Воровка, или Противоположности притягиваются - Натализа Кофф

— Я так и не успел сказать ей, — горько прошептал Седой с заднего сиденья, — как последний трус боялся признаться, что я ее отец.

— Она знала, — тихо ответил я, — услышала, наш телефонный разговор. И мне кажется, она даже обрадовалась. Ей стало понятно, почему вы ее любите больше чем Пумановский.

— Спасибо, — только и ответил Седой. И через минуту добавил, — Спасибо за то, что защищал ее. Она ведь тебе совершенно чужая, — и через секунду добавил, — была…

Я посмотрел в окно. Дома сменились лесами. Не сказав ни слова, свернул на обочину, проехав до ближайшего лесочка, остановился. Вышел из машины, вздохнул полной грудью свежий воздух. Подошел к багажнику. Открыв крышку, схватил истекающего кровью парня за одежду. Вытряхнул его на землю. Нож все еще был в ране. Это хорошо, меньше крови потерял, дольше проживет. Учитывая то, что все время, что мы были в клинике, он лежал и истекал кровью, ему осталось пару часов. Выдернув нож, стер кровь с лезвия.

— У тебя есть два, два с половиной часа, — четко выговаривая каждое слово, сказал я, — Не хочешь подохнуть, как собака, скажешь, кто тебя послал. Будешь молчать, брошу тебя здесь.

— Да пошел ты, — прохрипел гопник в ответ.

— Не страшно подыхать? — насмешливо спросил я. Парень встал на колени, сплевывая кровь, — Много заплатили?

— Не твое дело, — сказал парень.

Я вздохнул, стараясь успокоится. Вынув нож, метнул в ногу гопнику. Подойдя ближе, провернул его и вытащил. Парень истошно закричал. Даа, приятного мало.

— Бугаёв, — прохрипел он. Вот оно как?

— Ну что ж, живи пока, — паренек обрадовано улыбнулся. Я посмотрел на свою ладонь, запачканную в крови. Уже собираясь уйти, обернулся к гопнику, — Зачем ты ее пырнул? Тоже приказали?

— Почти. Сказали припугнуть, она сама дернулась, — оправдываясь, ответил парень.

Отойдя от парня, не глядя, метнул нож. Звук рассекающего воздух металла — последнее, что он услышит.

— Я передумал, — прошептал я. Увидел, как Руслан подошел к парню, вынув нож, нащупал пульс. И без подтверждения Руслана я знал, гопник, посмевший ранить моего Лисенка, мертв.

Сев в машину, помчались обратно в город. Теперь я знал фамилию. Дальше оставалось дело за малым. Сходить в гости.

Следующие сутки ушли на сбор информации о Бугаёве. Все ниточки вели к нему. Слежка за Хмырем дала результаты, как я и предполагал. Теперь нужно было вычислить его уязвимые места и действовать.

Бугаев оказался мафиозником, метившим в политики. Пал Палыч задействовал все свои связи. Порой мне становилось его жаль, несколько раз порывался рассказать ему правду. Но уговаривал себя, что так будет лучше, молчал. Ночью нестерпимо захотелось увидеть Лисенка. Выйдя из квартиры Руса, постоял у подъезда. Внимательным взглядом осмотрел двор. Тишина. Никаких подозрительных неизвестных машин. Никаких незнакомых парней. Сел в машину, посидев несколько минут, завел двигатель.

Еще вечером, я настоял, чтобы Рус отвез Анютку к родителям. Они улетали в ближнее зарубежье. Отвезя Анютку в аэропорт и передав ее в руки отца, Руслан вернулся в город.

После нескольких длинных гудков услышал бодрый голос отца:

— Пап, у тебя есть пара часов. Бери маму и уезжайте. Желательно за границу.

Он сопротивлялся, но потом согласился, что так будет лучше и безопаснее.

Несколько минут просто сидел, глядя в пустоту. Открылась передняя дверь с пассажирской стороны. В машину тихо сел Руслан, держа в руках свой неизменный рюкзак. Я усмехнулся. Всегда гадал, что он там носит кроме ноута и всяких компьютерных штучек? Не говоря ни слова, Рус достал какой-то датчик, включив его, понажимал какие-то кнопки.

— Тут чисто, — коротко сказал он. Я только кивнул. Нажав на газ, вырулил на дорогу.

— Игнат, я тебя сто лет знаю, — начал Рус, — Ничего мне расскажешь? Ты странный какой-то. Я, конечно, понимаю, что Алиса тебе нравилась. Но… Брат, прости, тут фигня какая-то! Сам не пойму, но что-то тут не так.

— Она мне не просто нравилась, я ее люблю, — ответил я.

— Любил? — поправил меня Рус.

Я притормозил во дворах, недалеко от клиники Хмелевских. Заглушив двигатель, посмотрел на Руса.

— Люблю, — сказал я, улыбаясь.

Несколько минут Руслан смотрел на меня.

— Думаешь, я — псих? — уточнил я.

Рус кивнул, я счастливо рассмеялся.

— Дааа, — протянул я, — я такой! Жди меня тут, я быстро.

Уже собирался открыть дверь, как меня остановил голос Руса.

— Привет ей передай, и пусть выздоравливает.

Я кивнул. Как же хорошо, когда есть друг, понимающий без слов.

На часах два ночи. Однозначно, через дверь меня не пропустят, а Марку звонить не очень хочется. Обойдя здание клиники, вскарабкался на балкон второго этажа. Кардиология на третьем. В очередной раз, поблагодарив своего отца, который настоял на моей службе в армии, залез в окно. Оказалось, что я влез в палату. Глаза привыкли к темноте. На кровати лежал какой-то мужик. Слава Богу, что спал, иначе его бы точно прихватил сердечный приступ.

Подойдя к двери, выглянул в коридор. Тихо и спокойно. Медсестра безмятежно дремала в кресле у телевизора. Солдат спит — служба идет.

Бесшумно ступая, прокрался к палате, в которой лежала Алиса. Прикрыв за собой дверь, осмотрелся. Моя девочка спала, мирно посапывая во сне. Подойдя ближе, коснулся ее волос. Она пошевелилась, но не проснулась. Несколько долгих минут смотрел на ее лицо. Только когда любимые оказываются на грани между жизнью и смертью, понимаешь, как они дороги. Еще месяц назад я бы даже не подумал, что какая-то девушка так прочно поселится в моем сердце. До Алисы все мои знакомства с женским полом заканчивались короткими звонками и обещаниями перезвонить.

Провел рукой по ее маленьким пальчикам, лежавшим поверх одеяла. Осторожно взял ее ладошку в руку.

— Привет, — услышал я тихий голос Лисенка.

Резко подняв голову, посмотрел в ее глаза. Она улыбалась.

— Привет, — хрипло прошептал я, — Обещай, что не будешь меня так больше пугать.

— Не знаю, как получится, — продолжала улыбаться Алиса.

Присев на колени перед ее кроватью, прижался щекой к ее ладони.

— Не дашь мне скучать? — улыбаясь ей в ответ, спросил я.

— Неа, — ответила Алиса. Провела рукой по моей щеке, — Ты там не сильно свирепствовал?

— Нет, только самую малость, — успокоил я ее.

— Все равно ведь не скажешь правду, — вздохнула она, — Как там папа? Ты ему не сказал?

— Нет, — вздохнул я, — Не обижайся, но из-за него тебя чуть не убили. Так что не скажу ему ничего!