Толла, наклонившись к нему, сердито говорила:

— Все твои отговорки не заслуживают внимания, и, если ты еще помнишь, большую часть своей жизни я провела все-таки не во дворце.

Грон, ласково улыбаясь, указал подбородком в сторону вошедших:

— Если ты еще не поняла, что меня не удастся переубедить, то давай пока отложим продолжение разговора. Толла сердито фыркнула и отвернулась. Грон указал Франку и Гомгору на кресла:

— Садитесь, парни. — И обратился к Гамгору: — Ну, старина что нового случилось за зиму?

Гамгор хмыкнул:

— Много чего. Ты умеешь заводить людей. — И продолжил — Ладно, слушай по порядку.

Когда Гамгор закончил, Грон на несколько мгновений задумался.

— Все это хорошо, но мне непонятно, почему Орден никак не реагирует. Он не может сдаться так быстро. Но если ты говоришь, что этой весной патрульные униремы не заметили даже венетских пиратов у нашего побережья… То я не понимаю, что они задумали… И это меня очень тревожит… Кто прибыл с тобой из команды Яга? Слуй?

Гамгор отрицательно покачал головой:

— Нет, он никого не прислал, а Слуй последнее время стал для Яга чем-то вроде тени. Да и сам Яг… — Он замолчал.

— Что? — напряженным голосом спросил Грон.

— Мне кажется, — проговорил Гамгор, — что за эту зиму у нас в Корпусе слишком сильно увеличилось число предателей.

Грон встал, подошел к окну и некоторое время напряженно вглядывался в морскую даль, потом кивнул каким-то своим мыслям и слегка расслабился. Чуть погодя, будто и не было разговора о Яге, он продолжил:

— Меня не оставляет ощущение, что горгосский флот служил только прикрытием для каких-то иных, более опасных действий. Но я никак не могу понять — для каких… — Он резко повернулся от окна: — Нам надо быть готовыми к новой войне, хотя я пока не могу себе представить, кого они смогут двинуть против нас. Горгос ослаб и уже не обладает достаточным флотом для переброски войск. Венеты изначально были слабее, а сейчас… Нет, не вижу.

Франк задумчиво потер ладонью подбородок:

— А может, все не так масштабно? Может, они просто хотят тайно добраться до тебя? А все остальное просто пыль в глаза.

— Вполне возможно. — Грон повернулся к Толле: — Вот поэтому я никогда не беру вас с собой в Атлантор. Я хочу, чтобы в тот момент, когда это произойдет, вы были в безопасности.

Толла гордо вскинула голову и посмотрела на него долгим взглядом, и каждый, кто находился в комнате, ясно понял, что означал этот взгляд. Грон пару секунд держался, а потом отвел глаза:

— Пойми, мне нужно еще несколько лет. Потом должно стать полегче.

Толла вздохнула и опустила глаза:

— Прости. Не думай. Мы выдержим.

Когда поздно вечером они расходились по своим покоям, каждый чувствовал, что день, начавшийся столь прекрасно, принес с собой ощущение чего-то страшного, что пока таилось в будущем, но уже было неотвратимым, как закат солнца.

Грон понял, что случилось что-то неладное, еще на траверзе Фероса. Впрочем, не он один. Гамгор, не первый раз за последние три дня внимательно вглядывавшийся в горизонт, озабоченно произнес:

— Не могу понять, почему мы до сих пор не встретили ни одной патрульной униремы.

Грон, которого тоже одолевали тревожные предчувствия, кивнул и вдруг, будто решив окончательно поверить своим ощущениям, бросил сквозь зубы:

— Эскадре: боевая готовность, перестроиться ордером «Сеть».

Выслать боевое охранение.

Гамгор мгновение недоуменно смотрел на него, потом, поняв, что Грон вовсе не думает проверять боевую выучку, заорал команды сигнальщику. Спустя полчаса эскадра, до того шедшая четырьмя кильватерными колоннами, стала, внешне суетливо и хаотично, но на самом деле быстро и четко, перестраиваться в боевой порядок. Стройные кильватерные колонны унирем распались на привычные пятерки, на весла села свежая смена, и все облачились в кольчуги. А ящики с плотно пригнанными крышками, в которых хранился закрепленный по-штормовому боезапас баллист и катапульт, были открыты и их содержимое приготовлено к использованию. Быстро темнело. Грон приказал уменьшить ход и не зажигать огней. Он намеревался выйти на траверз Зубьев дракона к рассвету. И вскоре очертания кораблей, загасивших все огни, кроме узко направленных кормовых и ратьер-пар, исчезли за пеленой мелкой мороси, нередкой по весне в этих краях.

Всю ночь шли под парусами. Море будто вымерло. В водоворотах у Зубьев дракона, как всегда, крутило какие-то бревна, обломки и обрывки парусины, но Грону показалось, что в этот раз их было слишком много, и он приказал увеличить ход. С одной стороны, это было не очень разумно, поскольку иметь на веслах усталых гребцов во время боя значило сразу дать врагу преимущество, но он чувствовал, что надо торопиться. На горизонте не было заметно ни одного корабля, и даже рыбачьи лодки, для которых погода была если и не идеальной, то вполне приемлемой, сейчас не попадались на глаза. Все свободные от вахты торчали у бортов, пытаясь заметить хотя бы один корабль словно загадав, что если это произойдет, то ожидание чего-то страшного, будто тяжкий груз повисшее на душах людей, останется только несбывшимся кошмаром. Но возбужденные возгласы, раздававшиеся время от времени, очень быстро умолкали, поскольку замеченные корабли в конце концов оказывались патрульными униремами их же эскадры, которых сменили со своей позиции другие корабли. Когда на горизонте показался знакомый мыс, за которым располагалась Герленская бухта, напряжение достигло предела. Грон выслал вперед две пятерки и приказал эскадре взять мористее и немного уменьшить ход. Наконец от дозора пришел сигнал: «Путь безопасен», и Грон почувствовал, что у него гора свалилась с плеч. Но тут же снова насторожился, потому что униремы, вместо того чтобы войти в гавань, оттянулись мористее и остались там поджидать подхода Грона. Когда «Росомаха» обогнула мыс, он понял, почему они это сделали. Гамгор, стоявший рядом с ним, невольно охнул. А Тамор, которого он нарочито не замечал и который за все время похода не проронил ни слова, скрипнул зубами и пробормотал: