Крест, увитый розами. История, символы и традиции ордена розенкрейцеров - Христиан Ребисс

этом городе. Мы извещаем людей и без помощи книг или записей учим умению говорить на языках тех стран, где мы решили обосноваться, дабы спасти себе подобных от смертельно опасных заблуждений».

За этой афишей вскоре последовала другая, в которой говорилось:

«Тот, кто хочет узнать нас из праздного любопытства, никогда нас не узнает; но тому, кто искренне стремится войти в ряды нашего братства, мы, ведающие мысли, докажем истинность своих обещаний; и мы не раскроем места нашего пребывания в этом городе, ибо мысли, соединенные с подлинной волей читающего эти строки, позволят ему узнать нас, а нам – его»[156].

Эти афиши вызовут огромный отклик. Габриэль Ноде говорит об «урагане, пронесшемся над всей Францией, при известии о прибытии из Германии таинственного братства». Вскоре начнут появляться памфлеты, направленные против розенкрейцеров. Прошел слух, что орден отправил в мир 36 депутатов, шесть из которых находятся в Париже, и что общаться с ними можно только посредством мысли. Их иронически называют «невидимками». Габриэль Ноде яростно нападает на таинственных розенкрейцеров в книгах с красноречивыми названиями, например: «Ужасные договоры, заключенные между дьяволом и так называемыми Невидимками» (1623). Позже, впрочем, он станет более уступчив в отношении эзотеризма, публикуя «Апологию всех великих людей, ложно подозреваемых в занятиях магией»[157].

В «Осведомлении Франции» (1623) Габриэль Ноде говорит о развешанных на стенах Парижа афишах, которые возвещали о «видимом и невидимом» присутствии розенкрейцеров в городе

Появление афиш совпадает по времени с возвращением Декарта в Париж, и это возбуждает воображение некоторых впечатлительных парижан. По столице распространяется слух, что Рене Декарт вступил в братство и что, может быть, появление таинственных афиш связано с его возвращением в город. Чтобы положить конец этим слухам, философ приглашает к себе своих друзей, с целью показать им, что он не «невидимка» и не имеет ничего общего со всей этой историей. Он рассказывает, что действительно искал розенкрейцеров в Германии, но не встретил их. Говорил ли он правду или хотел защитить себя? Как бы то ни было, даже если он и встречался с розенкрейцерами, он, скорее всего, ничего бы об этом не рассказал.

Действительно, в ту пору Франция была отнюдь не гостеприимна к розенкрейцерам. Фрэнсис Йейтс говорит о царившем тогда в стране «страхе перед розенкрейцерами»[158]. Церковь видит в них заговор протестантов и называет орден дьявольским сообществом. В год появления афиш друг Рене Декарта философ и ученый аббат Мерсенн (1588–1648) решительно выступает против розенкрейцерства. Он публикует «Комментарий на Книгу Бытия» (Questiones celeberrimae in Genesium), в котором критикует герметическую философию, каббалу Ренессанса и их различных представителей. Особенно суров он по отношению к английскому розенкрейцеру Роберту Фладду. На самом деле Мерсенн просто боится того, чего не знает, его понимание эзотеризма карикатурно. Ему видится, что Францию наводнили невидимые колдуны, которые повсюду распространяют порочные учения.

Марен Мерсенн (1588–1648)

Один из близких друзей Марсенна, философ и математик Пьер Гассенди, также нападает на Роберта Фладда. В это же время Франсуа Гарасс публикует «Занятное учение нынешних остроумцев, либо себя таковыми полагающих» (1623), в котором осуждает «секту розенкрейцеров и ее секретаря Михаэля Майера». А теологический факультет Парижского университета вскоре (1625) официально запретит «Амфитеатр вечной мудрости» Генриха Кунрата.

Полиб Космополит

Софи Жама в исследовании, посвященном снам Декарта, отводит важную роль этому эпизоду жизни философа[159]. Для этого она обращается к неопубликованному тексту Декарта, написанному им в молодые годы, «Математическое сокровище Полиба Космополита». Рене Декарт предлагает в нем путь решения многих математических трудностей и указывает, что эта работа посвящается «ученым всего мира и, прежде всего, FRC (Братьям Розы и Креста), очень известным в Г. (Германии)»[160]. Софи Жама считает, что, как и многие мыслители XVII в., ответившие на призыв манифестов своими книгами, Рене Декарт планировал такую же публикацию. Однако последовавшие за битвой у Белой Горы драматические события и фанатизм, царивший в охваченной контрреформацией Франции, заставили его отказаться от этого плана. Добавим, что повод для написания этого текста подобен тому, который подвиг его друга Йохана Фаульхабера написать свою книгу «Арифметическая тайна …» и посвятить ее розенкрейцерам.

Даже если Рене Декарт не встречался с розенкрейцерами, все же можно задаться вопросом: разделял ли он розенкрейцерские идеи? Сопоставляя основные идеи розенкрейцерских манифестов с «Олимпика» и другими текстами Декарта, Софи Жама показала в своей книге, что идеи розенкрейцерства были не случайным увлечением философа, они оплодотворили его мысли. Она в своих рассуждениях доходит до предположения, что даже если Декарт не встречался с розенкрейцерами в Германии, то он мог встретить их в опыте, пережитом им в своих трех сновидениях.

Голландия

Декарту не нравятся волнения во Франции, и в 1628 г. он переезжает в Нидерланды, где обосновывается недалеко от Лейдена, чтобы спокойно работать и продолжать свои исследования. Некоторые исторические факты свидетельствуют о том, что розенкрейцерство быстро распространилось в этой стране[161]. Как мы видели в предыдущей главе, Фридрих V нашел в Нидерландах прибежище после битвы у Белой Горы (1620). В 1615 г. Fama Fraternitatis была переведена на голландский язык[162]. В этот перевод включено письмо, в котором Андреас Хобервесхель фон Хобернфельд просит о приеме его в орден Розы и Креста. Этот уроженец Праги последовал за Фридрихом V в изгнание в Гаагу. О присутствии розенкрейцеров в Голландии также сообщает адресованное Никола-Клоду Фабри де Пейреск письмо художника из Антверпена Пауля Рубенса от 10 августа 1623 г. В нем он пишет, что розенкрейцеры действуют в Амстердаме уже несколько лет. Однако эта информация, равно как и сведения Орвиуса[163], указывающего, что орден владеет дворцом в Гааге, недостаточно конкретна, чтобы судить о том, каким было на самом деле присутствие розенкрейцеров в Голландии.

Как бы то ни было, переписка членов городского суда Гаарлема за январь 1624 г. свидетельствует о существовании розенкрейцерского кружка в этом городе. Богословы Лейдена жалуются на присутствие некоего ордена, посягающего на целостность церкви. По их мнению, он может стать причиной политических и религиозных волнений[164]. В июне следующего года суд открывает следствие по этому вопросу. Хоф ван Холланд просит теологов Лейдена проанализировать Fama Fraternitatis и Confessio Fraternitatis. Свои выводы последние суммировали в отчете Judicium Facultatis Theilogicae in Academia Leydensi de secta Fraternitatis Rosae Crucis, на его основании суд начал преследовать розенкрейцеров.

Титульная страница голландского издания Fama Fraternitatis

Главой голландских розенкрейцеров объявили художника и алхимика Йоханнеса Симонса Торрентиуса (или Ван дер Беека)[165]. 30 августа 1627 г. его арестовали вместе с его другом Кристианом Коппенсом. Процесс длился пять лет, и все это время художника подвергали допросам с пристрастием. Несмотря на