Четвертый тост - Александр Бушков

– А чтоб никто вытащить не мог!

– А-а, эт-то другое дело!

Потом разговор по какому-то неисповедимому выверту умаперекинулся с Ковалева на финансы. Тема была не только старая и животрепещущая,но и знакомая до полной унылости: всем известно, что финчасть для того исуществует, чтобы урезать следуемые солдату денежки насколько возможно. Карма унее такая, у финчасти. И лучше всего об интендантстве выразился АлександрВасильевич Суворов, тут ни убавить, ни прибавить…

Впрочем, они больше слушали танкистов, чем делились своим.Было попросту неудобно. Бронетанковая салажня не видела и не нюхала прошлой,первой кампании, да и вообще мало что еще по причине юного возраста знала осуровой прозе жизни. И этим пацанам, пожалуй, совершенно ни к чему знать, чтовсемогущая финчасть точно так же старается срезать то, что законно причитаетсяспецназу ФСБ, цепляясь за любое цифирное крючкотворство. Что Костя с женой ичетырнадцатилетним сыном ютится в однокомнатной «хрущевке», а майор Влад вообщеснимает для семьи комнатушку в общежитии одной из военных академий, откуда егов любой момент могут попросить. Ни к чему пацанам знать такие вещи, для них,зеленых, отряд «Вымпел» – это нечто овеянное романтическими небылями: молодежив первую очередь приходят на ум голливудские блокбастеры, а тамошние суперменыпривыкли в денежках купаться, в житейских благах и в законном почете…

Ну и черт с ними. Не в деньгах счастье. Главное, этакампания на прошлую, слава богу, мало похожа: и там, в тылу, перестали поливатьгрязью собственную же армию, и, взять хотя бы такую деталь, на сей раз подногами не путаются пресловутые «врачи без границ», которых люди посвященныеласково, по заслугам именуют «врачи без лекарств» или «ЦРУ без границ». Мелочьвроде бы, а приятно. Так что – перебедуем. Благо все говорят, что на Путина вэтом плане полагаться можно. И прапорщик Юрков в тон этому всеобщему настроюдаже изготовил самодельную вывеску для местного избирательного участка, так ивыведя крупными буквами: «ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ УЧАСТОК ПО ВЫБОРАМ ПРЕЗИДЕНТАРОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В. В. ПУТИНА». Отцы-командиры, конечно, ласковопосоветовали не выпендриваться и не давать тем самым повода демократуре длялишних визгов, но все равно сие говорит о тенденции… Точно, перебедуем.

Возвращались на танке, предложенном гостеприимным хозяином вкачестве такси, – к чему бить ноги, шагая лишних триста метров, еслиможно, пусть и чуточку кружным путем, доехать на ползучей оказии? Как обычно навойне и случается, все были не пьяны и не трезвы – так, состояние чуточкуизмененного сознания…

Каковое ничуть не помешало им еще издали заметить у курилкиновоприбывших – Токарева с Самедом, оперативником из Махачкалы, да вдобавок сними сидела очень даже симпатичная девушка в явно уже ношеном камуфляже, сосветлой косой калачиком. Не журналистка, конечно, – кто бы сюдажурналистов пустил?

Они ссыпались с брони, танк-такси развернулся, отчаянно чадяи рыча, и укатил восвояси.

– Ну, как оно? Что это вы ржете?

– А вот Самед рассказывает, как вчера славный докторЗуев ходил в Грозном на прочесывание.

– Ну-ну, что он опять?

– Геройствовал Зуич, – сообщил Самвел. –Выскочил, малость поддавши будучи, когда все уже грузились. Начал орать, чтопоскольку он не какой-то там доктор, а фээсбэшный, пора и ему сходить наоперацию. Ну, прихватили, чтобы не вдаваться в дискуссии. И была такая картина:чешет себе повдоль улицы славный доктор Зуев с одним-единственным рожком в«калаше», в совершенно пустом «лифчике». Хоть бы один патрон там завалялся,«лифчик» ветром, как флаг, развевает… Богатырь, одним словом.

– Ну и?

А, обошлось. Тишина стояла полнейшая. Никаких ваххабитов,одни мирные граждане… Пьяную чеченку видели. Ну, не так чтобы пьяную, однакоопределенно поддавшую.

– Это интересно. Потрескивает менталитет в свете бурныхизменений…

– Ага. Да уж. Феде Слепцову вон плохо. Мается мужик.Затыкали.

– А что?

– Да ему выпало плотно опекать подследственную. Она вамне кто-нибудь, а целый капитан шариатской безопасности. Лет тридцать,смазливая, зараза, спасу нет. Ну, что такое плотная опека, сами понимаете: заней и в бане надо приглядывать, чтобы, боже упаси, мылом не зарезалась. ВотФедя и приглядывает, маясь. Она сначала по-женски и по-мусульмански стеснялась,а потом приборзела, издевается над бедным Федей, как в голову взбредет, тоспинку просит потереть, то позы принимает. Тяжело Феде, стал Федя мишенью дляпошлых армейских шуток…

– Да уж, я думаю… – с чувством хохотнул кто-то.

– А вы сюда какими судьбами?

– А мы, похоже, с вами, – сказал Токарев с типичновосточным фатализмом. – Куда вы, туда и мы.

– Хорошо сказано. Мы сами-то не знаем пока, куда…

Насчет завтра могу сказать совершенно точно – в Грозный.Касаемо подробностей, узнаете в вагоне, там Человек-Гора, час назад подъехал.Вас, между прочим, жаждет видеть.

Шестеро встрепенулись, подтянулись, придавая себе трезвуюделовитость, потом гуськом потянулись в вагон, где уже начинали тщательнозавешивать окна одеялами согласно строгим правилам ночной маскировки.

Почти в самом конце вагона разместился Человек-Гора –полковник Степа Шагин, бывший погранец, носивший свое прозвище вполнезаслуженно: когда природа его лепила, извела на Степу примерно столько жематериала, сколько на двух Шварценеггеров. Огромный был человечище – и, междупрочим, умнейший. Именно он не так давно кропотливейше спланировал операцию позахвату Титаника, то бишь Салмана Радуева с его знаменитой титановой заплаткойв башке. И все прошло столь ювелирно, что как нельзя лучше напоминало баснюКрылова. Крестьянин охнуть не успел, как на него медведь насел… Ни единоговыстрела, ни единой царапины. Немногочисленную охрану упаковали молниеносно икачественно, а сам малость обкуренный Титаник только в летящем на Москвусамолете начал соображать, что вокруг происходит нечто качественно новое…

Поскольку на вагонном столике меж полковником и майоромВладом красовались две пустые стопочки и вскрытая банка шпрот, даже менеенаблюдательный глаз мог бы определить, что начальство тоже чуточку приняло сдороги. Правда, при комплекции Шагина обычные человеческие дозы на негоабсолютно не действовали – ох, не того матерого человечища Алексей МаксимычГорький сравнивал с глыбою…

Полковник присмотрелся:

– Состояние приемлемое…

– Да мы ничего такого… – опрометчиво заикнулся кто-то,за что украдкой получил локтем в бок.

– Ну, вы – это вы… Размещайтесь. И с ходу загружайтесерое вещество работою. Кто мне, не сходя с места, придумает красивоесценическое имечко для эстрадной звезды?

– Что?!

– Господа офицеры, я серьезно, – сказал Шагин. –Придумайте-ка мне быстренько красивое имечко для эстрадной певицы. Чтобы было икрасиво, и звучно, и производило впечатление на всех, кто его ненарокомуслышит. Ну-ка, дружненько заскрипели мозгами! Я с вами не шутки шучу, пошларабота…