Битва за любовь - Лили Крис

Зрители замерли. Сам лорд неотрывно смотрел на схватку. Зрелище явно доставляло ему удовольствие. Он любил красивый бой, а шотландец сражался красиво. Ранальд как будто танцевал вокруг неповоротливого противника ритуальный танец войны, обратив себе на пользу огромную массу валлийца и его злобу, которая все больше застилала глаза Аерону. Это был уже не человек, но лютый зверь, одержимый желанием убить. Не помня себя, валлиец кидался на врага вновь и вновь… и опять наносил устрашающей силы удары впустую. Он тяжело дышал и страшно вращал налитыми кровью глазами. А шотландец продолжал дразнить его, нанося мелкие удары и уворачиваясь от ответных выпадов.

Наконец, уловив момент, Ранальд молниеносным движением выбросил вперед руку с мечом и вонзил его по самую рукоятку в то место, где у обычного человека бьется в груди сердце. Но, все еще ожидая подвоха от врага, тут же рванул свой меч обратно и отскочил в сторону. Гигант удивленно открыл глаза, слегка пошатнулся, но опять двинулся вперед. Казалось, что у него, как у сказочного дракона, если не три головы, то, по крайней мере, три сердца и утрата одного из них не делает его слабее. Но жизнь – не сказка. И, сделав еще несколько шагов, гигант рухнул, как подкошенный, дернулся и затих. Ранальд остался стоять один посреди поля битвы, держа в руке окровавленный меч и тяжело дыша.

Наступила гнетущая тишина, как перед грозой. Затем раздался голос лорда:

– Ты отлично дрался, шотландец, и доставил мне огромное удовольствие своим воинским мастерством. – Голос звучал спокойно, на лице не дрогнул ни один мускул. – Ты победил в честном бою и заслужил жизнь.

Тут раздались громкие крики столпившихся вокруг воинов. Большинство из них разделяли мнение своего лорда. Но были и такие, кто считал, что нельзя оставлять неотомщенной смерть их великого воина. Лорд выслушал и те и другие суждения – он был опытным правителем и ничего не пускал на самотек.

– Аерон ап Кэдфэн заслужил свой конец, – повысив голос, продолжил лорд, – он слишком уверился в своей непобедимости и перестал оттачивать воинское мастерство. Это урок нам всем, если мы хотим и дальше выходить победителями в борьбе с противником. Настоящий воин не имеет права на самоуспокоенность. Для него каждая битва – как первая. И каждая битва – урок.

Мэрилл ап Оуэн обвел своих воинов суровым взглядом, и все стихли, покоряясь его воле.

– А тебе, шотландец, я скажу еще вот что. Ты заслужил жизнь и свободу. Я отпускаю тебя. И знай, между нами нет больше вражды. Но это не значит, что тебе некого больше опасаться. Ты слишком быстро и слишком высоко взлетел. Среди коварных англичан найдется немало таких, кто с удовольствием вонзит тебе нож в спину. Будь осмотрителен.

Ранальд взглянул в глаза валлийца, и то, что он прочел в них, заставило его призадуматься.

– Благодарю тебя, Мэрилл ап Оуэн, – с легкой улыбкой на губах произнес он, – я запомню твои слова.

– И еще помни, Ранальд Мюррей, – добавил лорд, – если тебе будет очень тяжело отстоять свой замок от английских хищников, дай знать и мы придем к тебе на помощь.

Ранальд улыбнулся еще шире, а валлийцы громкими криками высказали одобрение великодушию своего вождя. Они были достаточно близки к природе, чтобы помнить – сытый сильный зверь никогда не загрызет слабого ради одного лишь желания убивать. А себя они считали самыми сильными из племени зверей, называющих себя людьми.

