Дыхание дьявола - Грег Ф. Гифьюн

к этому. С этой точки зрения все выглядело совсем иначе, неразумно и безрассудно, и все же я понимал этот страх и готовность сдаться лучше, чем кто-либо другой.

В ужасе я попросил прощения у всего, что могло слушать.

Паника ответила. Здесь был мертвый человек, которого явно избивали и пытали, а я находился в его квартире посреди ночи с незарегистрированным огнестрельным оружием и его кровью на костяшках пальцев. Я схватил полотенце и начал вытирать все, к чему прикасался с тех пор, как оказался здесь.

Я пропустил это, но теперь я знал, что Чик был в такой же ловушке, как и я. Только демоны изменились, и в конце концов он так испугался этих людей, что предпочел покончить с собой, чем снова иметь с ними дело.

Они молятся Тьме.

Засунув 9-миллиметровый пистолет за пояс, я снова вышел в ночь, прекрасно понимая, что темнота больше не принадлежит мне.

Она принадлежала им.

13

Внизу, на улице, я видел первые намеки на дневной свет, пробивающийся над далеким городским пейзажем. Находясь на грани паники, несмотря на жару и капающий пот, я чувствовал себя удивительно замерзшим. Ужасная волна паранойи накрыла меня, задушив с неуклонной, все более жестокой точностью гигантской змеи, ее тело скользило и извивалось в медленно меняющейся темноте с красотой и изяществом, которые, казалось, находились в прямом противоречии с ее намерениями. Я хотел - должен был - почувствовать себя одиноким, но не почувствовал. На самом деле, я чувствовала себя совсем не так. Уверенный, что за мной наблюдают, у своей машины я остановился и осмотрел темную улицу, глядя то в одну сторону, то в другую. Ничего. Никого.

Из соседнего переулка донесся звук опрокинутого металлического мусорного бака, эхом прокатившийся по пустой улице и зазвеневший в темноте. Я посмотрел в сторону переулка и увидел, как что-то маленькое и темное скрылось в тени.

Кошка, подумал я, просто бродячая кошка или, может быть, большая крыса.

Я оставался совершенно неподвижным, неглубоко дышал и прислушивался.

Вдалеке, возможно, в дальнем конце того же переулка, я услышал звук, похожий на шаги. Медленные. Уверенные. Приближающиеся.

Уставившись на угол переулка, я ждал.

Что-то выделилось из ночи и образовало смутный силуэт стоящего там человека. Огонек спички шипел, когда он прикуривал сигарету, и на краткий миг показалась линия челюсти и боковая часть лица. Но прежде чем я успел разглядеть какие-либо детали, пламя погасло, и пелена серого дыма скрылась во тьме.

Сзади меня доносились негромкие звуки молитвы, обращенные назад.

В дальнем конце квартала стоял второй силуэт, наблюдая за мной из-за угла. Через мгновение к нему присоединился третий, а затем и четвертый. Я оглянулся на аллею. К курящему мужчине присоединились еще двое.

Я запрыгнул в машину, включил зажигание и выехал, быстро, но осторожно, чтобы не завизжать шинами, так как не хотел, чтобы возможные свидетели видели, как моя машина покидает район. Но как только я набрал скорость, я дал деру.

Люди в конце переулка скрылись в темноте, когда я проезжал мимо, а когда я проверил задний вид, перед тем как свернуть в верхнюю часть квартала, то увидел, что остальные тоже скрылись.

Это безумие, подумал я. Как, черт возьми, они так быстро нашли меня? Как они могли узнать, что я здесь?

Я добрался до шоссе без происшествий, опустил стекло и позволил теплому воздуху омыть меня. Пульс снова был под контролем, но с меня все еще капало ведро пота, а нервная энергия била ключом. В этот час на дороге было не так много машин, но я все равно следил за всеми своими зеркалами, пытаясь понять, не едет ли кто за мной.

К тому времени как я свернул на Сансет, я убедился, что за мной никто не едет, так как после съезда с шоссе движение практически прекратилось, и обнаружить хвост было гораздо проще. Тем не менее, чтобы убедиться в этом, я выбрал самый длинный из возможных путей к своему дому.

Солнце поднималось над океаном, новый день пробивался сквозь тьму. Я осторожно подъехал к своему коттеджу, надеясь, что Софи еще спит и даже не заметила моего отсутствия. В доме было темно, поэтому я вышел из машины и пошел по тропинке к пляжу. Я не мог ухватить ни одной мысли, чтобы хоть что-то понять, поэтому, вместо того чтобы идти в дом, я пошел по тропинке через обрыв, на дюны и вниз к пляжу.

Оказавшись там, я встал у кромки воды, наблюдая, как ласковые волны бьются о берег и мокрый песок ложится мне под ноги. Вдалеке на небе уже горел оранжевый отблеск восходящего солнца, и, несмотря ни на что, всего на несколько секунд я почувствовал умиротворение. Даже в самые мрачные моменты появляется красота.

"Эй, парень, что ты делаешь здесь в такую рань?"

Я обернулся, одна рука инстинктивно потянулась к пистолету.

Дуэйн улыбнулся своими коричневыми зубами и почесал голову, его пальцы исчезли в путанице грязных волос. Он выглядел так, словно только что проснулся, что, скорее всего, так и было. "Остынь", - пробормотал он. "Это всего лишь я".

"Не видел тебя там", - сказал я, расслабившись настолько, насколько был способен. В прежние времена никто не мог подойти ко мне так близко, чтобы я не знал о его присутствии. И хотя я был рад, что за моей спиной стоял только Дуэйн, его присутствие заставило меня осознать, что мне нужно обострить чувства, снова вернуться в режим и оставаться там. "Нужно разобраться с кое-каким дерьмом. Решил немного понаблюдать за восходом солнца".

Дуэйн поплотнее натянул на себя свои лохмотья от одежды. Температура немного понизилась, но все равно было жарко, слишком жарко для всех этих слоев одежды. "Красиво, да?"

"Можно подумать, живя здесь, я лучше понимаю, насколько она прекрасна".

"Я вижу, как она поднимается каждое утро, и наблюдаю, как она опускается каждую ночь". Он пожал плечами. "Но, знаешь, я живу на улице, так что вполне логично, что так и будет".

Я почувствовала, что улыбаюсь. Мне нравился Дуэйн.

"Тебе нужно побыть немного одному?" - спросил он.

Однажды я уже видел, как убивают человека, и хотя это было много лет назад, это все еще преследовало меня. В тот раз я был случайным свидетелем, и хотя я мог что-то сделать, чтобы остановить это, но это подвергло бы риску мою собственную жизнь, а также жизни тех, кто был со мной. В этот раз все было иначе. Чик