Господин наследник, вы все еще приемный. Том 2 - Николай Николаевич Новиков

поплёлся до выхода, — На нас… КХА-КХА-КХА! На НАС НАПАКХА-КХА-КХА!

Он не доходит и падает.

— Кх-х-х-х! — захрипел он, пытаясь вдохнуть, — Кх-х-х-х! КХ-Х-Х!

Гнилостная вонь усиливалась.

Байкер, надрываясь в кашле, из последних сил побежал к выходу. За ним ещё около десятка бандитов! Все побежали к спасению! Они хватаются за ручку! Дёргают! И…

— Закрыто… — едва дышал здоровый, двухметровый байкер, — ЗАКРЫТО! ДВЕРЬ ПОДПËРЛИ! Я не…кха-кха-кха, я не могу… я… — он схватился за грудь и упал на колени, зарываясь в кашле.

Блондина трясло. От озноба. Желания закашлять. Слабости. От столь знакомого недомогания, будто тело разлагается изнутри.

От страха.

От вида запертых в одном помещении умирающих людей, из тел которых поднимался зелёный, гнилостный туман.

— Я не хочу умирать… не хочукха-кха! — молил кто-то.

— ВЫЗОВИТЕ СКОРУЮ! ВЫЗОВИТЕ… вызовите… вызовите… — чьи-то силы утекали так быстро, что речь просто оборвалась.

— Н-не работает! — прокричал кто-то, — Связи нет! Нас глушат! Я не могу никого вызвать!

— ОТОЙДИТЕ! — другой бандит оттолкнул хрипящего байкера и выставил руку, на которой замерцали десятки энергетических клинков, — Я СНЕСУ ЭТУ ДВЕ…

В этот же момент кровавая лужа вытягивается и стреляет копьём прямо в его руки!

— М-М! — замычал он от боли.

Думая совсем о другом, этот мужчина не держал защиту, а потому снаряд пробил его ладони насквозь. Магия испарилась.

Розовец в ужасе шагнул вперёд.

— Мля-мля-мля… мля… мне плохо… мне плохо! Мне очень плохо! Помоги… пожалуйста помоги… — к нему навстречу шагнул лысый парень и упал на колени, — Мне плохо, мне плохо, мне плохо… мне… я не хочу… умирать… мне плохо! МНЕ ПЛОХО! ПОМОГИ! ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИ М…

БАМ! Кровавый снаряд пробивает ему голову.

Замолчав, он падает прямо на ноги блондина и пачкает его костюм кровью.

«Ч-что это… за ужас…», — блондина трясло, — «Ч-что это… ЗА КОШМАР⁈»

Он шагал в тумане словно боец шагает по месту бойни.

Из тридцати бандитов, на ногах стояло дай бог десять. Все остальные лежали. Кто-то зарывался в омерзительном кровавом кашле. Кто-то уже не дышал вовсе. Кого-то, за попытку сопротивляться, убило кровавое копьё.

— Мужики! — орали оставшиеся, — Все вместе! Выносим… дверь! — он тоже закашлялся, — Скорее! Пока можем! — он вскинул руку, и там замерцала молния, — Кто-то точно сможет…

И тут… дверь с грохотом распахивается.

Бах!

Высокий, плечистый силуэт показался в зелёной гнилостной дымке разлагающихся тел. Его алые мерцающие глаза медленно скользили из стороны в сторону, высматривая жертв. Все смотрели в ответ, боясь даже пошевелиться.

На плечи рухнуло жуткое, подавляющее чувство. Вместе со слабостью, недомоганием, ознобом, гниющими внутренностями, людей просто… парализовало.

Они даже пошевелиться не смогли.

— Тц. Кто-то держится, — вздохнул он и медленно поднял руку.

И вслед за его жестом, с упавших тел… начали медленно подниматься призрачные силуэты. Призраки. Вылитые копии мёртвых.

Цвет глаз незнакомца сменились с алого на могильный зелёный.

На секунду повисло молчание. Все с ужасом смотрели на призраков и на их повелителя, что зашёл в чумное, мёртвое помещение.

— Фас, — дал он отмашку.

— А̥̓́-̳̆͘Аͮ͏͉-̬͌͞А̛̭͊!̛̺̃ ͑́ͅ – с яростным воплем они рванули на своих когда-то друзей!

Бандиты в ужасе закричали и вскинули руки! Они попытались дать отпор! Но… на что вообще способен человек, поглощённый страхом, и настолько ослабший, что организм не способен сопротивляться элементарному ознобу и кашлю?

А парень со светящими глазами достал серп, приложил его к кирпичной стене, и пуская искры, медленно пошёл на блондина, насвистывая жуткую мелодию.

* * *

Кашель утихал. Крики тоже. В баре становилось всё спокойней и тише. Но не потому, что все излечились.

А потому что умерли.

Болезнь ослабила их организм, и, запертые в закрытом помещении, они просто не справились с гниением.

Не поднимая руки, я просто убил всех силой болезни и разложения.

Остался только блондин.

— Щено-о-о-очек, — протянул я, шагая на блондина, — Что, София бы наругала⁈

— Т-ты… ЭТО ТЫ! — кричал он, испуганно шагая назад.

