Лили и море - Катрин Пулэн

— А также хорошо бы сделать перерыв, потому что все, что мы делаем, — это ходим по кругу.

— Еще не все потеряно, — сказал Адам, — впереди открытие сезона рыбной ловли.

Джуд пожимает плечами. Он смотрит в сторону, через перила палубы.

— Да. Похоже, цены на палтуса немного поднимаются.

Дэйв улыбнулся мне над столом:

— А вот Лили на это наплевать. Ей еще не заплатили, но она счастлива.

— Да нет, как раз наоборот — без денег я не смогу поехать на мыс Барроу.

Ребята поворачивают головы ко мне.

— Она их получит, — сказал Дэйв.

— Ты болен, — сказал Джуд.

Я не говорю больше ничего. Ребята принимают меня за дуру. Возможно, они правы. Мы слышим радио на соседнем судне. Звучит песня «Битлз», в которой поется о поездке к морю, когда наступит лето.

Джуд пошел пописать на другой конец палубы. Наклоняясь через снасти, Саймон бросает на меня взгляд, наблюдая мое смущение.

— В моей стране люди мочатся где угодно, — говорю я, — собственно, мне на это наплевать.

На сей раз он был в шоке от моего заявления. Он выплескивает за борт ведро со старой наживкой. И потом идет мочиться. Внутрь судна.

— Похоже, здесь вертится морской лев, — говорит Адам.

— Энди зовет тебя, — сказал Дэйв.

— Меня?

Я вздрагиваю. Первое, о чем я думаю, — о службе иммиграции… Или он хочет от меня чего-то совсем другого? Я сняла перчатки и подошла сзади к Саймону. Человек, стоящий в передней части средней надстройки судна, смотрит на меня. Он приближается ко мне, его квадратные плечи совершенно заполняют дверной проем, на лице эта его вечная насмешка, которая никогда не покидает его. Передним я становлюсь багрового цвета.

— Да? — говорю я сдавленным голосом.

Он чувствует мой страх. Я в первый раз вижу его улыбку.

— Я должен тебе деньги, — коротко сказал он, протягивая мне чек.

— Мне? Деньги?

— За твою работу вместе с Диего на крючковых снастях д ля «Голубой красавицы».

Он уже вернулся в каюту. Я смотрю на чек, который сжимаю в грязных руках. Я избавилась от своего непромокаемого плаща, чтобы догнать его. Он уже разговаривает с высоким тощим парнем. Они о чем-то спорят. Я устроилась рядом с печью.

— Что ты здесь делаешь, Лили? У тебя разве недостаточно дел на палубе?

— Вообще-то, я хотела бы поговорить с Энди, — сказала я тихим голосом.

Энди поворачивается ко мне, у него бледные глаза стального цвета и все еще напряженный взгляд.

— В чем дело?

— Я по поводу чека, я думаю, что это слишком много… Я не сделала ничего такого.

Я увидела какой-то смешливый блеск в его холодных глазах. Он улыбнулся во второй раз.

— Ты заработала эти доллары. Вернись к работе.

Мужчины ждали моего возвращения.

— Так что, ты уволена? — спрашивает Дэйв, смеясь.

— Пока еще нет. Он только дал мне деньги. Я сказала, что это слишком много для меня, но он не послушал меня.

Все подняли головы и смотрят на меня с недоуменным взглядом.

— Как вышло так, что тебе уже заплатили? — сказал подозрительно Саймон.

— Я починила гнилые крючковые снасти для «Голубой красавицы», когда была на берегу.

Они выглядели успокоенными.

— Тем не менее… — прошептал Саймон.

— Не лезь, ты меня слышишь, никогда не возражай, если Энди дает деньги. Это бывает довольно редко. Ты сразу должна класть их себе в карман, — сказал Адам с некоторым упреком в голосе.

Энди ушел. Адам тоже собирается покинуть судно. Чайки летают низко над водой. Место для швартовки уже размечено на причале. Йан прекращает работу, когда небо становится темным. Палуба соседнего судна давно опустела. Дэйв спешит избавиться от своего плаща. Саймон вернулся к студентам. Я оставляю судно. Впереди меня на дороге стоит Джуд, который собирается идти по направлению к городу. Он идет медленно, у него понурые плечи, над ним безветренное летнее небо. Я не собираюсь его обгонять и замедляю свой шаг. Я хотела бы исчезнуть. Визг чаек, кажется, что они издеваются над нами. Он меня не видит, он не знает, что я его вижу, этого уставшего человека, идущего в вечернем свете. Еще летает орел в небе. Джуд поворачивает за угол набережной, идет вдоль туалетов и офиса порта, в настоящее время он подходит к бару «Мекка», чтобы добраться до бара «На судне» ему нужно сделать не больше двадцати шагов, а до бара «У Тони» — добрых тридцать. Он идет медленно, он знает, что все его ждут.

Полдень. Три лодки «Мятежного» стоят с другой стороны плавучего дока, мужчины перекрашивают их. Корпус будет красным и зеленым, кабина — желтой.

— Эй, Коди! — зовет крепкий здоровяк с борта.

Большой долговязый блондин с волосами, которые заплетены на индейский манер, с измученным лицом, оборачивается. Никифорос сидит на доске трюма. Он машет рукой, когда я прохожу. На следующей палубе мужчина наживляет в одиночку. Пустая бутылка пива была забыта в углу на выступе ржавого железа. Краска на белых широких полосах облупилась от времени и стала серой и грязной из-за дождя. Название исчезло наполовину. «Судьба». Я едва смогла прочитать надпись.

— Здравствуй, — сказала я мужчине.

За ним нагромождены полные баки среди развернутых и разбросанных всюду снастей, пластмассовые ведра, где застаивается зеленая вода, сальные тряпки, развороченные банки с кока-колой.

— Привет, — сказал мужчина.

Он работает быстро. Механическим жестом он ловит рыбу на крючок, в ванне слева висит кусок соленой сельди, переключатели в кабине справа, леска расположена в регулярных маленьких кружках, один слегка перекрывает другой, висят крючки — один на другом. Он смотрит вниз, на свою работу. У него мешки под глазами, усталое лицо, тяжелые плечи немного сутулятся. Внешне он очень похож на свое судно. Они оба изношенные. Радио играет песню, как и в предыдущие дни. «Битлз» — «Summertime». Я щурюсь на солнце.

— Ваше судно красивое, — говорю я.

— И кроме того, хорошо держится на море, — отвечает мужчина, — но оно нуждается в хорошей покраске, в немалых работах также… Вот денег как раз и не хватает.

«Возьми меня, возьми меня в плавание», — поется в песне. Я смотрю на широкие и твердые боковые стенки.

— Да, — отвечаю я, — но все же оно красиво. Отправляетесь на лов палтуса?

— Да, но на другом. Это еще не готово. Однажды, возможно, поплыву на нем. Тогда мне нужен будет матрос. Я возьму тогда тебя на рыбалку со мной, если тебе так понравилась моя «Судьба»…

— Ах, да, — говорю я.

Я слушаю до конца песню, слова которой поднимаются и уносятся далеко в море. Солнце заливает мое лицо и лицо этого мужчины. Песня заканчивается, и что-то ломается.