После этого Ранальда всей толпой сопроводили к воротам. Лорд шел рядом с ним. Ворота открылись, и ожидавшие неподалеку от замка воины отряда Мюррея громкими криками приветствовали своего рыцаря. Лорен выскользнула из рук Родерика, соскочила с коня и бросилась к мужу. Ранальд сделал несколько шагов ей навстречу, и вот он уже стоит прямо перед ней. Одно короткое мгновение мужчина и женщина смотрели друг другу в глаза, а потом слились в крепком объятии и замерли. Раздались одобрительные возгласы с обеих сторон. Мэрилл ап Оуэн ухмылялся. Ранальд оторвался от жены, подхватил ее на руки и рванулся к своему коню. Ловко вскочил в седло, не выпуская из рук любимую женщину, усадил ее перед собой, прижал к груди и устремился к своему замку. За ним стрелой неслись его воины. Родерик улыбался во весь рот – он оказался прав: его рыцарь не из тех, кто даст себя зарезать, как барана.

На этот раз Ранальду очень не хотелось уезжать из собственного замка, а главное, не хотелось оставлять Лорен. После всего пережитого и после тех слов, которые он сказал наконец жене, между ними разгорелась любовь, как пожар в сухом лесу. Открывшись друг другу, они уже не могли сдержать своих чувств – страсть захватила их целиком. Эта любовь была чудом для обоих.

И все же Ранальду настало время уезжать. Лорен, выйдя проводить мужа на крыльцо донжона, не позволила себе плакать – все знали, что нельзя провожать воина слезами, не к добру это. Но глаза женщины сияли таким притягательным светом, что оторваться от нее было трудно, почти невозможно. Ранальд снова оставлял здесь Родерика. Ему было почему-то спокойнее на душе, когда шотландец был рядом с его женой и сыном. А молодой Эдуард всегда недолюбливал Хея и предпочитал видеть его как можно реже в своем окружении.

Отряд быстрым аллюром шел на юг. Теперь Ранальд спешил к своему принцу. Мимо проносились зеленеющие луга с разбросанными по ним стадами овец, лишь кое-где попадались пустоши, густо поросшие вереском, дорога вилась меж пологими холмами. Невысокие горы виднелись вдали, но их дорога пролегала в основном по равнине. Уже хорошо знакомая дорога.

По голубому весеннему небу плыли густые белые облака, и от этого земля под ним казалась пятнистой. Солнечные лучи ярко освещали то участок пастбища с отарой овец и бегающими вокруг овчарками, то сельский домик с камышовой крышей и небольшим садиком рядом, то зеленеющие, но еще не распустившие полностью листву рощи. А остальная земля вокруг казалась темной и не такой приветливой. Вот сейчас воины отряда на полном ходу вылетели из затемненного большим облаком участка, и веселый солнечный свет брызнул им навстречу, радуя глаз и веселя души. Ранальд улыбнулся. Нет, неплохо, совсем неплохо сложилась его жизнь, хотя случались и тяжелые моменты, когда надеяться, казалось, было уже не на что. Его душа была полна благодарности деду, который научил его основным законам жизни и сделал из него воина. И он не уставал благодарить судьбу за ту давнюю встречу с лордом Гросмонтом. Не подоспей граф тогда в Кале в большой зал, где вершил свое скорое правосудие капитан де Бриер, и болтаться бы Ранальду на виселице во дворе под высоким раскидистым дубом. Ну, прикончил бы он пару-тройку солдат, чтобы не так скучно было отправляться в дальний путь, но на том бы оборвалась и его жизнь. А лорд Гросмонт – это его добрый ангел по жизни. Из его рук, по сути, он получил все, что имеет теперь. И даже любовь, о которой он вовсе и не подозревал долгие годы, открыл ему герцог Ланкастер. Дай Господь ему долгих лет жизни и много новых побед! Он так любит свою жену и обеих дочерей, так пусть же и они будут счастливы, ему на радость.

В глубине души Ранальд не понимал, как можно так любить девчонок. Другое дело сын. Это наследник, которого ты можешь научить всему, что знаешь и умеешь. Ему ты оставишь все, что сумел завоевать и построить в этой жизни. И в нем, в конце концов, останется часть тебя, которая не умрет, когда придет твой смертный час. А что девчонки? Ранальд рассмеялся.