— Ха-ха, ты же не думал, что сможешь добраться до меня через мою семью⁈ — хохотал я, шагая сквозь чумной туман, — Удивительно, да⁈ На что способно закрытое помещение без вентиляции, и всего пара больных людей! Ужас… полный ужас!

Я перешагнул человека, что содрал пальцы в кровь, пытаясь вскарабкаться к окну.

Потом обошёл мужика с пробитой от копья головой.

Вот ещё один — его гниение уже дошло до кожи, и мясо позеленело.

Этот задохнулся. У него изначально были проблемы с лёгкими, кашель их усугубил.

У этого инсульт. Слишком большое давление. У этого инфаркт миокарда — сердце не выдержало.

Все они погибли, пытаясь спастись. И у них бы получилось! Это моя кровь, что я пропустил через вентиляцию, несла заклинания. Она поддерживала «Озноб», «Кашель», «Температуру» и «Повышенное давление», она распространяла «Ускоренное разложение»! Нужно было всего лишь от неё отойти, и симптомы бы не усиливались!

Но они не могли. Я тупо подпёр дверь, закрыв их в этом котле.

За сорок минут болезни ослабили организм, и тот просто не мог справляться с Разложением.

Простая, ужасная, но такая эффективная тактика.

— Как раз для таких беспринципных крыс как вы, — улыбнулся я, подходя к блондину.

Он попытался вскинуть руку, но я тут же пробил её серпом! Насквозь!

«Манипуляция Кровью!», — впрыскиваю Кошмарную кровь ему в организм!

— А-А-А-А! — завопил он, испытывая сильнейший ужас в своей жизни.

— Ха-ха, ну, ну, не кричи, красавчик! — похлопал я его по щеке, — Не переживай, я снял с тебя гниение и болезни. Ты мне… — скалюсь, — Будешь нужен в ближайшие десять минут.

—… — он распахнул глаза, — Н-нет… пожалуйста… не надо…

— Если честно ответишь на вопросы… может выживешь.

— П-правда?

— ХА-ХА-ХА-ХА, НЕТ!

********

Спустя полчаса. Та же улица, где и бар.

Барыга, купивший сегодня машины, получил не двузначный намёк, что это машины… той самой банды.

«Блядство», — цыкнул он, — «Ну пацан, ну ёп твою мать!»

Не успел он предложить их в Европу, как ему чуть пиздюлей не вписали! Ну как так вообще? Это что за удача такая⁈ И мало того, что это машины банды, так они и вовсе… с огромными, сука, вмятинами!

— Ну пацан, ну сучёнок! Только попадись мне! — пузатый мужик сжал кулаки и чуть не зарычал, — Тьфу с тобой дела иметь!

И вот, получив весточку, что стоило бы и объясниться, он прётся в бар — можно сказать штаб-квартиру самой большой банды на окраинах Нео-Калининграда.

Эх, блядство! Не хотелось бы, конечно, пацана выдавать. Он, конечно, пиздюк, но банда — твари ещё большие. Им просто принципиально помогать не хочется!

Мда.

«Ну ладно, чё», — вздохнул он, — «Придётся, так придётся. Не хотелось бы отъехать, мне ещё семью кормить. Если надо, то переобуюсь»

Не с очень веселым пухлым лицом он подошёл к дверям бара. На секунду завис. Собрался с силами. Идти в логово таких тварей, что порой и девок насилуют…

Эх…

«Ну, с богом», — выдохнул барыга и, открыв дверь…

— А… где? — задрал он бровь.

В баре было пусто. Ни одного человека. Лишь парочка перевёрнутых столов, разлитых напитков и… всё.

Ни тел. Ни крови.

Лишь стойкая кислая вонь.

Будто все мигом просто исчезли.

— Э?

* * *

— Босс, что-то на вас лица нет, — повернулся на меня Даниэль, как я сел в машину.

— Ты прав… его нет… его снесла жестокая реальность…

Я распластался на переднем сидении и, задрав голову кверху, со всей силы медленно потёр лицо.

«Бля-я-я-я-ядский ро-о-о-о-от», — я ТАК протяжно вздохнул, что, наверное, весь воздух из машины выкачал.

Столько проблем… такой головняк… столько нервов… и всё для того, чтобы услышать:

«Я НЕ ЗНАЮ, Я ПРОСТО ШЕСТËРКА»

Ëёёёёёп твою мать, этой Розы! Они кто такие, сука, чтобы это мне сделать⁈

Он ничего не знал! Ничего, сука, не знал! Вообще! Он в душе не чает, зачем Софии меня ловить и что ей надо!

Он просто рассказал, что София ему не дала, она девственница, что Я раньше за ней бегал, и что они меня спалили в музее. ВСË. Зачем, каво, нахрена… не. Он ничего не знает!

Он просто цепная собачка Софии.

Ох, ну какое же дерьмо-о-о!

Что касаемо самой Софии… ну, она, походу, конченная. Во-первых, она садистка. Она частенько отправляет слуг своего же дома в больницы, потому что на них срывается. Она эгоистка. Она самоуверенная. Своей красотой и связями она