Тёмный единорог - Элис Хэмминг

Теперь девочке хотелось вынудить его признаться в содеянном. И она решила начать издалека:

– Как тебе спалось в амбаре?

– Как во дворце, по сравнению с тем, к чему я привык. Надеюсь, твоя ночь тоже прошла спокойно?

– Да, я прекрасно выспалась и готова продолжить наше путешествие. Кстати, куда мы направляемся теперь? Как будем добираться до замка единорога? – Тэнди сама чувствовала, насколько непривычно и странно звучит её голос.

Но юноша, очевидно, не придал этому никакого значения. Он быстро шагал по пыльной дороге, будто надеялся, что ему станет легче, как только дом Линнель скроется из вида.

– Есть несколько путей. Впрочем, все они похожи один на другой: нам предстоит подняться до самого неба. Замок находится на Опакусе, – Сандер махнул в сторону исполина, вершина которого скрывалась за плотной пеленой облаков. – Но залезть туда невозможно: все склоны горы слишком крутые и ненадёжные.

Прищурившись, девочка попыталась разглядеть сквозь белёсую дымку очертания замка, но, как и следовало ожидать, у неё ничего не получилось.

– Если взобраться на гору нельзя, как же мы доберёмся до вершины? – обескураженно спросила она.

– Вообще есть несколько вариантов, и я даже готов предоставить тебе выбор. Во-первых, можно подняться на Серую гору и уже с неё переправиться на Опакус в корзине.

– Звучит крайне утомительно.

– Так и есть. К тому же день будет жарким, что значительно усложнит нам восхождение. Тогда можно соорудить воздушный шар. Или залезть на золотое дерево, а уже с него…

– Золотое дерево? – перебила юношу Тэнди. – Может, хватит этих глупых выдумок?

– Никаких выдумок, дерево и впрямь всё из золота. Впрочем, верить или нет – дело твоё.

Путники как раз оказались на развилке и, не сговариваясь, опустили на сухую землю свои мешки. Музыкант, нахмурившись, оглядывался по сторонам. На его лице читалось едва уловимое чувство сожаления и стыда, так что девочка решила перейти в наступление.

– А по которому из этих путей ты увёл Линнель? – спросила она так мягко, как только могла. При этом ей пришлось сжать ладони в кулаки, так как пальцы её дрожали от волнения.

Сандер молчал, глядя себе под ноги. Неужели он и дальше собирается всё отрицать?.. А вдруг он почувствует угрозу и снова попробует на неё напасть?.. Тэнди запустила руку в карман фартука и крепко сжала рукоятку рогатки.

Тяжёлое дыхание юноши не предвещало ничего хорошего. Его лицо, исказившись, приобрело то же выражение боли, что и тогда, когда появившаяся из темноты сирота подбила ему глаз у стен Эссендора.

– Я не уводил Линнель. Она сама приняла решение и пошла за мной по доброй воле. Я просто показал ей дорогу к замку единорога. Я обещал ему кого-нибудь привести…

К горлу девочки подступила тошнота. А музыкант тем временем продолжал свою исповедь. Он рассказал, как встретил в лесу незнакомку с прекрасным мелодичным голосом и поведал ей о единороге, исполняющем любые желания. Затем он описал весь их путь, вплоть до момента, когда, переправив несчастную на другую сторону, он остался один на вершине Серой горы.

– Я так сожалел о своём поступке, что просто не смог заставить себя пойти к единорогу вместе с ней. Я прождал несколько часов, но она так и не вернулась. Тогда я переправился на другую сторону и пошёл в замок, чтобы узнать, что с ней произошло. Ты уже знаешь, что было дальше: Линнель не узнала меня. Она не помнила ничего о своей прежней жизни.

– Но зачем?.. – прошептала Тэнди. – Зачем тебе понадобилось вести её в этот замок?

– Единорог знает все самые потаённые желания людей. Но он всегда требует что-то взамен. – Сандер весь сжался, словно его охватила невыносимая боль. – И я тоже когда-то попался в эту ловушку.

– Значит, он исполнил твоё желание? Что же он тебе дал?

Юноша не ответил. Его спутница решила не выпытывать подробности, тем более что у неё остался ещё один, куда более важный вопрос:

– Значит, в ту ночь, когда мы встретились, ты не прятался от шпионов единорога. Ты сидел в засаде и искал для него новую жертву, верно?

Музыкант едва заметно кивнул:

– Но как только мы с тобой стали говорить, я сразу понял, что ты не такая, как все. Я очень хотел рассказать тебе правду…

– Но ты не рассказал.

– Да. Ведь иначе ты бы не согласилась мне помочь.

Глубоко вздохнув, девочка закрыла лицо руками. Без сомнения, он был прав. Узнай она сразу, что перед ней похититель Линнель, ей бы и в голову не пришло отправиться с ним в путь. Вероятнее всего, она тут же окликнула бы стражников, чтобы те упекли чужака в тюрьму.

– Я знаю, что поступил непростительно. Ужасно. Низко. Подло. Ты и представить себе не можешь, как я об этом сожалею, – тихо произнёс Сандер, всё так же глядя вниз на пыльную землю. – Я сожалею, что встретил однажды единорога. Лучше бы я никогда не приходил в тот замок… Но я правда хочу всё исправить. И мне ни за что не справиться одному.

– А что насчёт остальных детей? Это ты их увёл?

Паренёк отрицательно покачал головой:

– Нет. Прошу, поверь мне, я тут ни при чём. Да, единорог хотел заполучить больше воспоминаний и потребовал привести ему кого-нибудь ещё. Но после случая с Линнель я чувствовал себя просто ужасно, вина буквально пожирала меня изнутри. Я пообещал, что вернусь с новой жертвой. Но я не вернулся. Я сбежал, и с тех самых пор мне приходится скрываться. Но теперь я готов вернуться и всё исправить, чего бы это мне ни стоило.

Тэнди тщетно пыталась поймать взгляд собеседника и гадала, почему он упрямо продолжает изучать свою изношенную обувь. Она находила на это лишь две возможные причины: либо Сандера терзали угрызения совести и тот пристыженно прятал глаза, либо он боялся, как бы их выражение не выдало, что всё сказанное – ложь.

– Почему ты до сих пор никому не рассказывал о случившемся? Ты ведь мог предотвратить другие похищения. Только задумайся: пропало ещё сорок два ребёнка!

– Я знаю! – закричал музыкант и яростно пнул ствол ближайшего дерева. – Я ненавижу себя за свою слабость. Да, я признаю, я трус. Встреча с отцом Линнель стала самым страшным и унизительным событием в моей жизни. Но разве ты не понимаешь, что я не мог рассказать о том, что видел в замке, не выдав свою причастность к творящимся там преступлениям?

– Но я до сих пор не понимаю, кто же в таком случае увёл остальных?

– Откуда мне знать? Едва ли я единственный, кто задолжал единорогу. Наверняка у него нас таких штук десять, если не больше.

Девочка размышляла, верить ей услышанному или нет. Слова юноши казались искренними, как и его раскаяние. С другой стороны, его пламенная речь у крепостных стен звучала не менее правдоподобно. Но разве мог такой славный и ранимый паренёк, едва переступивший порог детства, и вправду увести в горы больше сорока детей? Это казалось совершенно немыслимым.