Все, чего ты желаешь - Кирстен Миллер

— Он — член Общества. Сам вызвался.

— Чтобы угодить тебе?

— Хочет получить лишние баллы, — поправил ее Адам. — Кроме того, он вообще не в курсе того, кто я такой.

— Значит, шеф полиции состоит в «ОУ»? — пробормотала Хейвен, гадая, на что Гордон Уильямс планирует истратить баллы. Какая у него имелась тайная слабость?

— Да, и не очень влиятельный. Кстати, моя роль в Обществе известна только самым высокопоставленным членам. Боюсь, Гордон Уильямс никогда не достигнет подобных высот.

— Если Уильямс — не высокопоставленный, то кто же тогда? — воскликнула Хейвен, надеясь, что ей удастся хоть одним глазком взглянуть на внутреннее устройство «ОУ».

— Тебе интересно? — с лукавой улыбкой спросил Адам.

— Очень! — выдохнула Хейвен.

— Тогда — за мной.

Адам вывел Хейвен из переговорной. Часы в приемной показывали двенадцать минут седьмого. Работа секретариата закончилась, дети из вестибюля исчезли. Теперь здесь сидели три элегантно одетые молодые женщины. Одна из них — рыжеволосая, с пышными формами, в огромных солнцезащитных очках, бросилась Розиеру навстречу.

— Привет! — она с налета чмокнула Адама в щеку и только в следующую секунду опомнилась и отскочила назад, будто наткнулась на невидимое силовое поле.

— Добрый вечер, Алекс, — произнес он. — Позволь представить тебе мою подругу, Хейвен Мур.

Алекс сняла очки. Перед Хейвен предстало чисто вымытое, ничем не примечательное личико. Но Хейвен остолбенела. Без макияжа девицу можно было принять за чирлидершу со Среднего Запада. Но между тем это была Александра Харбридж, одна из самых знаменитых молодых американских актрис. Бью пристально следил за карьерой Алекс с тех пор, как та шумно дебютировала в кино в возрасте тринадцати лет. Критики в ней разочаровались, однако в свои девятнадцать она уже являлась звездой. Теперь она снималась в главных ролях в половине романтических комедий, которые, как блины, пек Голливуд. Большинство из них были настолько слащавыми, что Хейвен едва не тошнило, а вот Бью их глотал, как конфетки. Шесть лет он потчевал Хейвен информацией об Алекс, включая ее любовные романы, срочное удаление аппендикса, лишние килограммы и предпочтения в дизайнерской моде.

— Хейвен, это Алекс Харбридж, — сказал Адам. — Она любезно согласилась помочь нам в компании привлечения новых членов в Общество «Уроборос».

— Привет… — хрипло выдавила Хейвен.

— Привет! — пропела Алекс. — Вы уж простите, что я так налетела. Никогда не упущу возможности познакомиться с друзьями Адама. Они все просто невероятные! — Алекс помедлила, прикусила губу и кокетливо улыбнулась. — Можно личный вопрос? Где вы купили платье? Я на него сразу запала.

Алекс покачала пальчиком. Хейвен не сразу сообразила, что актриса просит ее повернуться. Будь на ее месте кто-то другой, жест показался бы ей оскорбительным, но у Алекс это получилось дружелюбно, интимно.

— Я сама его сшила, — сообщила Хейвен. — Моя собственная модель.

— У вас есть своей бренд? — ахнула Алекс. — Где находится ваш бутик? Я могу к вам забежать вечерком?

— В Нью-Йорке у меня магазина нет, — ответила Хейвен. — Сейчас я шью только для себя.

— Зачем лишать остальных такого счастья? Какая жестокость! — промурлыкала актриса.

И Хейвен мигом поняла, что так привлекало Бью в Алекс.

— Как вы думаете, — продолжала кинозвезда, — мне удастся уговорить вас что-нибудь сделать для меня?

— Я бы с радостью, но я, что называется, живу на чемоданах, — объяснила Хейвен. — Боюсь, я не захватила с собой ни тканей, ни швейной машинки.

— Только скажите «да» — и вам немедленно доставят все необходимое! И я заплачу столько, сколько вы попросите.

Хейвен поняла: отказа Алекс не примет, а ей отчаянно были нужны деньги.

— Что бы вы хотели заказать у меня? — спросила она. — Если я соглашусь.

— Во-первых, точно такое же платье, — заявила Алекс, и глаза у нее сразу разгорелись. — Но на самом деле… Как насчет вечернего наряда?

— Что именно вас интересует?

Уильямс Что-нибудь для церемонии вручения «Оскара». Она практически на носу, а я себе до сих пор так ничего и не подобрала. Моя стилистка безнадежна. Я начинаю подозревать, что она тайно сотрудничает с моими соперницами.

— Для «Оскара»? — переспросила Хейвен и наморщила нос. Карьеры модельеров подчас погибали на красной ковровой дорожке. — Не уверена, что готова…

Алекс сжала руку Хейвен.

— О, прошу вас! — умоляюще провозгласила она. — Вы видели, в чем я была, когда мне вручали «Оскара» за «Обещания, обещания»? Ну, тот кошмар с лиловыми оборками? В журнале «Star» написали, что я была похожа на подростка-мутанта морского слизня. И если я не явлюсь туда в чем-то сногсшибательном в этом году, я погибну!

Платье и правду было отвратительным — Хейвен его вспомнила. Бью клеймил его позором целый месяц подряд. Он даже выкопал старенькую Барби, принадлежащую Хейвен, и смастерил для куклы более подобающее одеяние.

— Ладно, — неохотно кивнула она. — Я живу в гостинице «Грамерси-Гарденз», номер две тысячи двадцать четыре. У вас будет время заглянуть ко мне завтра утром? Я сниму мерки и покажу вам кое-какие наброски.

— Отлично! Давайте в девять, — объявила Алекс и забила время встречи в память своего мобильника.

— Пора, Хейвен, — сказал Адам. — Я провожу тебя до выхода. Алекс, до скорого.

— Это твои проделки? — накинулась Хейвен на Адама, когда Алекс не могла их услышать.

— Прошу прощения? — проговорил Адам, снял с вешалки пальто и подал Хейвен.

— Ты устроил для меня встречу с Алекс Харбридж?

— Ты полагаешь? — он приоткрыл парадную дверь особняка. Начался снегопад. За его пеленой едва проступали контуры облетевших деревьев Грамерси-Парка. — А ты на себя в зеркало смотрела перед выходом? Твое платье — истинный шедевр. Хейвен, ты необычайно талантлива. Даже не знаю, почему тебе понадобилась моя помощь?

— Спасибо за комплимент, Адам. Но я согласилась на эту работу только ради денег.

— Ясно, — кивнул Адам. — У тебя сейчас нелегкое время. Но пусть из плохого вырастет хорошее. Твой друг не пожелал бы, чтобы ты выбрасывала бриллиант, даже если бы нашла его в грязи. Верно?

«Точно», — подумала Хейвен, поспешно сбегая по ступенькам крыльца. И она знала, как именно повел себя Бью, если бы к нему хоть раз обратилась с заказом Алекс Харбридж. Она до сих пор помнила то утро, когда показала Бью письмо, в котором ее извещали о зачислении в институт технологии моды в Нью-Йорке. Бью даже ни на минуту не задумался о том, что это означает для него расставание с единственным другом. Он испустил победный вопль, усадил Хейвен на закорки и прогарцевал по школьным коридорам, выкрикивая новость каждому встречному.