Девичник на Борнео - Анна Пудова

Она почувствовала, что еще немного, и уснет. Больше всего в таком состоянии она боялась не проснуться. Чтобы отогнать сон, Кристина начала рассказ.

Кристина

— С детства я привыкла быть лучшей и первой. Этакой Леди Совершенство. Я настолько сроднилась с этим образом, что когда узнала о любовнице мужа, долго отказывалась в это верить.

Когда поверила, поняла: все надо оставить в тайне. Сделать все, чтобы никто ничего не узнал. Ведь это станет моим позором, крахом образа идеальной женщины.

Вместо того чтобы быть собой и жить спокойно, я придумала себе идеал и все силы тратила на то, чтобы ему соответствовать. Только позже поняла: нет ничего хуже идеала. Все идеальное — мертвое, ненастоящее, застывшее. Идеал — это смерть. Почему же я всегда стремилась к нему?

Но в те дни я размышляла по-другому. Не понимала, как можно променять меня на кого-то другого?! Да просто не могла поверить в то, что мне можно изменять. Какое-то время делала вид, будто ничего не происходит.

Кристина была светло-русой зеленоглазой красавицей с милыми и в то же время холодными чертами лица. Аккуратные скулы, кукольный вздернутый носик, нежная улыбка… Точеная от природы фигура, дополнительно облагороженная регулярными тренировками в зале, гармонично завершала ее образ. Эта девушка была воплощением женской красоты. Красоты, которой восхищались все. Кристину можно было сравнить только с Афродитой, хотя и Афродита наверняка проиграла бы ей на конкурсе красоты.

То, что ко всему этому великолепию прилагался еще и редкий ум, становилось понятно, когда Кристина начинала говорить. Собеседнику сложно было бы поспорить с тем, что перед ним эрудированная, умная и интересная женщина. Казалось, она могла поддержать любую тему разговора. Естественно, что такое сочетание красоты и ума было мощным магнитом для противоположного пола. Сердце Кристины пытались завоевать многие завидные мужчины, но она выбрала обычного парня.

Кристина сразу поняла: Стас видит в ней не только внешность. Прежде всего, его интересовали желания ее души. Чувства Стаса были по-настоящему искренними, тогда как его соперники всего лишь хотели завладеть ее красотой. У Кристины просто не было выбора.

— Мы со Стасом жили в центре Москвы, на улице Сивцев Вражек. Стас провел тут свое детство, он обожал Гоголевский бульвар, Старый и Новый Арбат и никогда и ни за что не променял бы это место жительства на что-то другое. Я и не настаивала. Отсюда мне было удобно добираться до офиса, да и в целом этот район Москвы весьма неплох.

Стас хотел ребенка. Какое-то время я говорила, что не готова, но через четыре года совместной жизни на свет появилась Даша. В этот момент все мои приоритеты и жизненные ценности начали стремительно меняться.

После рождения Даши мне открылся новый мир. Я и до этого видела, как материнство меняет женщин. Теперь узнала это на собственном опыте.

Никогда не забуду первый взгляд дочери. Вся только что испытанная боль тут же забылась, как только Дашу положили мне на грудь. Чувство, несравнимое ни с чем. Я ощутила на губах вкус слез. Слез безусловной любви и настоящего счастья.

— Я родила Дашу, — сообщила я мужу по телефону сразу из операционной. Через два часа мы встретились в палате. Все помещение было завалено цветами. Стас смотрел то на меня, то на дочь, и не мог поверить, что нас стало трое. Он был безумно счастлив и все время повторял: «Теперь я люблю тебя еще сильнее».

Маленький комочек счастья рос не по дням, а по часам, улыбался и плакал, тянул ко мне ручки, учился ползать, сидеть, стоять и, наконец, ходить. Мне хотелось проводить с дочкой все больше и больше времени, дела в офисе отодвигались на второй план, и я их в итоге просто забрасывала.

Когда Даше исполнилось полтора годика, я ушла с работы и корила себя за драгоценные часы и минуты первого этапа жизни моей дочери, пожертвованные нянькам. Слишком трудно было отказаться от карьеры, но еще труднее — перейти к новому образу жизни. Тем не менее я окончательно и бесповоротно решила полностью посвятить себя воспитанию дочери.

Я смотрела на Дашу и думала: «Вот она! Моя жизнь, моя любовь!»

— Я все сделаю, чтобы ты была счастлива, — шептали мои губы каждый день, когда она засыпала.

Мой мир превратился в мир Даши. Вся энергия, которая раньше была направлена на карьеру, теперь доставалась дочке. Даша, Даша, Даша… Я поставила целью вырастить идеальную, совершенную дочь. Такую же, какой считала себя сама: умную и женственную. Впрочем, с красотой и генами Даше уже повезло. Она взяла лучшее от меня и Стаса и действительно в свои три года очень отличалась от сверстниц.

В этом возрасте у нее уже стали заметны многие таланты: прекрасные вокальные и спортивные данные, а также склонность к логическому мышлению. Поэтому-то я сразу же нашла для дочери лучшего преподавателя по вокалу, отдала в кружок художественной гимнастики и наняла ей учителя математики.

Когда Даше исполнилось четыре, я твердо решила, каким будет ее будущее. Она станет профессиональной спортсменкой! Не просто спортсменкой, а чемпионкой по художественной гимнастике. Когда-то я и сама мечтала об этом в детстве: серьезно занималась, выступала на публике с обручами и лентами, даже выигрывала соревнования, но на Олимпиаду так и не попала: перелом коленного сустава, полученный в одиннадцать лет, поставил на моих мечтах крест — всего лишь неудачное падение во время репетиции, несложный элемент, с которым я не справилась…

Меня злило, что преподаватель считал мою суперталантливую дочь «середнячком». Я четко видела цель, к которой ей нужно стремиться, и не осознавала, что заставляю дочь воплощать собственные несбывшиеся мечты.

Даша стремительно развивалась сразу во всех направлениях. Чтобы помочь ей раскрепоститься на публике и выработать артистические навыки, которые пригодятся и гимнастке, мы пришли в модельное агентство для детей. Нам сделали портфолио и взяли приличную сумму за занятия. Нам… В какой-то момент перестали существовать «я» и «она». Остались только «мы». Когда я растворилась в этом «МЫ»? Зачем? Сколько боли я причинила дочке из-за этого. Я совсем не думала о том, чего хочет сама Даша. Не видела ее мыслей и чувств, искренне считая, будто делаю все ради дочки. Даша много раз говорила, что любит рисовать, что это нравится ей больше гимнастики. Она брала в руки карандаши, краски и долго сидела с ними над альбомным листом, пока я не заставляла ее заняться чем-то более полезным — например тренировками.

Моя дочка с рождения была очень послушной, поэтому покорно тренировалась по полдня, стараясь изо всех сил, лишь бы ее мама была довольна и улыбалась.

Я поставила перед собой еще одну цель: воспитать в дочери твердый и волевой характер. Только так из нее выросла бы чемпионка.

Я редко показывала Даше свои чувства и говорила, что люблю, но, конечно, любила ее. Вот чувствами других людей, включая и Дашу, и Стаса, интересовалась мало, просто не видела их. В итоге мой брак держался на любви мужа ко мне и моем хорошем отношении и уважении к нему, но со временем любовь Стаса прошла. Невозможно постоянно любить бескомпромиссную стерву.