Ночь империи - Дарья Богомолова

Владыка оказался зажат между двумя косточками чёрного цвета, когда до спасительной точки на поле ему оставался один ход. Глядя на результат своих долгих размышлений и казавшейся безупречной стратегии, Олли хлопнула себя ладонями по коленям.

– Игру придумали военные. Было бы странно, если бы Вы победили, Ваше Сиятельство.

Остановившись на почтительном расстоянии, Айорг с удивлением окинул взглядом вдову Владыки, которая умудрилась затянуть в игру не кого-то из прислуги, а первого из Великих генералов.

Самаэль, сидевший в кресле нога на ногу, машинально крутил в пальцах длинную чёрную косточку, заострённую сверху и имевшую плоскую, чтобы лучше стояла, основу. Именно при взгляде на Гринда регент с долей ужаса понял, что зря сорвался на глав ведомств: кто теперь бы проголосовал в его пользу? Ноктис? Даже тави был под вопросом, хотя хотелось верить, что своих благодетелей он не забудет.

С другой стороны, это ведь был Гринд, и его могли воспитать хоть дикие собаки, а мальчишка всё равно умудрился заполучить умение своего отца, Агалара – оба умели жить так, чтобы всем вокруг было плохо, а с них все сбегало, как с гуся вода. Даже, если бы Айорг следующим утром оказался вышвырнут за порог дворца, Самаэль бы не потерял новую должность.

Самым удивительным в этом умении было то, что подобные вещи Гриндами не просчитывались. Порой валакху казалось, что все дело просто в фамилии, которая была кем-то когда-то давно зачарована на бесконечную удачу.

С Самаэлем можно было рискнуть поговорить. Если бы на стороне валакха был он, это значило ещё и голоса Эммериха с Каджаром. При идеальном раскладе можно было уговорить их решить проблему с главами ведомств.

– Доброго дня, Ваше Сиятельство,– Айорг улыбнулся, сделав вид, что только что пришёл и сразу, без промедлений, направился к молодым людям.– Тави Гринд.

Самаэль, не вставая, только кивнул в ответ.

– Ваше Превосходительство.

– Сударь регент, давно не виделись,– Олли встретила его улыбкой.– Как Ваши дела? Уже можно поздравлять?

Судя по короткому смешку со стороны Гринда, либо мимо них ранее пробегал пыхавший гневом и на всю округу трезвонивший о произошедшем Сонрэ, либо валакха знали гораздо лучше, чем он наивно полагал. К своей чести, Самаэль больше никоим образом не выразил отношения к вопросу владыческой вдовы и сделал вид, что греться на ласковом, не палившем совсем нещадно солнце, ему важнее.

Смерив жмурившегося от довольства, как соседский кот, тави взглядом, Айорг почти сразу переключил все внимание на Олли.

– Рано поздравлять, Ваше Сиятельство. Какой счёт?

– Два-два. Но,– Олли многозначительно помахала указательным пальцем,– я намерена выиграть следующий заход и остаться бесспорным победителем.

– Он всегда разводит защитников по всему полю,– валакх, мельком глянув в сторону Самаэля, скрестил руки на груди.– У него фишек больше, и выходит, что вы, кидаясь то за одним, то за другим, в итоге уходите слишком далеко от Владыки.

Олли нахмурилась, в задумчивости осмотрев доску, на которой остались пока никуда не перемещённые с её проигрыша косточки. Пользуясь тем, что девушка оказалась на некоторое время занята попытками проверить, действительно ли её противник действовал так, как описали, Айорг повернулся к другу и, улучив момент, выхватил у того из пальцев косточку.

Самаэль толком не отреагировал, просто свесив руку с подлокотника, и больше никак положения не изменил. Учитывая то, как он реагировал на регента прежде, вывода напрашивалось два: жизнь во дворце разморила тави за какие-то жалкие пару дней, сделав его не лучше остальных, или же…

Все ещё пользуясь отсутствием к нему должного внимания, Айорг наклонился к другу и потянул носом воздух.

– Тварь,– на уровне слышимости достаточном, чтобы услышал адресат, но не вдова Владыки, рыкнул валакх.– В таверне был?!

Приоткрыв один глаз, Самаэль отклонился от нависавшего над ним мужчины.

– Ваше Превосходительство, скройся с глаз моих. Ты мне не супружница.

– Я тебе без пяти минут Владыка и нянька по жизни. Снова за старое взялся?

– Все в порядке?

– Да,– Айорг обернулся на озаботившуюся их парочкой Олли и упёрся ладонью в плечо тави.– В полном.

Ответ не сошёлся с действительностью: Самаэль, ничтоже сумняшеся, хлопнул валакха ребром ладони в сгиб локтя, и рука у того ожидаемо подкосилась. Чуть не улёгшись на друга, Айорг в конечном итоге был вынужден вцепиться ему в плечо, действуя скорее рефлекторно, чем осознано.

Мысль о том, что вдова Владыки видела их вместе второй раз, и второй раз они выглядели для неё, как два великовозрастных идиота, вдруг прочно закрепилась в голове.

– Я был в таверне, да,– садясь ровно, проворчал Самаэль.– Но это не значит, что я напивался до голубых фей, матушка.

– Очень на это надеюсь,– таким же тоном ответил ему валакх, отступив от кресла на шаг.– Мне нужно поговорить.

– Поговорите с белками, Ваше Превосходительство. У меня сегодня свободный день.– Забрав у регента косточку, Самаэль поставил её на доску и махнул Олли.– Третий заход, давайте.

Им стоило научиться контактировать нормально. Потом, когда на это было бы больше времени. Сейчас его не было, но Айорг, подумав, нашёл другой способ заставить себя выслушать: генерал Гринд был человеком слова, что делало довольно интересными любые игры на желания.

– Позволите Вам помочь?– упёршись ладонью в спинку кресла Олли, регент обворожительно улыбнулся.– Я знаю его уловки, как свои собственные.

– Правда?– вдова Владыки просияла.– Тогда, конечно, помогайте.

– Эй.

– Не ворчите, тави,– осклабился ласково в сторону Самаэля валакх.– И почему бы нам не сыграть на желания?

– Какой смысл?– генерал и не подумал скрывать своё раздражение.– Эта игра заранее бесполезна, потому что Вы, как сами выразились, знаете все мои уловки. А я, в свою очередь, знаю Ваши.

– Не все.

– Айорг,– Самаэль резко перешёл с официального обращения на личности, что могло говорить только о его нежелании лишний раз тягать шимрэ за хвост.– Давай сбережём моё и твоё время – что случилось?

Валакх состроил такое выражение лица, что плохо его знавшие люди вроде как раз сидевшей рядом Олли могли подумать, что мужчину донельзя оскорбило фамильярное обращение. На деле это ещё не было верхом фамильярности в отличие от грубого «эй, клыкастый», которое он слышал от тави гораздо чаще. Оскорбление присутствовало, но вызвано было претензией на предсказуемость сударя регента: только Самаэль Гринд имел наглость говорить, что знает о нём все вплоть до точного количества волос на голове.

– Мне уйти?– поинтересовалась Олли, умевшая неплохо оценивать ситуацию.

Мужчины оба повернулись на неё, в унисон произнеся: