Я (не) буду тебе женой - Эльвира Владимировна Смелик

сводя проницательного взгляда, пару раз качнула головой и поджала губы, а в финале чуть слышно хмыкнула. Не поверила, точно, не поверила, но не стала обличать невестку во лжи, ещё и подыграла, произнеся с притворным беспокойством:

– Ну, если так, то ладно. Действительно, пусть отлежится. Скажу горничной, чтобы принесла вам нужные лекарства.

– Спасибо, – откликнулась Илана поспешно, – но-о не надо. Я проверяла, у нас всё есть.

– Ну-у хорошо, – легко согласилась Кирсанова. – Но, если что, – добавила со значением, – обязательно скажи. Полечим его все вместе.

Сделав вид, что совершенно не заметила сарказма в последней фразе, Илана старательно закивала:

– Да-да, конечно. – А когда визитёрша удалилась, наконец-то вернулась к минералке и лимону.

В холодильнике действительно имелось и то, и другое. Илана ещё и сверилась с интернетом, забив в поисковик запрос «Средства от похмелья», но перечисленных там более специализированных препаратов у них в хозяйстве не нашлось, что в определённой мере радовало – значит, обычно они и не требовались, – а всякие жаропонижающие или обезболивающие принесли бы мало пользы. Зато прохладный душ мог помочь.

Глеб, уже не лежавший, а сидевший на кровати, встретил её мрачным выражением на лице и недовольным взглядом:

– Чего так долго?

– Твоя мама приходила, – сообщила Илана, выставляя на прикроватную тумбочку две бутылки минералки и тарелку с полукружьями лимона.

– Мама? – забрав одну из бутылок, почему-то переспросил Глеб, но почти сразу, автоматическим движением отвинтив на ней крышку, протянул: – А-а, понятно. «На работе нет, на звонки не отвечаю», – процитировал дословно, насупился совсем по-детски, словно мальчишка-хулиган, уже представивший очередной неприятный разговор с родителями. – И где она? Ждёт внизу?

– Ушла, – ответила Илана, хотела ещё сказать, что сейчас принесёт стакан – забрать всё сразу у неё свободных рук не хватило – но Глеб вполне обошёлся и без него.

Он пил прямо из горлышка, не отрываясь, жадно, крупными глотками, и только, почти опустошив бутылку, сделал небольшую паузу, снова посмотрел на жену и произнёс, наконец-то избавившись от скрежещущего хрипа в голосе:

– Ну ладно. Спасибо. Жить буду, не беспокойся. А теперь… – он сощурил один глаз, – можешь уйти?

Илана пожала плечами. Конечно, могла, хотя и возникло мимолётное ощущение неоправдавшихся ожиданий. Но, если честно, она и не сказала бы точно, чего ждала. Вовсе не пламенной благодарности, а как всегда – просто чего-то другого. Но и Глебу серьёзного разговора с матерью избежать не удалось. Он всё-таки состоялся, правда немного позже, и когда Иланы не было дома.

То есть на самом деле она уже вернулась, успев застать самый разгар разговора, но его участники ничего не заметили: ни как она вошла во флигель, ни как поднялась по лестнице, услышав наверху знакомые голоса. И естественно, им даже в голову не пришло, что Илана могла стоять тихонечко на последней ступеньке лестницы, прислонившись плечом к стене, и, пользуясь тем, что её не видели, бессовестно подслушивать.

– Глеб, и что это за показательные пьянки? – поинтересовалась Кирсанова, жёстко и чётко проговаривая каждое слово. – Ты – взрослый мужчина, а ведёшь себя как мальчишка.

– Но ты тоже почему-то отчитываешь меня, как мальчишку, – возмущённо заметил её сын.

– Я бы не стала, – заверила она, – если бы ты действительно вёл себя как взрослый. А не хочешь всё это выслушивать, так, может, тогда закончишь уже изображать мученика, принёсшего себя в жертву во благо семьи. Думаю, тебе не надо рассказывать, что с нынешними ценами на землю, мы можем просто не справиться в одиночку, а затянутые сроки и прочие косяки – это сильный удар по репутации, на которые мы работали долгие годы. Да ещё конкуренты вокруг такие, что не гнушаются никакими методами и, в отличие от нас, откровенно плюют на дольщиков. Хотя, что я тебе объясняю? – воскликнула она. – Будто ты сам не в курсе и не понимаешь, что холдинг – это необходимость. А ваш брак – гарантия честного, взаимовыгодного и доверительного партнёрства. Никто не станет подставлять, когда речь идёт о долгосрочном благополучии и устроенности единственной любимой доченьки.

Вообще-то Илана прекрасно знала о подобном и понимала, но никто ещё ни разу не озвучивал причины происходящего столь бесстрастно и прямолинейно, словно речь шла о какой-нибудь купле-продаже или договоре на долевое участие. Оттого немного коробило – до сих пор – лишний раз напоминая о том, как неудачно она пыталась приукрасить этот брак, словно разноцветными гирляндами обвешивая его желаемыми чувствами и эмоциями.

– Или ты считаешь, – предположила Кирсанова, – мы повесили эту обязанность именно на тебя только потому, что ты нам не родной сын? Так вот, Глеб, – нет! Ты ошибаешься. Дело исключительно в том, что у Елизаровых дочь, и мы, даже если очень-очень захотели бы, не смогли бы выдать за неё Агнию. А Илана, между прочим, чудесная девушка. Нежная, чистая, добрая и порядочная.

Только вот порядочные не подслушивают, стоя под дверью. И, если поначалу Илана немного устыдилась и даже едва не спустилась обратно на первый этаж, то теперь… нет, теперь она точно не собиралась никуда уходить. Потому что…

Ей послышалось, или Людмила действительно сказала, что Глеб им не родной? Или Илана просто что-то не так поняла?

Наверняка. Скорее всего.

– И ты, кажется, забыл, – продолжила Кирсанова, сделав короткую паузу, – что с этим штампом в паспорте получил не только жену, но и её фирму. Точнее, получишь, когда её родители отойдут от дел. Девочка у них, конечно, замечательная, но ты и сам убедился, в бизнесе ей делать нечего. Она для него абсолютно не приспособлена. И Елизаровы это прекрасно понимали. Поэтому искали не только мужа для дочери, но и человека, которому смогут передать своё дело. И именно тебя они посчитали вполне надёжным и достойным, а ты… – Внезапно её голос стал менее твёрдым, наполнился эмоциями. Кажется, за праведным возмущением Илана даже различила виноватые нотки. – Глеб, ты, как ребёнок, дуешься из-за того, что тебе пришлось жениться на порядочной девушке, а не на какой-то сомнительной девице, которая с тобой только потому, что может спокойно жить за твой счёт.

– Она не жила за мой счёт, – глуховато возразил Глеб, и в его интонациях хорошо считывалось сдерживаемое напряжение. – И вообще долго не знала, кто я.

– Ну да, конечно! – воскликнула Людмила, поинтересовалась насмешливо: – Это она тебе сказала? И ты поверил? Просто удивительно, как ещё она не догадалась забеременеть, чтобы точно тебя на себе женить. Или хотя бы заполучить алименты. Видимо, просто не успела.

– Мы уже почти два года вместе, – заявил Глеб с напором. – Хотела бы, успела.

Но Кирсанова и тут